Дерево ты или человек – никто не хочет просто коптить небо. Какая там цель у Отца, существует ли некий божественный план – этого мы не знаем, но сделать максимум возможного надеется каждый. Даже те, кто стесняется в этом признаться.
Я представила себе дерево инграсиль, вдруг получившее живое тело. И узнавшее, что теперь оно может покинуть пустыню. Голую, безжизненную, всю в сухих сколах прошлого. И более того – оно может добраться до леса… Настоящего, лучшего в мире Леса – где листья сыплются раскладами гадальных карт; где весна длится так чарующе долго; где можно подружиться с крустами и уговорить хищные цветы перевозить госслужащих по рекам – за небольшую плату…
Да. Инграсиль, я думаю, от души служил королевству. В благодарность за жизнь. И потому что мог. И… это ведь так интересно.
Всем нам важно обрести смысл. Убедиться: проблеск нашей искры, мелькнувший из темноты в темноту, стал толчком для чего-то иного.
Все мы хотим победить смерть. А ради этого – парадокс – можно и убить…
– Что ж, прекрасно. – Полынь встал, еще раз скользнул взглядом по черновикам магистерской и кивнул: – Знание чужой тайны подобно антикварному кинжалу. Его можно обменять на что-то, как драгоценность. Или же им можно угрожать как оружием. Завтра утром я поговорю с госпожой Марцелой, и, уверен, мы найдем решение.
– А если ты не прав и Марцеле ничего не надо? И шантажа она не испугается? – Кадия нахмурилась.
– В худшем случае я приглашу госпожу Парящую отобедать с королевой, – твердо сказал куратор. – И накормлю ее насильно.
Никогда еще обещание еды не было столь опасным.
21. Никому не говори
Люди вокруг – как книги, открытые в середине. Ничего не понятно, толкуй как хочешь, но готовься к несостыковкам.
Сойна Гландри, Дворцовый библиотекарь
– Она хочет стать человеком.
– Что?
– Марцела назвала цену: она хочет стать человеком. Навсегда.
Резкий хлопок подытожил слова Полыни. Это с грохотом, едва не оттяпав Ловчему пальцы, закрылась за ним дверь в пещеру – по воле безумного ветра, неожиданно разыгравшегося в столице еще вчера вечером и до сих пор не утихшего.
Ветер был столь яростным, что по всему Шолоху ломались и гнулись деревья, а иногда раздавались страшные железные удары – сносило то ли решетки набережных, то ли флюгера домов.
Из-за ветра мы все так и остались ночевать в пещере, а утром Полынь и Дахху вдвоем отправились к колдунье, готовые получить по голове не только от нее, но и, скажем, от падающих фонарей.
– Стать человеком!.. – проворчала Кадия. – Что, есть и такая опция? Дахху, где у тебя календарь? Я напишу там «День Сказок» напротив сегодняшней даты!
Дахху надуло в глаза, и они, пугающе красные, делали его похожим на опасного психа.
– Как сказала Марцела, – друг вздохнул, – вселенная самим фактом своей безграничности аннулирует понятие невозможного. Любое «не могу» – это только вопрос желания.
Полынь плюхнулся на пол рядом со мной. Волосы куратора, собранные в огромный пучок, растрепались и торчали по сторонам цветными веревочками, конвульсивно позвякивая при каждом его движении. Хламида и мантия пахли холодом. Только берестяной стаканчик с кофе в руках Ловчего был горяч и недвижим. Кажется, для этого Полынь его и взял. Для стабильности.
Ловчий пальцем провел по ободку стаканчика:
– Да уж, у госпожи Парящей губа не дура. А еще – Марцела не боялась, что Дахху узнает ее тайну. Она рассчитывала на это.
– С чего бы это? – хором протянули мы с Кадией.
– Марцелу впечатлило наше прошлогоднее возвращение от драконов. Всех в столице тогда интересовал исключительно Лиссай и сам дракон, но госпожа Парящая разглядела массовку – то есть нас. И пометила – «могут пригодиться». А потом терпеливо ждала удобного случая. Каковым и стал момент, когда Дахху начал под нее «копать». А еще большей удачей оказалось то, что я – «пес» королевы. Благодаря этому Марцела смогла разыграть сценку про Дахху-Из-«Вострушки», предугадав, что мы со «злодеем» объединимся в поисках альтернативы его убийству. Короче, она нас перехитрила. – Полынь высоко поднял стаканчик, признавая победу соперницы, и одним глотком его осушил.
– Так, поясните! – прервала Кадия. – При чем здесь драконы?
Дахху развел руками:
– В мироздании драконы отвечают за стабильность, как хранители – за энергию перемен. Все эти годы в Шолохе Марцела искала способ стать человеком и пришла к выводу, что именно драконья магия сможет навсегда закрепить за ней человеческую форму.
Снова Полынь перехватил нить объяснений:
– Если мы поможем Марцеле, то в обмен она объяснит королеве, что все перепутала: Дахху не самовольный изувер, а помощник Лиссая. Помощник верный, важный и потому, конечно, такой опасный, что тянет на злодея. А зачем Лиссаю помощник? Ну конечно же, за тем, что младший принц продолжает проворачивать свои непонятные, но очень впечатляющие дела по укреплению королевства. Так скажет Марцела. А я подтвержу информацию якобы вследствие своего независимого расследования. Получится обмен, выгодный для всех. В Шолохе будет нормальный советник; у королевы появится еще один повод для гордости сыном, Дахху обелят и даже сочтут «своим» среди придворных. И все было бы ничего, но… Для обряда, задуманного Марцелой, нужно что-то от настоящего дракона – глаз, сердце, селезенка, в конце концов. А мы с вами тогда ничего не попросили у ящеров.
– О да, представляю, как бы мы просили селезенку! – Я вскинула брови: – Не изволите ли, господин, лечь кверху брюхом, я нож уже наточила?..
Тихие смешки пронеслись по пещере, слегка приглушенные очередным грохотом с улицы. Боги, надеюсь, это там не Башня Магов развалилась! Было бы крайне неловко, если бы оказалось, что мои «разрушительные» тенденции распространяются и на нее, а не только на церкви…
Дахху укутал еще одним пледом Снежка. Потом залез в свою сумку и вытащил оттуда кусочек кожи, явно вырванный из какой-то старинной книги заклинаний. Госпожа Марцела дала его парням с элегантной и властной ремаркой: «Просто напишите мне, во сколько и куда прийти, когда все подготовите».
– На самом деле для обряда подойдет и нечто не столь значительное, – вчитавшись, уточнил друг. – Зубы или чешуйки, например, если они имеются в достаточном количестве. Никто из вас не подбирал их в Скалистых горах?
Кадия хищно повернулась ко мне:
– Тинави, как насчет вытрясти твою летягу?
– Нет, там такого не будет. Однако… – я призадумалась. – А что насчет скорлупок от яйца, из которого вылупилась драконья королева? Они лежали у меня дома, а потом я их раздарила. Вам.
Моя бравая команда тотчас начала интенсивно вспоминать, куда они дели такие симпатичные, но во многом бессмысленные сувениры.
