— Тебе ли учить меня жизни? Из-за твоих любовных похождений отцу пришлось валяться в ногах у ректора магической академии, только бы тебя не вышвырнули вон.
— Это было десять лет назад, — Макс сжал кулаки.
— Люди не меняются. Ты всегда плохо разбирался в связях и продолжишь это делать даже после свадьбы с нашей блондиночкой.
Я сидела между двух огней и с благодушным видом изображала, будто мне очень нравится жаркое из индейки. Даже не отреагировала на насмешливое обращение в мой адрес.
— Если ты продолжишь, я кину в тебя нож, — пригрозил внезапно рассвирепевший Макс
— Не попадешь.
Краем глаза я отметила, как столовый ножик пролетает в двух сантиметрах от моего лица. Алекс умело отклонился, не поведя даже бровью.
— У тебя всегда были проблемы с меткостью, — с деланным огорчением произнес он, когда нож бухнулся на землю под заинтересованные взгляды всех без исключений гостей.
— Такова русская традиция! — заулыбалась я, подумав, что любую дичь можно списать на загадочную Россию.
— Зато у меня степень по отравлению ядами, — Макс поднес бокал к губам и пригубил кроваво-красного вина. — Впрочем, братец, как я могу запретить тебе пихать своё достоинство куда попало. Только учти, Ингрид могли подкупить, только бы убедиться в неискренности твоих чувств к Рине.
— Может, прекратите скандалить? — прошипела я, чувствуя, как выстроенная по кусочкам картинка идеальной семьи рушится в пепел. — На нас смотрят.
— Вся ваша помолвка — смрадная ложь, — выплюнул Александр. — Не вижу причин, по которым я должен продолжать участие в этом фарсе.
Он вскочил, отодвинув стул так резко, что ножки заскрипели по земле. Разумеется, музыка с танцами и угощениями разом были позабыты. Люди жаждали продолжения, а Ингрид, из-за которой началась вся заварушка, стреляла глазками в лорда и поправляла кудри.
— Ты не уйдешь.
Я преградила дорогу Александру, уперла руки в грудь и так плотно сжала губы, что они онемели. Мы застыли посреди импровизированной танцевальной площадки.
— А что, ты можешь запретить мне? — ухмылка его была перекошенная, рваная, пугающая, как у человека, который пытается шагнуть в пропасть.
— Могу, черт бы тебя побрал, и запрещаю. Прекрати так себя вести.
— Как именно? — издевательски уточнил Александр.
— Как будто ты не сам отказался от меня. Думаешь, я не понимаю, почему ты зол? Думаешь, не вижу, как ты смотришь, когда Макс касается меня?
Всякий раз, стоило младшему брату обратиться ко мне, улыбнуться или дотронуться, в глазах старшего зажигалось пламя. Я пыталась не обращать внимания, думала, что это пройдет, ведь Александр сам сделал выбор. Но теперь…
Он хочет разорвать помолвку из-за ревности или злости на меня? Из-за личных счетов с собственным братом?
— А как я должен себя вести? Ты явно дала понять, что неравнодушна к Максимилиану, — он наклонился и прошептал мне в ухо, обжигая тоном как раскаленной сталью.
— Я неравнодушна к вам обоим. Это разные вещи.
— И что ты предлагаешь? Смириться? Сделать расписание встреч? Или, может быть, вызвать его на дуэль? Пусть тобой распоряжается сильнейший?
— Мной вообще никто не должен распоряжаться! Ты это слышишь?! — Я ткнула его пальцем в грудь. — Я принадлежу сама себе, а вы… ты…
— Знаешь, Екатерина, ты глубоко ошибаешься, считая, что я могу ревновать тебя к брату. Мне откровенно плевать на всё, что тебя касается. Ты остаешься для меня никем.
Признание как удар наотмашь и ранит столь же сильно.
— Хорошо. Я рада, что тебе плевать.
Я развернулась на каблуках и подлетела к Максу. Тот тоже поднялся из-за стола, но не спешил вмешиваться. Тем более нашего разговора всё равно никто толком не слышал, только отголоски, куски фраз. Конечно, достопочтенные гости додумают всякой ереси, но по факту — никто не знает, что между нами произошло. Может, обычная ссора между влюбленными.
— Идем. — Протянула ладонь Максу.
Тот непонимающе сощурился.
— Куда?
— Идем! — повторила злее. — Пожалуйста, просто уйдем отсюда, и всё. На некоторое время. Мне нужно привести мысли в порядок, пока я не придушила твоего брата.
Мужчине не пришлось повторять трижды. Он откашлялся и сообщил гостям:
— Нам с Риной нужно ненадолго отлучиться. Наслаждайтесь угощениями, мы скоро вернемся.
Сомневаюсь в том, что скоро.
Мною управляло чувство обиды, яростной до слепоты. Мне хотелось отомстить, но одновременно с этим — запереться на замок и горько расплакаться от чувства давящей пустоты.
Но рядом шел Макс, не задающий лишних вопросов, привычный, уютный, такой желанный Макс. И его близость успокаивала демонов, что клубились внутри меня.
Мы поднялись на второй этаж, но я миновала собственную спальню и двинулась прямиком к покоям младшего дэ Горна. Кажется, он и сам всё понимал, потому что отворил дверь магией, а затем поднял меня на руки и внес как невесту.
Хотя почему «как»? Ведь я была самой настоящей невестой, в голове которой творился кавардак, а мысли скакали буйными тараканами.
Мне не доводилось бывать в спальне Макса (только в гостиной), и, впервые оказавшись в ней, я присвистнула от восхищения. Огромнейшее пространство занимала кровать. Не двуспальная, на ней могло поместиться человек пять.
То, что нужно.
Я уселась на мягкой перине. Макс замер передо мной, прекрасно понимая, к чему идет дело, но не решаясь проявить инициативу. Мне пришлось притянуть его к себе, расстегнуть первую пуговицу на строгом черном мундире.
Его губы пахли лесными травами и спокойствием. Нежные, дарящие ощущение полета. Пальцы оглаживали спину, цепляясь за застежки, но не торопясь расстегивать их. Мы целовались так отчаянно, словно изголодавшиеся путники. Задыхаясь, теряя контроль.
— Ты уверена, что хочешь этого? — оторвался от меня Макс.
— Это единственное, в чем я уверена наверняка.
С того самого дня, когда мы впервые поцеловались, я не могла подавить в себе порочные, грязные мысли. Я представляла, как Макс ласкает моё тело, как я плавлюсь в его руках, изгибаюсь, перестаю принадлежать себе.
Проблема заключалась в том, что точно так же я думала об Александре, и эта мысль выводила меня из шаткого равновесия. Я не могла определиться, боялась собственных фантазий и снов, которые овладевали мною ночами.
Я не хотела ранить кого-то из них, а потому предпочла закрыться от обоих.
Теперь же, когда старший лорд публично дал понять, что помолвка его не волнует, незачем ограничивать себя в желаниях.
— Пожалуйста, помоги мне забыть о нем, — не попросила, но взмолилась.
