Щёлкнул, отключаясь, вскипевший чайник, и я снова вздрогнула, нервно повторив:
– Пиявкой?..
Ночной гость встал и разлил по кружкам кипяток.
– Чтобы уцелеть, она будет пить ваши жизненные силы. Вы не сразу это заметите. Если ведьма не дура, то станет тянуть по капле, – грубовато объяснил «нетопырь» и снова сел на табурет. – А вы уставать начнёте быстрее, есть больше, болеть чаще и с последствиями. Вы беззащитны перед ней. Поверьте, – добавил мягко, – я работал с проклятыми. Знаю, о чём говорю. Вижу её за вашей спиной. Её следы – в вашей тени.
– Опишите, – я обернулась, но, конечно, ничего не увидела, даже тени.
– Волосы седые, глаза тёмные, с огненными искрами – может, с огнём работала при жизни, – он снова прищурился. – Высокая и худая, платье чёрное, кожа светлая.
– Шляпа?.. – я кашлянула. Мне стало страшно неуютно… и просто страшно, до липких ладоней и внутренней дрожи.
– Это не шляпа, – он склонил голову набок, внимательно рассматривая что-то явно видимое. – Это… память. Вернее, её отсутствие. Она не помнит себя. На её памяти лежит покров.
Я нервно глотнула чаю и не сразу поняла, что чая-то в кружке не было – просто горячая вода. Ночной гость молчал и давал мне время – подумать, сделать выводы… решить, что спросить.
– Зачем вы мне всё это говорите? – я устало облокотилась о стол и запустила пальцы в распущенные волосы. – Зачем объясняете? Жалеете? Но ведь жалость не спасёт. Может, лучше и не знать…
– Знание – жизнь, – возразил «нетопырь» веско. – И не в жалости дело. Негоже ведьмам лезть в дела людей и втягивать вас в свои. Не по закону это. Проклятая поставила под угрозу существование нашего мира. Нельзя, чтобы люди о нас узнали. Вы должны найти хорошую ведьму и избавиться от той, что прицепилась. И забыть обо всём.
– И мне помогут? – поинтересовалась я сухо. – Забыть?
– Да, – ответил он просто, – для вашего же блага. И я подскажу, как найти городскую ведьму. Они живут среди людей скрытно и…
Дальше я не слушала. За окном мелькнула крупная тень, а в комнату залетел ночной мотылёк и маленьким истребителем спикировал на стол, уселся, сложив пушистые крылышки. Догадка была внезапной и явно верной. Бабочки… Ну, конечно… Если есть «летучие мыши»… Значит, есть и «бабочки». Это не насекомые. Это нечисть. «Бабочки» – это разновидность нечисти.
– Да, – мой собеседник смотрел не мигая. – Это нечисть. Страшная и опасная.
– Вы умеете читать мысли? – мне опять стало не по себе.
– Не мысли, – он качнул головой. – Тени. Люди повсюду следят своими тенями, а в них – и прошлое, и настоящее. И немного будущего. Эта проклятая занималась нечистью и забралась туда, куда не следовало. «Бабочки» были уничтожены много лет назад. Так считается.
– А на самом деле?
«Нетопырь» пожал плечами и достал третью сигарету:
– Всегда есть вариант «может быть». Но от проклятой несёт незнакомой мне нечистью. Вероятно, она нашла, что искала, – он помолчал, закуривая, и хрипло заключил: – И если да… то всё. Если «бабочки» просочатся следом за ней в мир людей… быть большой беде.
– Почему? – я наблюдала за мотыльком с болезненным интересом.
– А каков срок жизни этих насекомых?
– Ну… – я вспомнила рассказы дяди-коллекционера. – От нескольких часов до нескольких недель.
– Нечисть, – заметил «нетопырь» негромко, – не зря называют так, как называют. У «бабочек» срок жизни очень мал. Но они – не насекомые, в них есть магия, и некоторые особи способны жить веками – за счёт других. За счёт людских жизней. Тело человека становится для них коконом, и временно – на сутки-другие – заимствуется внешность. А потом они вылупляются – обновленные и полные сил, – и он рассеянно стряхнул пепел в банку.
«Веками»?.. Я с ужасом посмотрела на нечисть, и тот кивнул, подтверждая мои мысли:
– Они изведут род людской в два счета. «Бабочки» – это катастрофа похлеще ядерной войны. Найдите городскую ведьму, Рада. Как можно быстрее.
– Где? – спросила я сипло.
«Нетопырь» задумался:
– Находясь среди людей, ведьмы пользуются отводом глаз – увидишь, но внешность потом не вспомнишь. И часто меняют место жительства. Одна живёт за городом, но где, не знаю. А вторая – в городе. Я всегда находил её по запаху. Она переезжала примерно раз в год. Отмечался я по весне, и у вас ещё есть шанс застать её на прежнем месте. Запоминайте…
Сумку с блокнотом я перед душем оставила на буфете и сейчас не поленилась встать и достать рабочие принадлежности.
– Левый берег, – диктовал ночной гость, – район старый, рядом с рекой, между новым и старым мостами. От реки до дома ведьмы идти час… мне. Вам подольше. Дом – старая жёлтая «сталинка». Рядом – небольшой сквер. Подъезд первый, этаж второй, квартира – слева, первая дверь. Детской площадки во дворе нет, зато есть сломанный старый тополь.
– А в ста шагах ото льва должен быть фонтан? – невесело пошутила я.
– Извините, – он развёл руками. – За что купил, за то и продаю. Не могу сейчас в городе появиться – нельзя, не положено. Не то бы завтра же с вами уехал. Но, боюсь, защита ведьм меня не пропустит. Бросьте все дела, – посоветовал серьёзно. – Всё бросьте и найдите ведьму. Это несложно.
Я записала в блокнот характеристику и, поддавшись внезапному порыву, потянулась к нечисти, схватила его за руку:
– Расскажите ещё, а? О ведьмах. О нечисти. И об этих… – я вспомнила, чем удивила проклятая ведьма. – Об «углях». Кругах. Хоть в общих чертах! Сами же говорили, нельзя без скафандра… А придётся. Вы бы не предупредили, если бы я не влипла так… как влипла. Сказали «а» – говорите и «бэ», – и торопливо пообещала: – Об этом я писать не буду. Никогда.
– Уверены, Рада? – «нетопырь» весело прищурился.
– Конечно, – я с сожалением отказалась от недавней мечты. – Это ж сначала санитаров вызовут, а потом, не дай бог, уволят. И ввек не отмоешься. Люди верят в абстрактное, возможно существующее чудо, а не в конкретное. Конкретного и реального они боятся. Это я поняла давно.
Ночной гость осторожно сжал мои пальцы и мягко сказал:
– Завтра. Я вас найду. Идите спать, вы уже почти сутки на ногах и плохо соображаете. Как у людей говорят: переспите с тем, что узнали. Много информации – так же плохо, как и мало.
Да, утро подкралось незаметно – небо над деревьями посветлело, погасив звёзды. И, кажется, так теперь далеко привычный мир – с шефой, заданиями, редакцией, квартирой с Ягой… Так далеко, будто его и не существовало никогда, и в моей реальности всегда обреталась некая… нечисть со страшными глазами и загадочными улыбками.
Я зажмурилась, прогоняя наваждение, а «нетопыря» уже и след простыл. Минуту назад я цеплялась, как утопающий за соломинку, за его горячую руку, а сейчас сижу одна на прокуренной кухне и даже удаляющихся шагов не слышу.
