Любопытный Ляшин толкнул локтем Мурада:
– Что он там бормочет-то?
– А! – мальчишка шепотом перевел.
– Секир башка, говоришь? – Алексей подошел поближе к начальству. – Исмаил-ага! Что, такой сложный отчет?
– Да не то чтобы сложный, – задумчиво протянул хаджегян. – Просто большой. Тут, по сути-то, несколько отчетов. Мы их все делаем, но каждый в свое время. А тут… Почему такая спешка – понятно. Ищут крайних за урусутский рейд. Найдут… Ох, секир башка-а-а!
– Горе нам, горе! – тут же подпели писцы. – Горе-горюшко!
– Да ну вас! – не выдержав, Алексей прервал вой грозным окриком, вовсе не подобающим скромному помощнику чиновника. – Вот ведь, развылись, как волки. Что, дядюшка Исмаил, неужели бумажку за ночь не напишем?
– Можем и не успеть… Эх! Нам хотя бы сутки… Не даст! Этот Дели-Барыш шайтан тот еще!
Поправив тюрбан, хаджегян смачно плюнул в угол.
– Дели-Барыш, говоришь? – тут же навострился Ляшин. – Имя какое подходящее! Барыш! Так вы его знаете?
– Да уж знаю, приснись ему ифрит! – тут Исмаил-ага витиевато, по-турецки выругался. Наверное, хорошо и весьма заковыристо – Мурад не стал переводить, лишь восхищенно свистнул… И тут же получил от дядюшки хорошую затрещину!
– Ты что тут рассвистелся, шайтан?! А ну-ка, быстро кинулся к финансовым отчетам! Чтоб к вечеру все нашел.
– Слушаюсь, дядюшка! Ага!
– Ты, Орхан, беги со всех ног в крепость! Пушки там посчитай да расспроси, что как…
– Слушаюсь, ага!
– А вы, парни… Хм…
Хаджегян задумался, прикидывая, как и что лучше сделать.
– Исмаил-ага! – воспользовавшись заминкой, осторожно молвил Алексей. – А что этот шайтан-курьер любит? Ну, какие у него слабости? Может, ему это… бакшиш?
– На бакшиш у нас денег нету, – начальник скромно потупил глаза. – Дели-Барыш считается неподкупным. Потому что берет много – вот не все и дают.
– А может, не деньгами, а разными там приятностями? Я вот и спросил, что он любит?
– Что любит? Стихи!
– Стихи?! – Ляшин не поверил своим ушам. – Эта вот держиморда – стихи?
– Да был такой поэт Рагиб-паша, – махнул рукой Исмаил-ага. – Фривольности разные писал. Про девок, про вино да про песни! Про любовь само собой…
– Какой-какой поэт, дядюшка? – заинтересованно обернулся юный Мурад.
– Э, ш-шяйтан! – Исмаил-ага погрозил племяннику кулаком. – Рано тебе еще! Отчеты нашел уже?
– Ищу, дядюшка, ищу!
– Смотри-и-и, скоро палки отведаешь! Ой, горе нам, горе! Секир-башка-а-а…
– Ага… значит, девок и вино курьер тоже любит, – без всякого уважения прервал стенания начальства Ляшин. – Раз уж такие стихи…
Исмаил-ага тут же насторожился:
– Говори, говори, Али-Урус!
– А что зря говорить-то? – усмехнулся Ляшин. – План простой…
* * *
Возникший только что план и впрямь казался простым и – ввиду своей простоты – вполне осуществимым. Только нужно было не сидеть на заднице ровно, не возиться тут с бюрократией, а действовать – и прямо сейчас! Еще были нужны подходящие люди… или хотя бы один. Ну, ведь не может такого быть, чтобы грамотная молодежь – даже здесь, в провинции – игривые стишки не читала! Это ведь как с интернетом – где больше всего просмотров? То-то же!
Сурово нахмурив брови, начальник обернулся к старшим писцам:
– Али! Признавайся, как перед имамом – фривольные стихи читал?
– Ну-у… – пухлые щеки Али вдруг стали пунцовыми.
– Читал, дядюшка, – со смехом отозвался родной брат и напарник Али Ибрагим – парень чуток постарше, повеселее – и красавец писаный! Стройный, чернобровый брюнет. – Я ведь ему эти стихи и дал! Прекрасные стихи, к слову.
– Ах ты ж, подлый извращенец! Да я…
– Так вот их и пошлем! Обоих, – вступился за парней Алексей. – Пущай этого шайтана найдут и…
– Слыхали? – начальник сообразил вмиг. – Найти. Развлечь. Напоить. И чтоб до завтрашнего вечера не проспался. Сумеете – читайте потом, хоть зачитайтесь! Ну, а не сумеете… Тогда всем нам секир-башка!
Парни обрадованно переглянулись:
– Сделаем, дядюшка!
– Да уж постарайтесь… – Исмаил-ага, оглянувшись на возившегося в шкафах Мурада, вдруг понизил голос, спросил: – Эти стихи-то… что… Все, как говорят?
– Так мы вам их дадим, дядюшка!
– Тьфу ты! Тьфу…
– Стишата, что надо. Индийский стиль!
– Камасутра, что ли? – уточнил любопытный Ляшин.
– Ну-у… почти!
Начальник скосил глаза:
– Смотрю, и ты, Али-Урус, знаешь… Один я, словно необразованная скотина, райя!
– Ничего, дядюшка! Скоро начитаешься.
– Вы еще здесь?
– Э, подождите! – все же Алексей счел необходимым вмешаться. – Так думаю – одних стихов мало. К вину еще и девок бы. Для полного комплекта.
– Девки на постоялом дворе есть, – вскользь заметил Ибрагим. – Хорошие.
Ох, определенно, этот красавец даже здесь, в Туртукае, не скучал! Находил, так сказать, интеллектуальные развлечения…
Исмаил-ага глянул на него со всей строгостью:
– Это для тебя – хорошие. А для Дели-Барыша – нет. Он не хороших, он плохих любит. Чтоб дрались, царапались, кусались… Чтоб силой их взять, да… Правда, потом девка-то может и не выжить. Бывали случаи…
– Ох, уважаемый, оказывается, вы не так и мало знаете! – удивленно бросил Али-Урус.
– Еще бы мне не знать… Я же хаджягян, или кто? А Дели-Барыш уже года три в курьерах казенных подвизается… Да! Парни! Возьмите немного денег и зайдите домой, переоденьтесь. Ну, как там поэты одеваются… Можете взять мои праздничные фереджи, пояса… Только упаси Аллах вас все это пропить… или проиграть в кости!
– Что ты, дядюшка!
– Как войдете на постоялый двор да увидите курьера – так сразу и начинайте стихи читать, – напутствовал на дорогу начальник. – Негромко, но чтоб он слышал… Так и познакомитесь. Смотрите, не нарвитесь на муллу или муэдзина. А девку я чуть позже в носилках пришлю. Попрошу у соседа. Вот уж точно, не девка – кошка! Царапается, дерется, кричит! Он ее в Кючук-Кайнарджи купил – думал, хорошая. Теперь не знает, как и избавиться.
Кючук-Кайнарджи… Еще осенью это было так близко, знакомо. Интересно, как там Бояна? Небось, замуж уже вышла, ага. Такая вся из себя турецкая ханум! Поди, поправилась, растолстела…
Отправив парней, оставшиеся бюрократы дружно принялись за отчет. К обеду еще прибежал Орхан, принес отчеты по крепостной артиллерии. К месту!
