– У тебя пять минут, если это не касается работы или моего сына.
Я прыснула и швырнула на стол пакет с пальто, мужчина проследил за его траекторией и лениво взглянул на меня.
– Ты переходишь границы! Какой следующий шаг? Зачем ты меня провоцируешь?
– Не понимаю, о чем ты.
Он шагнул в мою сторону.
– Ты выплатил мою рассрочку, развесил мои фотографии по городу, а теперь это чертово пальто.
– Ах, ты об этом, – он усмехнулся и сделал еще один шаг, – считай, что рассрочка это гонорар за рекламу «Роттен Голд».
– Зачем ты это делаешь? Я хочу, чтобы ты убрал Грошевскую из моего офиса!
– А я хочу, чтобы ты понимала, что все, что ты имеешь, позволяю тебе иметь я. Все принадлежит мне, а пальто.. Оно идеально подойдет тебе, я не мог его не купить, вспомнив твое лицо.
Он коснулся пряди моих волос, задевая щеку и, я вся больно сжалась изнутри. Он изучал меня глазами, словно видел впервые, я ударила его по руке и отступила назад.
– Не трогай меня!
– Раньше тебе нравилось.
– Ты мне омерзителен.
Он усмехнулся, я незамедлительно достала из сумки ключи от машины, едва сдерживая дрожь в пальцах и, с грохотом приземлила их на столешницу.
– Вот. И это забери. Мне не нужно от тебя ничего. Ты понял? Ничего!
– Слышал, ты выходишь замуж.
– Выхожу. Не лезь в мою жизнь, я не хочу тебя в ней видеть, не приближайся к моему ребенку, иначе я за себя не отвечаю.
– Думаешь, будешь счастлива с этим нищебродом?
– Да, буду и была бы намного раньше, если бы не появился ты. Думаешь, мне есть дело до твоих денег или возможностей? Ты жалок, раз считаешь, что все можно купить. Так и сгниешь в этом офисе. Максимум, что ты можешь себе позволить из утех это снять хорошую проститутку.
– Все сказала?
Я видела, как сжалась его челюсть от злости и, любой другой бы возможно испугался, но я не ощущала от него угрозы, не в этом плане. Он мог уничтожить меня морально, и это, пожалуй, самое сильное его оружие против меня.
– Ты даже обещание не смог сдержать..
– Ты сама сюда заявилась, а теперь убирайся.
– Ты спровоцировал на то, чтобы я здесь оказалась! Твое лицо последнее, что я хочу видеть. Мне нужно, чтобы ты отозвал оплату по рассрочке и убрал мои фотографии с рекламы.
– Какая ты дура, Ида. Все, что я делаю, я делаю для своего сына, которого позволяю тебе воспитывать. Если ты достаточно хорошо меня услышала то, пошла вон!
– Марк не твой сын! Где, мать твою, ты был все пять лет, с самого начала!? Почему позволил той бедной девочке умереть и не позаботился о ребенке!? Думаешь, я выкрала Марка? Ты просто придурок!
– Я позволил? Ты убила ее со своей чокнутой престарелой подругой!
Я не сразу заметила, как он снова приблизился и навис надо мной, как Эверест над муравейником. Я горько усмехнулась, заглянув в его разъярённые глаза.
– Ты настолько ослеп от своей власти и денег, что параллельно отупел и не понимаешь очевидного. Если тебе удобно так думать, пожалуйста! Тогда какого черта не поквитался со мной!? Позволил Марине покинуть страну!? А?
Мы дышали в унисон. Тяжело и отрывисто. Оба злы и по-своему отчаянно глупы. Я так сильно ждала от него ответа, что меня разрывало на части, крохотные кусочки. Он не нашел для меня ничего, кроме молчания.
– Ненавижу тебя. Даже представить не можешь себе как.
Я медленно отступила назад, не прерывая нашего зрительного контакта, а затем отвернулась, чтобы уйти. Это было наше прощание, я чувствовала его, как никогда.
– Ида..
Его низкий надломленный голос, заставил мою грудь наполниться адской сковывающей болью, я остановилась на пару секунд.
– Оставь меня в покое, как и обещал. Позволь мне быть счастливой, если на самом деле хоть немного заботишься о Марке, он ни в чем не виноват.
Глава 37
Португалия. Месяц спустя.
Погода выдалась прохладной, в Марте в Порту не больше пятнадцати градусов, но солнечно, за три дня проведенных здесь я не увидела ни одного хмурого облачка на небе. Мне хотелось остаться тут подольше, забыть обо всем на свете хоть на секунду. Мне нравилось наблюдать за Максом и Кирой, как они смотрели друг на друга, как касались, так невинно, словно подростки. Не думала, что из такого идиота, как Максим выйдет настолько прекрасный влюбленный идиот. Макаренко светилась от счастья, и я улыбалась ей каждый раз, когда ее взгляд падал на меня. Она волновалась за меня в своем стиле, это было заметно. Наверняка, думала, что я сорвусь или что-то в этом духе. Я не притронулась к алкоголю за весь вечер, иначе бы меня точно понесло, так тошно на душе до горечи во рту, даже не смотря на то, что я по-настоящему рада за этих двоих, до слез.
Накинув легкий пиджак сверху платья, я в одиночестве покинула зал, сразу после церемонии. Подняв голову к солнцу, я закрыла глаза, позволив ветру растрепать мои волосы.
– Хорошо здесь, правда?
Я вздрогнула и распахнула глаза. Невысокая женщина устроилась рядом со мной и мило улыбнулась. Я почувствовала себя неловко от того, что она наверняка все ещё думает обо мне хорошо, не знает, что происходит на самом деле.
– Виталина. Здравствуйте. Я Вас искала, нужно отдать вам..
Я быстро нащупала в сумочке брошь, которую привезла с собой намерено, но женщина увидев украшение, выставила руку вперёд и покачала головой.
– Оставь, Ида.
– Мы не вместе и никогда не будем, этот подарок с самого начала не имел никакого смысла. Извините.
– Тебе не за что извиняться, милая. Жизнь сложная вещь. И то с чем вы столкнулись не самое простое, но и не то ради чего стоит рубить с плеча. Если я ошибаюсь, отдай украшение моему балбесу, у них были очень близкие отношения с бабушкой, эта вещь принадлежала ей, а потом мне, его мать не удостоилась такой чести, потому что моя видела людей насквозь, как и я. Веришь или нет, это твое по праву.
– Я не хочу вас огорчать.. Почему бы не подарить брошь Кире..
– У них все хорошо, им не нужно уже ничего. Это твое, она будет оберегать тебя и моего обормота, иначе я бы не дала тебе такую ценную вещь, – она хихикнула, словно девчонка, а я стояла как вкопанная и просто наблюдала за лёгкостью и простотой этой беззаботной женщины.
– Это чудо найти ребенка спустя годы, но это не та причина, по которой мой мальчик привез тебя ко мне в дом.
– Вы знаете.. знаете про Марка?
– Знаю. Знаю, что Влад обидел тебя, но не суди его и не таи обиду, прими его с этой темной стороной, на которую он иногда ступает, и ты поймёшь, что ничего злого в этом балбесе нет.
