– Д-добрый вечер… – от когнитивного диссонанса я запнулась и неприлично уставилась на ведьму.
Как же они похожи с провожатой… как мать и дочь. Вернее, если бы я не предполагала, сколько лет Верховной – а ей по любому должно быть к сотне, – то сказала бы, как сестра… и сестра. Хотя провожатая ещё может оказаться племянницей, той самой, вытеснившей из Круга Марьяну…
– Садись, – Верховная, не поздоровавшись и не представившись, небрежно хлопнула рукой по дивану. Голос у неё оказался неприятный – низкий, каркающий.
Я послушно села. Верховная перевела взгляд с потолка на стену, и я инстинктивно дёрнулась, когда наши с ней отражения поплыли, изменяясь.
– Сиди спокойно, – велела она. – Мне надо посмотреть, – последнее слово ведьма протянула интонационно, почти по слогам произнесла.
Я уставилась в зеркало. Кажется, не придётся попугаем повторять одно и то же по десятому кругу… Зеркала зарябили картинками, меняясь быстро, калейдоскопично, и уже через минуту я зажмурилась от головокружения. А Верховная сидела в прежней позе, изучая увиденное. Как дома или в кино, и только поп-корна с колой не хватает…
Пока она смотрела по зеркалам, вертя головой и щурясь на мельтешащие образы, я украдкой разглядывала главную ведьму Круга. Сначала в ней смутил неподобающий вид, но, пообвыкнув, я сообразила: где-то я её видела. Или иначе – Верховная мне кого-то напоминала. Кого конкретно, не разобрать, но – да, с плохой памятью, в том числе и зрительной, я бы никогда не стала хорошим журналистом. Она однозначно очень кого-то напоминала.
– Бахтияр явился очень некстати, – нарушила молчание Верховная, щурясь на боковое зеркало слева.
– Почему? – осторожно уточнила я.
– Самонадеянный неудачник, – моя собеседница сморщилась. – Не умеет работать в коллективе, не хочет учиться, и от этого все его беды. Хотя одарён. У него нюх на опасную нечисть и бездна магии – он один из сильнейших заклинателей. Но найти правильное применение своим талантам не может. Только влипает в сомнительные истории. Белая ворона. Паршивая овца.
– Так почему бы его не отпустить? – я навострила уши. История Бахтияра меня ещё при первой встрече зацепила, но я отодвинула её на задний план. По понятным причинам.
– Заклинателей слишком мало – это крайне редкий дар, – Верховная повернулась ко мне. Льдисто-голубые глаза были холодными, а взор рассеянным. – Мы, ведьмы, можем припугнуть нечисть – и держать её в страхе. Но что это за жизнь? Бунты, борьба, жертвы. А заклинатели умеют договариваться – благодаря мощному концентрату тёмной силы в крови. И нечисть их принимает как своих – на уровне инстинктов. А при системе договоров можно жить довольно сносно. Заклинатели знают, что какому виду нечисти надо, что предложить, как успокоить, как объяснить, где поселить… И их очень мало.
– И вы каждого держите в цепях этого… соцдоговора и ломаете под систему? – я не готовилась к такому повороту разговора, но коли случился…
– А разве у людей иначе? – она саркастично подняла выцветшие брови. – Разве вас не ломают под систему – социальных правил поведения хотя бы? Вы должны работать, должны быть общественно полезны и социально адекватны. Только от ваших талантов не зависят сотни людских жизней, а от его дара зависят. Как и от дара ведьм. Ты не знаешь, скольких он спас, когда работал по дару… и сколько погибло тогда, когда он бросал свои участки и подопечных, уезжая крышей и срываясь в авантюры.
– А может, вы не смогли подобрать к нему ключи?
Или – не захотели?..
– Вероятно. Но хватит об этом. Я предупредила, Рада, – Верховная снова смотрела в зеркало перед собой. – Держись от этого типа подальше. В любой момент он может поменять планы, как уже не раз бывало, и оставить тебя наедине с проблемами Гульнары. Вот его досье, – и на диване возникла пухлая папка. – Ознакомься. Потом. Мне нужно обсудить с тобой другой важный момент. Но прежде – вопросы есть?
Да. Много. Но почему-то ни один с языка не шёл.
– А ты не думала, что всё это блеф? – задала моя собеседница неожиданный вопрос и посмотрела на меня исподлобья. – Постановка? И нет никаких «бабочек»? И Гульнары в западне? Что ведьма разыгрывает пьесу – и тебя, а братец ей помогает? Они ведь очень близки и дружны.
– Но… – я растерялась. – И сюда…
Нет, не думала. Я нырнула в историю Гульнары с головой… и, похоже, захлебнулась. Утонула, не барахтаясь и не размышляя, как выплыть. И даже не заметила, как пошла ко дну – камнем, утяжелённым цепями извечного страха за собственную жизнь.
– «Сюда» он мог отпустить тебя по двум причинам: или чтобы убрать с дороги – а значит, он нашёл свою сестрицу и отвлекает нас тобой, или что-то в их планах пошло не так.
– Но напавшая нечисть…
– О, трудно ли заклинателю договориться с нечистью? – Верховная тонко усмехнулась. – Да и ты – не ведьма, не имеешь ни знаний, ни силы. Где тебе понять, нечисть перед тобой или загримированный человек? И какая именно перед тобой нечисть?
– Но «нетопырь»… – я судорожно искала зацепки.
– Историю этого персонажа я ещё отсмотрю чуть позже. Он нарушил всё, что можно и нельзя. И ответит за это. А в него откуда вера?
– Нечисть никогда не врёт, – я наконец вспомнила нужный аргумент.
– Это тебе тоже нечисть сказала? – она уже откровенно посмеивалась надо мной. – И ты уверена, что в состоянии отличить ряженого от истинного?
Я разозлилась и с трудом сдержала гнев, ответив предельно вежливо:
– Да. Так же как в состоянии отличить истинную ведьму от поддельной. Или принять магию Марьяны как данность, а не как спецэффект или действие наркотиков. Я верю в то, что пережила. И в тех, с кем встретилась. И в беду Гульнары – тоже. Потому что… – и запнулась.
– Ну-ну? – подбодрила Верховная, едва заметно улыбаясь.
Я промолчала, и она улыбнулась шире:
– Потому что – дедушка и бабушка, не так ли?
Я поджала губы, а рука неосознанно потянулась к амулету – цепочке-«солнышку».
– Так, – главная ведьма Круга удовлетворённо кивнула. – Вот мы и подошли к тому моменту, который я хотела с тобой обсудить.
– А с какой стати мне вам верить? – я ощетинилась, предчувствуя… угрозу. И моей семье, и опять моему миру, который едва сформировался, а под ним уже расшатывают опору, безжалостно и без анестезии.
– А ни с какой, – Верховная снова улыбнулась обезоруживающе, – но тебе нужна информация, и ты примешь её к сведению.
– Зачем? – злость не унималась. – Может, проще уйти, вернуться домой и там свято верить в свою уехавшую крышу? Откуда мне знать, что вы… настоящая?
Ведьма беззвучно хлопнула в ладоши:
– Правильный вопрос. Тебя же просили быть недоверчивой, помнишь?
Да. А Лана ещё ни разу не ошиблась.
– Этого-то я и хотела добиться, Рада, – Верховная протянула руку и примиряюще коснулась моей ладони. – Доверчивость в нашем мире стоит жизни. Вернись к началу. Посмотри на события под другим углом – внимательно и трезво. И не серчай на старуху. Иначе тебя из твоего кокона было не вытряхнуть. Только шоком. Ты слишком многое пережила за последние сутки – неприятного, страшного и выбивающего из колеи. Я всего лишь вернула тебя к себе прежней, недоверчивой, проверяющей и умеренно циничной. А теперь смотри.
