Амос указал на небольшую группу мужчин и женщин, которые стояли в стороне, заложив руки за спину. Снова последовал взрыв аплодисментов. Руби огляделась. Для нее все начало обретать смысл – и Древо, что росло в сердцевине башни, и его ветви, что были подрезаны и расползлись вверх и вниз по стенам, словно застывшие во времени морские чудища.
– И вот настал новый день! Для нас он знаменует новую эпоху. Благодаря Древу мы избавимся от Бешеных и принесем городу мир!
И снова загрохотали овации: людям не терпелось услышать великий план Амоса.
– Сегодня мы начинаем полномасштабные военные действия против Бешеных, и мы их уничтожим. Но. Но. Но! – Амос воздел указательный палец, успокаивая толпу. – Бояться нечего. Мы ждали именно этого дня, ведь Древо наконец выросло настолько, чтобы накормить всех нас сразу.
Воцарилось молчание. Толпа повиновалась малейшему движению кончика пальца Амоса, и в этот миг отец казался Руби всемогущим. Все готово было покориться мановению его руки. Абсолютно все.
Следующие слова Амос произнес чуть слышно:
– Потому что это – Древо Жизни.
Тишина стала совсем гробовой, если такое возможно.
– Сегодня мы все вкусим плоды Древа, а затем пойдем и одержим победу – ведь никто из нас не умрет. Плоды уберегут от смерти, листья исцелят раны, а от Бешеных останутся лишь мертвые тела, которые мы сбросим в Великую Воду.
Молчание…
– А потом, – заявил Амос, – наш город станет в точности таким же, как Великий город за рекой. И мы будем мирно здесь жить. Вечно.
Разразились оглушительные аплодисменты. В суматохе некоторые плоды упали с дерева на пол и разбились. Люди стали срывать новые – те, что они держали в руках прежде, уже сгнили, – и пожирать их так, словно никогда раньше не ели, будто чем больше съедят, тем бессмертнее станут…
Амос улыбнулся, а Беатрис снова принялась шептать ему на ухо.
Руби стала пробиваться сквозь жадно поедающую плоды толпу. Сама она не попробовала ни кусочка. Через мгновение Руби уже оказалась на лестнице и помчалась вниз так быстро, как только могла. На каждом этаже люди вкушали плоды и поздравляли друг друга.
На всех этажах, рядом с дверью, стоял порядковый номер, путь вниз казался бесконечным:
Этаж за этажом, и на каждом – ликующая толпа, что обрела бессмертие, но все еще пожирала плоды. Когда Руби подошла к единственной двери, за которой никто не ликовал и не ел, она тяжело дышала, а ноги ее ныли. Руби заглянула в оконце и увидела длинный коридор с множеством дверей. Прежде чем толкнуть створку и протиснуться в тускло освещенный проход, она посмотрела на номер.
Это был номер двадцать семь…
36
Маленькими руками Руби толкнула холодную железную дверь. В коридоре воздух оказался более теплым, чем на лестнице, однако затхлым.
– Есть кто? – окликнула она.
Темнота коридора поглотила ее голос, а следом и почти всю храбрость. Дверей было очень много, но все помещения за ними пустовали. Руби удивилась отсутствию охраны, но решила, что те, окрыленные волнением, должно быть, ушли наверх с остальными.
Подойдя к последней двери справа, она набрала в грудь воздуха.
– Есть кто-нибудь?
Ответа не было, однако Руби показалось, что кто-то подошел к двери.
– Вы тут? – Звук собственного голоса придавал ей смелости.
– Это ты, Руби? – спросили по ту сторону.
Голос принадлежал юноше из заброшенного дома. Руби была в этом абсолютно уверена. Тот самый человек, который перевернул весь ее мир. Его слова все еще отдавались в голове Руби гудением колокола – далекий, полный надежды звон.
– То, что ты сказал… Это правда? – спросила она через дверь.
– Руби, – дрожащим голосом отозвался юноша. – Я твой брат. Мама жива.
У Руби перехватило дыхание.
– Я твой брат. Лео.
Руби села на пол спиной к двери. Посидела немного молча, но ей показалось – целую вечность. За это время города строились и успевали обратиться в пыль. Вырастали леса, сгорали дотла и возрождались из пепла.
– Ты еще там? – послышалось из-за двери.
– Да, – ответила Руби, по пустынному коридору разнеслось эхо. – В это непросто поверить.
– Я расскажу тебе такое, во что поверить будет еще сложнее.
Руби глубоко вздохнула и прислонилась затылком к створке. Услышала или почувствовала, что юноша внутри камеры так же сидит по ту сторону двери.
– Руби, – позвал он. – Я твой брат, Лео. Пожалуйста, выпусти нас…
Руби открыла не сразу. Она ждала – дольше, чем следовало, дольше, чем было нужно кому-либо из них, но в голове у нее роились тысячи вопросов. Руби встала, посмотрела на дверь, потянулась к засову и уставилась на собственную руку, как на чужую. Все происходило словно в замедленной съемке. Пальцы обжег холод железа, щеколда громко клацнула, открывшись.
– Это Абра, – сказал Лео, а Руби кивнула, словно что-то поняла, хоть это было не так. – Как нам добраться до Древа?
Руби широко распахнула глаза, будто наконец проснулась, будто решила наконец, к чьей примкнуть стороне.
– Идите за мной!
По темному коридору они побежали к выходу на площадку, но остановились у двери, за которой раздавался гулкий грохот. Руби сначала показалось, что башня разваливается. Она подняла руку, прося остальных подождать.
В маленькое окошко на двери они увидели, что толпа потоком хлынула по лестнице. Люди мчались, словно спасаясь от пожара. Некоторые падали на ходу, другие шагали прямо по телам, протискивались мимо, упавшие поднимались и снова устремлялись вниз. Они бежали и что-то выкрикивали. Слов Руби не разобрала, да и никто бы не понял эти вопли, выдающие возбуждение, гнев и ярость. Солдаты отправлялись в бой.
Через несколько минут здание опустело. Теперь грохот прокатился по улицам, и кирпичные стены башни задрожали, словно в нее угодил снаряд. С потолка посыпалась пыль.
Абра попыталась протиснуться мимо Руби на лестницу.
– Стой, – зашипела Руби.
Они еще стояли в коридоре, на площадке уже никого не было, но Руби все-таки задержала Абру. Та удивленно на нее уставилась. Взгляд Абры горел нетерпением, но Руби отрицательно покачала головой.
Нет.
Вскоре на лестнице послышались другие звуки: по ступеням медленно шагали двое. Через минуту показались Амос и Беатрис. Они держались за руки, но выглядело так, словно Беатрис вела Амоса.
Они спустились на площадку двадцать седьмого этажа, повернули и пошли дальше. Лео вздохнул. Абра тихо выпустила воздух сквозь сжатые зубы. Все трое прислонились к стене и затаились.
