В одну из них ее и забросили. Грубые руки усадили Абру на твердое сиденье. Меч почему-то не забрали. Почему? Неужели не почувствовали, что у нее под рубашкой оружие, не заметили рукоять, торчавшую из-за пояса?
– Вперед, – приказал голос.
Это был тот же голос, который Абра слышала прошлой ночью. Тронувшись с места, они ехали около пяти минут. Автобусы, как большие неуклюжие слоны, грузно заворачивали за угол и подскакивали на кочках, словно корабли на волнах.
– У вас там все в порядке? – поинтересовался голос.
– Все спокойно, – отозвалась рация или радио.
– Принято.
Автобус притормозил. Абра услышала, как открылась дверь. Кто-то вышел и сразу вернулся.
– На вид все в порядке.
– Впереди баррикада, – сказал водитель.
– Поворачивай на Девятую авеню, – велел голос.
– Вас понял.
– Бешеные на двенадцать часов.
Автобус резко остановился. Абра решила, что остальные автобусы в него врежутся, но ничего не произошло.
– Нас заметили, выдвигаются навстречу, – сказал водитель.
– Держитесь, – велел другой голос.
Абра пригнулась.
– Слушаюсь, – отозвалась рация.
Послышались отдаленные крики, звон разбитого стекла. Вскоре в автобус полетели кирпичи, бутылки и палки.
– Едем прямо вперед, медленно и не останавливаясь, – приказал уже знакомый голос.
– Вас понял.
Автобус снова тронулся. По его бортам застучали кулаки, послышались удары.
– Впереди баррикады, – заявил водитель.
– Верно, давай в проулок.
Автобус повернул, и Абра качнулась вместе с ним.
– Полный ход! Пора выбираться отсюда.
Автобус разогнался, Абра приготовилась, что сейчас они куда-нибудь врежутся, но ничего не случилось.
– Откройте ворота, откройте ворота! – закричал кто-то в рацию.
Машина замедлила ход, повернула несколько раз и остановилась.
31
Солдаты вели Абру по длинным туннелям, а затем вверх и вниз по лестницам. Большую часть пути в воздухе висел запах почвы – темной, сырой и грязной. Абра представляла слои у себя над головой, тяжесть земли, тротуаров и зданий, а в животе ворочался ком страха. Ей хотелось немедленно выбраться и глотнуть свежего воздуха.
Пара солдат, которые конвоировали Абру, вели ее отнюдь не молча. Присутствие юной девушки их не смущало. Вскоре они уже разговаривали так, словно были одни.
– Война началась, – взволнованно заметил тот, что шел позади Абры. – Говорят, отец Амос скоро сделает заявление, и мы вернем себе город.
– Говорить-то говорят… – лениво отозвался конвоир, шагающий впереди. Судя по звуку голоса, он даже не повернулся к своему напарнику, а продолжал идти.
– В каком смысле «говорят»? Так и будет! Весь город снова станет нашим!
– Весь город? Тоже мне невиданная ценность! Ты снаружи-то был? Видел этот город? Одни руины. Нас или превратят в рабов, чтобы мы заново отстраивали кварталы, или… что-нибудь еще.
– Да тише ты! – прошипел второй. – Пронюхают – мигом вышвырнут за баррикады. Или еще похуже – в реку бросят.
Ненадолго воцарилось молчание. Слышен был лишь топот ног по бетону.
– Что ты имел в виду под «чем-нибудь еще»? – нарушил тишину первый. Тот, который радовался войне.
Солдат, что шел впереди, ответил не сразу. Он откашлялся, прочищая горло, а потом тихо, покорно сказал:
– Ходят слухи – не среди тех, кого ты знаешь, имей в виду, – что у Беатрис более масштабные цели.
Услышав это имя, Абра чуть не споткнулась.
– Смотри под ноги, малявка, – велел солдат, шедший сзади. – Так что там насчет Беатрис?
– Беатрис… Только, чур, от меня ты ничего не слышал!
– Ладно, ладно!
– Говорят, Беатрис хочет уничтожить Бешеных и перенести весь этот балаган за Великую Воду.
– За Воду? – недоверчиво повторил другой.
– За Воду. Туда, в Вечность.
Солдаты снова замолчали. Похоже, тип, который топал сзади, обдумывал новую информацию.
– Ну не знаю… – нерешительно сказал он. – Вроде Амос намеревался навести здесь порядок. Устроить тут вторые небеса и все такое.
Его напарник засмеялся:
– Да она вертит Амосом! Без одобрения Беатрис он и кашлянуть не может. Только идиот подумает, что Амос способен пойти ей наперекор.
– Эй, ты там поаккуратнее!
– Беатрис здесь всем заправляет. – Солдат, идущий впереди, внезапно остановился, и Абра едва не врезалась в него. – Она не успокоится, пока…
Голос затих, открылась дверь.
Абру подтолкнули сзади. Вонь прекратилась так резко, будто кто-то щелкнул выключателем. Только что несло затхлым склепом, и вдруг запахло весной и бабочками. Растущее ощущение паники улеглось, и Абра успокоилась. Чувство было знакомым. Так же пахло, когда…
Догадавшись о причине, Абра остолбенела. Она даже остановилась, но ее снова толкнули в спину.
Давным-давно, четыре года назад, в Дине, в самом конце Дороги-в-Никуда, Абра испытывала те же ощущения, стоя у Древа Жизни.
Древо где-то здесь. Совсем близко! Проживи она до ста лет, Абра никогда бы не смогла забыть этот запах. Ни его, ни те сладкие видения, которые вызывал в памяти аромат Древа, нежные колебания души, дорогие сердцу мгновения, что он оживил.
Пришлось сосредоточиться, иначе Абра легко растворилась бы в своих детских воспоминаниях: вот она отправляется на пикник, в летних сумерках катается на Колесе обозрения, выходит на пробежку августовским прохладным вечером: люцерна шелестит у ее колен, огоньки светлячков окутывают созвездием. Приключения с Сэмом, долгие прогулки в тени деревьев, что выстроились вдоль гор.
Древо Жизни! Как было бы чудесно, устроившись под его сенью, вдыхать аромат листьев, вкушать плоды, помнить все хорошее в этом мире, не иметь тревог и забот, крепко спать и просыпаться отдохнувшей, как никогда прежде. Чудесно…
«Только не здесь, не сейчас!» – напомнила себе Абра. Все вокруг слишком несовершенно. Не здесь, где смерть, – это дар, что спасает людей от болезней и страданий, от разрушительных последствий старения и катастроф. Не здесь.
Солдаты вели ее все выше и выше, они поднимались и поднимались по лестницам. Ноги Абры онемели, она запыхалась. А когда уже решила, что больше не сможет подняться ни на одну ступеньку, конвоиры свернули в сторону, провели ее через дверь и по коридору.
– Вот и все, детка, – сказал первый солдат. Он снял повязку у Абры с глаз и развязал руки.
