Конюх после моих комментариев, кажется, решил будто я – исчадие ада. По крайней мере, смотрел именно так.
– Уволен.
Мартынов не стал слушать дальнейший лепет любвеобильного сотрудника. Правда, Федор все равно пытался что-то кричать, пока его вытаскивал за шиворот Степан, но Андрей даже головы не повернул.
– Лиза, ты удивительная молодец. Как догадалась? Как заметила?
– Аааа.... Да мелочи просто. – Я с тоской посмотрела в сторону бара, вискарь манил и казался все более привлекательным, ибо сказка по-немногу превращается в триллер, – Детали, на которые сначала не обратишь внимания. Конюх сказал, что был там утром и совсем недавно, час назад. Это первое. Сейчас время к вечеру. Пока вы тут общались, я загуглила, лошадей кормят небольшими порциями, но часто. Федор не ожидал такого поворота, а значит, врать не планировал и правдоподобную версию не придумал. Ложь заведомо не готовил. Поэтому ляпнул, что первое в голову пришло. Но такого перерыва он бы не допустил. Далее. Я сказала, что молодец, конюшню всегда закрывает. Однако, когда мы с Лариской подошли, дверь была не заперта. А он этого не знал. Значит, выходит, его там и не было. Ну, и третье. Глаза. Человек в случае лжи на секунду хотя бы, но взгляд отведет. Когда говорят правду, смотрят прямо, открыто. Если врут, непроизвольно отвлекаются.
– Потрясающе. Ты мыслишь, как шпионка, – улыбнулся Мартынов и осторожно взял мою руку, чтоб поднести ее к губам.
Ошибаешься, милый. Я мыслю, как воровка. Так подумала, но вслух, конечно, ничего не сказала, лишь в ответ скромно улыбнулась, да пару раз хлопнула ресницами.
Николашу, который, вроде бы, кормил лошадей, нашли в его комнате. Но, что ожидаемо, парень смотрелся весьма довольным и далёким от насущных проблем. Да, видел, да, был. С коняшками игрался. Коняшки хорошие. И Андрюша хороший. Вот все, что смогли от него добиться. При этом Николаша несколько раз задерживал взгляд на мне. Слишком внимательный и пристальный для шизофреника. Хотя... Может, они наоборот вот так смотрят. Опыт общения с психами у меня небольшой. Точнее с психами, имеющими диагноз. Те, которые окружали меня в обычной реальности, к примеру, Сыч или Васька, были психами по жизни и лечению не подлежали в принципе.
В ближайший час дом наполнился мужчинами в строгих костюмах и черных очках. Честно говоря, чувствовала себя героиней фантастического фильма. Так и ждала, сейчас кто-нибудь подойдёт и сотрёт память специальным устройством. Если серьезно, возникало весьма реальное опасение, что люди в черном являются сотрудниками той самой организации, которая стережет покой всех граждан. Мне это было совсем не близко, а уж коли говорить откровенно, то даже немного опасно. Поэтому я тактично смылась к Лариске в кухню. Искала, правда, нужное помещение минут двадцать. Потом просто пошла на запах. Готовился семейный ужин, на котором, если верить слухам, должен был появиться Настенькин жених.
– Она неделю уже про него поет. Такой прекрасный, такой чудесный. Лучше всех. Идеальный принц. Только как в Настькины руки попал, не ясно. Не иначе глухой и слепой.
– Почему же? – я усмехнулась Ларискиным словам, – Она очень хорошенькая.
– Думаешь? А по мне, кукла куклой. Ещё и характер совершенно отвратительный.
Вот так за обсуждением бабской сучьей натуры, мы с Лариской скоротали время до самого вечера. На помощь пришли ещё две девочки, которые работали прислугой у Мартынова. Они, собственно говоря, под чутким Ларискиным руководством, занялись организацией мероприятия. Стол накрыли в том самом зале, где находилась приглянувшаяся мне барная стойка.
Уровень, конечно, поражал. Серебряная посуда, приборы с фамильными вензелями, вкусности и деликатесы.
Я быстренько сбегала к себе в комнату и навела лоск. Негоже в грязь лицом. Все же первый вечер с кандидатом на мое сердце. Итак события сыпятся, словно конфетти из хлопушки, так хоть сейчас по-человечески провести время. Шикарных нарядов с собой не брала, потому как не особо рассчитывала, что сразу попаду с корабля на бал. Выбрала классические брюки, слегка зауженные, с четкими ровными стрелками и блузку изумрудного цвета, с красивым глубоким декольте. Она идеально шла к моим глазам. Волосы собрала в высокий хвост, оставив несколько прядей челки.
Когда спустилась вниз, семья была в сборе. Даже Лариска и Степан присутствовали Кроме Настеньки. Мне сообщили, что кукла ушла встречать непосредственно гвоздь программы, а именно жениха.
– Ого... – выдохнула Лариска, глядя мне за спину.
Я обернулась. Сердце замерло, а потом резко ухнуло вниз. Руки начали мелко трястись, мне пришлось их тут же убрать в карманы брюк. По спине бегали мурашки и ужасно хотелось разрыдаться, а потом убежать куда-нибудь по-дальше. Желательно Сычу под бок.
Рядом со светящейся от счастья Настей стоял Саша Разумовский собственной персоной.
Глава шестая
Сашенька, подлец, сидел ровно напротив меня, периодически скользил равнодушным взглядом и делал вид, будто мы не знакомы. В принципе, я сама не рвалась демонстрировать существующую между нами связь. Но сердце болело так, что выворачивало наизнанку. Год прошел. Он совсем не изменился. Все так же хорош, зараза. Смотрю на него и понимаю, поманит пальцем, побегу, ни раздумывая ни секунды. И это было, ой, как хреново.
Андрей то и дело поливал вина, подкладывал какие-то вкусности. Рассказывал истории, которые, честно говоря, слушала в пол уха. В общем, ухаживал по полной программе. Иногда я замечала, как Разумовский задерживается глазами на моем кавалере, словно оценивает, но потом очень быстро отводит взгляд. Цепляет? Или на самом деле, лишь простое любопытство. Саша знает, кто я такая. Скорее всего, думает, будто у Lucky очередное дело, финансовый, так сказать интерес. Сдаст ли? Промолчит? Вот, что интересно. Конечно, просто так подойти и сказать, эй, а она, если что, воровка, это вряд-ли. Но спровоцировать ситуацию, в которой всплывёт правда – почему нет? Это же Разумовский – сволочь и предатель.
– Представляешь, а у нас сегодня такое произошло! – Настенька зато трындела за пятерых. С самого начала вечера она от Разумовского не отлипала совсем. Можно было бы, залезла на него прямо тут, забив на свидетелей. Гладила по плечу, прижималась бочком, чуть не свалилась, бедолага, со стула. Сашенька благосклонно улыбался, принимая ее знаки внимания. У меня в эти момент, честно говоря, внутри все переворачивались. Не могла оторвать глаз от тонких женских пальцев, скользящих там, где когда-то была моя рука. Сука!
– И что же? – Разумовский всем своим видом демонстрировал интерес и крайнюю степень вовлечённости.
– Настя! – Мартынов отвлекся от меня и строго посмотрел на сестрицу, – Зачем грузишь человека посторонними проблемами?
– Ну, что ты, Андрей, мне важно, что происходит вокруг Настеньки. – расплылся дьявольской улыбкой ирод.
Мужчины ещё при встрече договорились обращаться друг к другу на "ты".
– Да, Андрюша. Саша, между прочим, некоторое время работал в ФСБ.
