– Хорошо, – я закусываю губу от ощущений его прикосновения.
Внутри щиплет. От его касаний я морщусь.
– Больно? – замирает он.
– Терпимо. – Его взгляд темнеет, и я спешу успокоить мужчину: – Тихон, мне не больно. Скорее, чувствую пощипывание. Как от мелкой царапины. Просто небольшое неудобство.
Вижу, что он поджимает губы. Словно не верит мне.
– Тихон, – настойчиво говорю я. – Я… не испытала боли в тот момент. Даже наоборот. Честно. Ты был со мной, не забыл? И сейчас мне не больно. Неприятно, не более того.
Он медленно извлекает пальцы. Они немного в крови… и в сперме…
– Ну что, Тихон? – шёпотом спрашиваю я. – Всё в порядке?
– Жить будешь, – усмехается он и неожиданно вытирает пальцы об мой живот, размазывая эту липкую смесь, втирая в мою кожу. – Теперь ты моя, Севиндж. Полностью.
В его голосе столько силы и эмоций, что я начинаю плакать. Просто так. От глупого счастья. Потому что этот мужчина выбрал меня. Обычную светловолосую девочку с белой кожей со странным именем Севиндж Смородина.
Я плачу, а он слизывает мои слёзы, вызывая у меня смех.
Он несёт меня в баню прямо в одеяле и заботливо отмывает все следы нашей близости. Сияющими глазами я смотрю на своё отражение в зеркале и вижу счастливую незнакомку. И вдоль безобразного шрама вокруг моей шеи тянутся следы от его поцелуев. Словно крупные бусины на нитке лилового цвета.
***
Зимой время тянется медленно, но стоит только наступить весне, как оно торопится скорее в весёлую пляску. Торопится скорее пронестись сквозь весну, лето и осень, чтобы снова замедлиться к зиме.
После моего дня рождения наши странные отношения становятся гораздо глубже. Более эмоциональными. И более физическими. Тихон больше не бережёт меня от потрясений и околдовывает своими соблазнениями. Можно сказать, что мы выходим на новый уровень близости. Физической и эмоциональной близости.
Он много рассказывает мне о своей семье, о том, что в Москве, откуда он родом, его больше никто не ждёт. Что после смерти брата его мать тоже ушла быстро. А отец – несколько лет назад.
Тихон обещает, что скоро мы уедем отсюда, и мне жаль. Я привыкла к этому дому. Привыкла к свободе и безопасности. Здесь я могу быть собой, не оглядываясь на моральные нормы и воспитание. Не оглядываясь на свои страхи.
После нашей поездки в город Тихон больше времени проводит в лесу. Я переживаю, что начала ему надоедать, но он лишь посмеивается надо мной.
– Я хочу скорее завершить все свои дела и увезти тебя отсюда, – объясняет он мне перед сном и намекает на свой подарок – планшет с миллионами скаченных книг. – А ты можешь пока проводить время с пользой и без меня. Я знаю, что тебе больше нравится со мной, но…
Он меня целует и продолжает.
– Скоро мы уедем, и я смогу проводить с тобой очень много времени. Обещаю. Я успею тебе надоесть.
– Этого не может быть, – шепчу я в ответ, и он довольно улыбается.
А утром я снова просыпаюсь одна и выхожу на залитую солнцем зелёную поляну перед домом. Полкан весело виляет хвостом и устремляется ко мне. Я глажу его, и пёс поднимает свои внимательные жёлтые глаза. Я рассеянно почёсываю ему шею, и мне чудится, будто он смотрит на меня с неудовольствием. Словно намекает своим взглядом, что мне нужно поговорить с его хозяином.
– Да скажу я, – бурчу под нос, – скажу. Не таращь глазищи, Полкан.
Глава 28
Он.
События закручиваются в хитросплетение. Сложный узелок. Мне приходится осторожничать, чтобы не подставиться. Чтобы не угодить в какую-нибудь ловушку или не привести злодеев к своему дому. К избушке лесной, в которой теперь меня ждёт хозяйка.
Знаю, что не позволю никому обидеть девушку. Свою женщину. Маленькую. Милую. Сладкую. Но и проверять на прочность её не хочу. Не дай Бог!..
После неожиданного открытия я задействую все свои связи и предупреждаю, кого только можно. Витюша предлагает сразу выехать ко мне на помощь, но я останавливаю. Ещё рано. Лишь прошу держать руку на пульсе.
Хожу к пещере практически каждый день. И наконец вижу свежие следы.
Иду по кругу. Странная спираль. Словно путают меня специально. Подозрения недобрые лезут в голову. Так и есть. Специально.
Заметили меня. А когда? Не знаю. Их больше по численности, а я один. Точнее, не один.
Тороплюсь со всех ног назад. Домой. Нужно успеть увести Севиндж. Отослать в город. Отправить в Москву. Запереть в квартире на все замки. Чтобы ждала под защитой верных товарищей.
На подходе к дому вижу одного. У дерева отирается. Неслышно подхожу со спины, но сделать ничего не успеваю. Чувствую только, как заточка плавно входит между рёбер. Как в масло.
Только зверею от этой наглости. Скручиваю шею тому, кто стоит передо мной, и резко поворачиваюсь к подонку за спиной.
– Что ж ты, гнида, со спины нападаешь? – спрашиваю у сопляка и со всей дури впечатываю его лицом в дерево.
Иду домой. Кровь сочится и пропитывает вещи. Ох, испугается девчоночка. Переполошится. Главное, успеть. Главное, чтобы они не успели.
Меня заботит только один вопрос. И он совсем никак не связан с дыркой в моём теле.
Полкан встречает меня и безумствует. Чует кровь. Мечется в поисках обидчиков.
Севиндж распахивает дверь и меняется в лице.
– Тихон, что случилось?
Её испуганный взгляд мечется от моего лица к расползшемуся кровавому пятну на рубахе.
– Всё в порядке, – говорю я. – Оденься. Быстро.
Захожу и запираю дверь.
Севиндж молча собирается. Её руки трясутся. Ей никак не удаётся вставить пуговицу в отверстие. Подхожу к ней. Аккуратно, чтобы не испачкать кровью кофту, помогаю.
– Всё хорошо, – смотрю ей в глаза. – Обещаю тебе. Всё будет хорошо. Мне нужно, чтобы ты спустилась с горы и бежала на станцию. Там скажешь, что на меня напали браконьеры. Они разберутся. Они знают, что делать, и помогут тебе. Сиди на станции до утра. Если не приду, уезжай на электричке в город и иди в полицию у вокзала. Расскажи им всё, тебе помогут.
Отхожу нехотя и достаю из потайного места в шкафу пачку денег и ключи. Пишу адрес своей квартиры, номера Витюши и Руслана.
– Попроси ментов посадить тебя на поезд без документов. Они могут. Скажешь, что от меня. Позвони Витюше или Руслану, они тебя встретят и отвезут в мою квартиру. Езжай в Москву, Севиндж. Они помогут тебе. Они смогут защитить тебя, милая моя девочка. Я вернусь, как только смогу.
Её глаза полны слёз. Ни один из нас не ожидал, что прощаться придётся так скоро и так скомкано. Врезаюсь в её губы жадным поцелуем. Надеюсь, что всё обойдётся. Что она будет в безопасности.
