Она елозит влажностью по раскалённому члену.
– Достаточно, Севиндж! – грубо обрываю я. – Думаю, что твои прелюдии поднимают у меня давление сильнее самой порочной и быстрой любовной игры.
Она лишь понимающе усмехается. Знает, что моя грубость напускная. Знает, что я никогда не позволю себе обидеть её чувства.
Наконец она садится на изнывающую плоть и начинает мягко скользить. Облегчённо выдыхаю. Наконец я сливаюсь с ней в единое целое.
***
Утром просыпаюсь в пустой кровати. Это так похоже на мою милую Севиндж – уйти играть с сыном и дать мне выспаться.
Тихо спускаюсь вниз. Тихомир уже начал вскрывать коробки, изучая содержимое. Рядом с ним вьются три щенка.
Севиндж лежит на диване и зорко смотрит за малышами. Следит, чтобы сын не порезался об упаковку, чтобы щенки не наелись блестящей ленты.
Гретель, наша собака, спит в её ногах, а Полкан, положа мохнатую голову на её живот, сверлит жёлтыми глазами лицо девушки.
Севиндж почёсывает пса и вздыхает:
– Да, скажу я ему. Скажу! Не таращь глазищи, Полкан.
– Скажешь – что?.. – не выдерживаю и выдаю себя.
Севиндж оборачивается на звук и неуверенно улыбается.
– Я ещё не успела подобрать нужных слов.
– Как насчёт того, чтобы просто сказать, как есть? И дело с концом. – Я наклоняюсь над ней и смотрю в её глаза.
– Тихон, я беременна, – выдыхает она.
Севиндж смотрит на меня своими огромными глазами. Мы не обсуждали этого. Не планировали. После того, что нам пришлось пережить в прошлый раз, никто из нас не поднимал эту тему. В её глазах плещется страх. Но я вижу, что это никак не связано с счастливым событием. Она… опасается моей реакции. Сама она рада. Счастлива. И как бы я не боялся за неё, я никогда не посмею разочаровать свою милую супругу.
– Это чудесная новость, любимая, – сажусь на пол рядом с ней и целую жену. – Это великолепная новость, Севиндж. Самый лучший подарок на Новый год! Я счастлив! Тебе не о чем волноваться. Всё будет хорошо. Как ты себя чувствуешь? Ты бледновата.
– Меня немного мутит, но это из-за того, что я не выспалась. Для токсикоза ещё рано, да и я надеюсь, что обойдётся. В прошлый раз он меня не мучил, но расслабляться пока не стоит.
– Как бы то ни было, милая, мы справимся. Ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. Ты же знаешь?
Она благодарно улыбается и устало прикрывает глаза. Меня пугает её слабость. Меня пугает беременность. Меня пугает рубец на матке. Но я должен взять себя в руки и помнить о том, что она не неженка. А значит, она справится. Мы пройдём это. Вместе.
Подхватываю самую большую коробку с подарком и сына.
– Пойдём, Тихомир, вскроем подарок в твоей комнатке. Здесь написано, что это твой. От Деда Мороза. Мы всё посмотрим. Вдвоём. Мамочке нужно немного отдохнуть.
И когда через пару часов Севиндж зовёт нас к столу, она действительно выглядит лучше. Она обнимает меня. Целует украдкой.
– Я знаю, как тебе страшно, Тихон. – говорит она. – Но всё будет хорошо. Я справлюсь. Тебе больше никогда не придётся переживать тот опыт. В этот раз всё будет иначе. Так, как должно было быть. Мы получим то, что у нас отняли. Потому что мы не сломлены. Мы вместе. Мы любим друг друга. У нас прекрасная семья. У тебя есть я. У меня есть ты. И вместе мы сможем выносить и родить этого ребёнка.
– Я сегодня говорил тебе, как сильно люблю тебя?
Она смеётся и тянет мою руку к своему животу. Совсем плоскому, но уже скрывающему наше огромное счастье.
– Добро пожаловать в этот мир, малыш, – воркую я, встав на колени. – Мы очень тебя любим и ждём.
Во мне больше нет страхов и сомнений. Мы справимся. Всё будет хорошо. И я справлюсь со всеми тревогами. Она права. Все невзгоды прошли. Я больше не потеряю ни одного любимого человека. Моя семья будет только множиться, потому что у меня есть моя удивительная Севиндж, а значит, счастье выбрало меня.
