Катя! Она-то куда делась? Может, придурки эти схватили и ее? Черт… Что теперь делать-то? Что?
Однако же долго размышлять Алексею не дали. Люк вдруг резко распахнулся, и чьи то грубые руки выдернули пленника наружу. Именно так – выдернули. Словно пробку. Выдернули, притащили на корму да бросили на колени перед каким-то рыжебородым типом, сидевшим в резном деревянном кресле. Вообще, тот еще оказался типаж! Борода, бледное узкое лицо с породистым – с горбинкою – носом, глубоко посаженные черные глаза. На плечи, поверх шелковой бирюзовой рубахи – небрежно наброшено что-то среднее между плащом и халатом. Видно, что вещь недешевая – бархатная, в желто-синюю полоску, с золотистыми нитками и многочисленными пуговицами под жемчуг. Ну, пластмасса конечно же, но – впечатляет, впечатляет, сказать нечего. Вообще, весь образ подобран добротно! Презрительная ухмылка, серый тюрбан, перстни на длинных, как у пианиста, пальцах. В ножнах, за кожаным поясом – сабля… впрочем, нет, кажется, эта штука без гарды называется ятаган. Ну да – турок же!
Окружавшие рыжебородого люди постарались ничуть не хуже. По обе стороны – двое дюжих парней в спортивных штанах и в накинутых на голое тело жилетках. Этакие мачо! Тоже в тюрбанах, ага. Эти – с саблями. Позади, за креслом двое полуголых подростков с опахалами из павлиньих перьев! Чуть позади – коренастый хмырь с длинной плетью и равнодушным, каким-то рыбьим, взором. Та еще компашка! У коренастого еще и пистолет из-за пояса торчал. Нарядный такой, с узорчатой рукояткой.
– Я – гражданин России! – вскинув голову, Ляшин повысил голос. – Ай эм э рашн ситизен!
Опять никакого эффекта. Разве что кто-то сзади сильно двинул по почкам. Похоже – что сапогом. Этак остервенело пнул, аж дыханье сперло!
Пока пленник приходил в себя, двое качков откуда-то притащили еще одного – до крайности исхудавшего парня, подростка. Полуголого, с обритой наголо головой. Вся спина его была покрыта шрамами.
Один из качков, поклонившись, что-то подобострастно доложил рыжебородому. Тот кивнул и щелкнул пальцами…
Рывком подняв отощавшего бедолагу, качки под руки подтащили его к борту, один из них выхватил из-за пояса саблю…
Р-раз!
В свете заходящего солнца золотистой молнией сверкнул клинок… и срубленная голова несчастного упала в море! Туда же полетело и выброшенное за борт тело.
– Э, вы что творите-то? Отморозки!
Никакая это было не имитация! Все взаправду! Но… как же так? Так же… быть не могло… Хотя… А что, если это игиловцы? Фанатики-исламисты! Ну, точно…
Ни с того ни с сего все вдруг бросились на колени, повернувшись головой к берегу и принялись класть поклоны… молиться! Кто-то – на коврике, а кто-то и просто на палубе.
– Алла иль Алла, ильяхуу Аллаа! Нет Бога, кроме Аллаха, милосердного, всевидящего…
Намаз. Вот как это называется.
Точно – фанатики! Вот это попал… Ладно, сам, а что, если и Катерина? Ах, если бы не так! Небось выкуп теперь потребуют, с родственников. Этого бедолагу наверняка снимали. Для устрашения. Выложат в интернет, разошлют… Смотрите, мол, что с вами будет!
Выкуп… Откуда выкуп-то? Из всех родственников у Алексея один двоюродный дядька и остался – далеко не богач! Еще была двоюродная сестра, но с той как-то не общались, потерялись – она где-то далеко жила. Так что какой там, к ляду, выкуп? Остается одно – бежать, улучив подходящий случай. Ну, или наших военных дожидаться. Они же тут недалеко, в Сирии. Одна надежда, да. Вот ведь угораздило-то!
Между тем фанатики закончили молитву, свернули коврики.
Рыжебородый – похоже, он здесь был за главного – снова уселся в кресло и посмотрел прямо в глаза Алексею. Без всякой злости посмотрел, кстати, этак, по-деловому. Даже сперва представился, между прочим – по-русски:
– Я – Ахмет Озер-бей, капитан это славного корабля, что зовется «Атеш курт» – «Огненный волк». Ты, урус – мой пленник. Понимаешь?
Ляшин угрюмо кивнул. Чего уж тут непонятного? Угодил, да уж. Только вот при чем тут галера?
– Ты будешь шиурмой, гребцом, – с заметным акцентом продолжал Озер-бей. – И ты видел, что бывает с ленивыми тварями!
Да уж… Несчастный парень! Ничего, рано или поздно эти чертовы фанатики заплатят за все! За все заплатят.
– Я вижу в тебе гнев, – капитан внезапно осклабился. – Это понятно. Когда меня взяли в плен урусы Румянцев-паши, я тоже гневался. Но ты пойми! Сейчас этот корабль для тебя – тюрьма, но он может стать и домом. Родным домом, да! Как стал для многих из шиурмы. Кои теперь орудуют веслами не за пустую похлебку, а за деньги, акче. За хорошие деньги, урус. У меня две трети таких гребцов! Я верю им, а они – мне. И это – правильно. Каждый должен делать свою работу хорошо. Так угодно Аллаху. Кто делает хорошо – хорошо и зарабатывает. Кто плохо – ты видел. Как твое имя? Алекс… Хм… Будешь Али. Али-урус. Казнак!
Погладив плеть, коренастый изогнулся в поклоне, получая ценные указания от своего капитана.
Покивал, хмыкнул, поманил пленника за собой. Дюжие парни рывком поставили Ляшина на ноги, развязали руки… И что с того, что развязали? Что сейчас делать-то? Дать коренастому Казнаку в морду да сигануть с борта в воду. Отель ведь недалеко. Хотя…
Стемнело уже, в черных волнах отражалась янтарная луна, повисшая в бархатном ночном небе в окружении холодных мерцающих звезд. И где отель? Где берег? Куда плыть? А черт его знает, куда.
Скосив глаза, молодой человек попытался углядеть хотя бы толику электрического света! Придорожные фонари, пульсирующие разноцветными красками огни прибрежных дискотек, сияние отелей… Да хотя бы автомобильные фары!
Нигде ничего. Сплошная темень. Видно, эта чертова галера далеко успела уйти. В открытое море. Интересно, куда она вообще направляется? В Сирию? В Ливию? В Ливан?
Нет, бежать пока было рано. Просто неизвестно – куда. Нужно просто выждать более удобный момент. Просто выждать.
Пленника провели по узкому помосту, тянувшемуся посередине судна. Впереди – коренастый Казнак, позади – двое качков с горящими факелами!
Внизу, похоже, располагался трюм, по бокам же – вынесенные за борта помещения для гребцов. Огромные весла уже были втащены на галеру и лежали параллельно помосту, рядом со спящими как попало гребцами. Нет, ну надо же! Хоть фильм о древних временах снимай.
Не доходя до кормовой мачты, коренастый внезапно остановился и кого-то позвал. В ответ гортанно прокричали, что-то звякнуло. Показалось даже – сверкнуло!
Обернувшись к пленнику, Казнак хмуро показал рукой куда-то влево и вниз… Спустившись по узенькой лестнице – просто доске с приколоченными рейками – Ляшин очутился среди гребцов. Длинные скамейки-сундуки, лежащие рядом весла с рукоятками – похоже, каждым гребло не менее трех человек. Н-да. И за каким лядом террористам сдалось все это?
Снова что-то звякнуло, и на гребную палубу спустился плечистый человек с черной бородой, в пестром тюрбане и с вместительной котомкой на плече. Мускулистый, подтянутый и – чувствовалось – очень сильный. Под мышкой он держал какую-то массивную железную хрень, в руке сжимал молот. Или, скорей, кувалду.
