А вафельные трубочки с вареной сгущенкой и с добавлением дробленых орехов девушки единогласно признали пищей богов.
Как я узнала позднее, девушки продавали часть принесенных мною вкусняшек придворным, а потом передавали мне полученные деньги.
Они даже стали передавать мне заказы.
У нас вышла отличная коммерческая схема, жаль только, я не могла готовить больше.
Элиас сообщил мне, что, если я переусердствую, я могу лишиться своего дара, чего я допустить не хотела.
Элиас.
С ним я проводила все свои вечера. Мы летали на драконах, катались на лодках, заглядывали в гости к Сафи и Шиаре. Мать девочки даже не знала, как меня благодарить, она говорила, что сами Боги привели ее ко мне. Теперь девочка училась в школе и была под надежной защитой. Элиас подарил им довольно красивый дом и даже предложил Шиаре занять место в комиссии по проверке гаремов.
Я говорила, что ни при чем, все это было решением правителя, но женщина была не согласна. Она считала, что именно я на него повлияла.
Как бы то ни было, я рада была, что у них все хорошо. А еще мне было приятно смотреть, как Элиас порой возится с Сафи, как он с интересом рассматривает все рисунки девочки, с каким удовольствием играет с ней.
Наверное, из него бы получился хороший отец, заботливый и внимательный. Главное только – помнить, что я как будущего отца своих детей его не рассматриваю. Каким бы он хорошим ни был, мне надо домой.
Я должна вернуться. Мне нужно об этом не забывать, как бы мне не было хорошо с Правителем Айгейзирии.
Вечером я отправилась в кабинет Элиаса. Он должен был уже освободиться.
Только когда я приблизилась к кабинету правителя, я увидела, как оттуда выходила рыжеволосая девушка, одна из наложниц, по имени Надин.
Вышла она от Элиаса в довольно приподнятом настроении, довольная и веселая, на щеках румянец, глаза горят. Сама светится, будто сейчас произошло самое счастливое событие в ее жизни.
Да и волосы распущены, нет никакой прически. Дышит только как-то часто. А это могло говорить об одном: у нее явно было что-то с Элиасом.
Мы встретились с ней взглядом. Она немного опустила глаза. Поклонилась и поспешила уйти.
И, к моему удивлению, меня кольнула ревность. Самая настоящая ревность, которой у меня не могло быть. Я ведь не претендую на этого мужчину, я от него планирую сбежать.
Тогда почему у меня такое непонятное чувство?
Мне должно быть все равно, с кем Элиас проводит время. В конце концов, у него гарем. Да и я собираюсь от него сбежать.
Так почему мне сейчас больно? Кажется, даже нечем дышать. Это глупо. Меня это не должно волновать. Но почему-то волнует. Какого черта?!
Я знаю причину, она довольно проста. Но у меня возникает вопрос: как я умудрилась влюбиться?
Влюбиться.
Надо признать, если бы я ничего к нему не чувствовала, это меня бы не задевало. Похоже, Катя, бежать надо было раньше. Впрочем, думать об этом было некогда, слуга пригласил меня в кабинет.
Сделала глубокий вдох, я не буду ничего спрашивать у Элиаса, я не задам ни единого вопроса, я буду выше этого всего. В конце концов, маг мне ничего не обещал. А мои чувства – это сугубо мои проблемы.
Прошла внутрь. Элиас, как всегда, за столом, на котором целая, пусть и аккуратно сложенная гора документов. В кабинете в целом порядок.
Запыханным не выглядит, рубашка застегнута, да и никаких подозрительных следов я не вижу. Хотя их можно было легко убрать с помощью магии.
Так, Катя, прекрати. Нет никакой разницы, было ли у Элиаса что-то с девушкой, это не должно тебя волновать.
– Надин хотела обсудить свое будущее, – Элиас ответил без моего вопроса. Он не обязан мне отчитываться, но решил пояснить все сам. – Она не хочет замуж, а мечтает пойти открыть свое дело. Говорит, ты вдохновила, – добавил маг с легкой улыбкой на лице. – Гребни хочет производить.
Я не спрашивала, что у него делала другая наложница, я должна быть к этому равнодушна, но почему мне становится легче от этого знания?
Гребни. Это все объясняет, вот почему у нее были распущенные волосы. Да это и ее довольное лицо объясняет. Как я поняла, дело закончилось успехом.
– Так что мой гарем заметно уменьшается. Кто замуж, кто свое дело открывает, кто решил к родителям вернуться. Не скажу, что меня это огорчает.
– Меня к родителям ты не пускаешь.
– Я пока не могу это сделать, – покачал головой маг. – Все, что я мог, это то, чтобы твоим родителям передали, что с тобой все в порядке.
Надеюсь, они в это поверили, подумала я.
— Но у меня к тебе вопрос. – Тема моего возвращения домой самая проблемная в наших с Элиасом отношениях. Неудивительно, что он решил ее сменить. – Почему каждая девушка, покидая гарем, просит дозволения с тобой общаться? Я чего-то не знаю?
– Просто моя выпечка нравится и ее свойства, – хитро улыбнулась я.
– Ты переманила мой гарем на свою сторону. Чувствую, следующей жертвой станут мои советники и министры.
– Может быть, – усмехнулась я.
На столе у мага засветилась красная пирамидка, и он смачно выругался. Похоже, подобное значило явно что-то плохое.
– Дел невпроворот, а тут еще внеплановые визиты, – расстроено произнес Элиас. – Прости, я должен уйти, даже если мне хочется обратного. Надеюсь, завтра будет больше времени.
Обычно перед наложницами не извиняются и не просят прощения, наложница приходит, когда прикажут, и уходит. Чувства наложниц обычно не важны, хозяин не обязан относиться к ним тепло.
Наши отношения с Элиасом совсем другие.
Он аккуратно коснулся моей щеки губами, мимолетно, почти незаметно.
– Ничего страшного, я сама прогуляюсь, – ответила я.
Мне и без Элиаса найдется, чем себя занять.
Маг исчез, я же покинула кабинет.
Пожалуй, действительно прогуляюсь. Мне есть, что обдумать. Эх, еще бы знать, что со всем этим делать.
Отправилась в сад. Здесь красиво и свежо. Пусть и стемнело, но магическое освещение работает.
Да и я не одна, со мной, как всегда, охрана. Я, наверное, уже привыкла к тому, что за мной по пятам ходит целый отряд.
Несмотря на грозный вид, охранники вели себя крайне незаметно и практически мне не мешали. Казалось, я в парке одна.
Любуюсь статуями драконов и русалок.
В это время в парке обычно никого. Все посещают его днем. А по мне вечером или ночью видна настоящая его красота. Это место кажется еще более прекрасным и загадочным.
Я настолько засмотрелась, что не сразу заметила, что я не одна.
Седовласый мужчина куда-то спешил, но, заметив меня, замер и направился навстречу. Я не переживала, охрана была неизменно рядом.
