…Я помню, как она рухнула на пороге моей спальни. Никто не должен был знать о вине, ибо алкоголь строго запрещался в стенах академии. Никто не должен был знать о яде, который по неосторожности она выпила. Её бы исключили. Мы не могли этого допустить. Я запер её в своей спальне и неделю варил экспериментальное зелье. Проблема заключалась в том, что парень этот был самоучкой, и его яд не имел логичной структуры. Мне пришлось подбирать ингредиенты на глаз. Я был юн и недостаточно грамотен. Увы, зелье не сработало. Даже сделало хуже. Она умерла во сне, не приходя в сознание. — Макс нахмурился и добавил: — Парня, к слову, откачали.
...Если бы Лисса доверилась не самоуверенному юнцу, а профессионалам — она бы жила.
....Но в итоге все узнали о нашей связи. Кроме того, я фигурировал в деле об убийстве. Многие решили, что именно я собственноручно отправил ей в мир иной. Скандал был дикий. Александр помнит, сколько проблем наделала моя любовь. Меня чуть не исключили, отцу пришлось кланяться в ноги ректору. Я остался учиться, только вот о степени магистра пришлось позабыть. Если бы не личное расположение императора, быть мне заштатным магом в глухом селении.
Он замолчал, и мне тоже хотелось тишины.
Я никогда бы не подумала, что внутри этого веселого, не знающего уныния человека скрывается столь сильная трагедия. Неужели смерть любимой женщины не выпотрошила его, не изничтожила всё светлое? Как он находит силы вставать по утрам и улыбаться мне, шутить, видеть прекрасное в мелочах?
Ежедневно понимать, что по собственной неопытности лишил её жизни?
Александр неправ. Он бывает слишком категоричен и считает, что имя дэ Горнов превыше всего (весь в отца), но нельзя всё мерить достоинством рода. Есть и другие вещи. Чувства, эмоции, желания.
Как-никак, он и сам «оступился» (опять же, в понимании отца), спутавшись со мной, разделив меня с братом.
Я обязательно поговорю с Александром. Их долгая бесполезная война, которую развязал между сыновьями собственный отец, должна быть кончена.
— Не будем о том, что случилось когда-то давно. Минуло десять лет, всё в прошлом, — сказал Макс решительно. — Скоро свадьба, моя леди, — теплые губы коснулись виска. — Надеюсь, мы её переживем.
Я даже не подозревала, как чертовски он прав в своей шутке.
Глава 13
Платье село как нельзя лучше, превратив обычную меня в фигуристую красотку. Оно одновременно было старомодным, закрытым, а потому прекрасно вписывалось в устои этого мира, и современным, кроваво-красным, с белоснежными вставками. Не вульгарное, но яркое, оно кричало о себе. Такую девушку точно не забудешь.
Истинная леди, достойная невеста лордов дэ Горнов. А всему причиной — какая-то тряпка.
Я уложила волосы в высокий хвост, напялила белые перчатки (символ целомудрия, ну-ну) и выглянула в окно, где уже собирались достопочтенные гости. Среди которых должен быть сам император.
Денег почти не осталось, поэтому мы вновь ограничились фуршетом в «русском стиле», разве что с небольшими элементами роскоши: самодельными тарталетками с икрой, кремовыми пирожными да прочей ерундой для набивания желудка. Александр сказал, что скоро состояние дэ Горнов вернется, а потому можно не экономить.
Мои мужчины ходили где-то среди десятков (если не сотни) гостей. Я попыталась найти их взглядом, но потерпела неудачу. Слишком много людей во внутреннем дворе. Они толпятся, высматривают невесту в окнах, подъедают съестное с длинных столов и безостановочно шушукаются.
Я знала, что по местным традициям свадьба начнется ровно в полдень, и все часы в доме выставлены на это время. Как только пробьет двенадцатый раз, я выйду из поместья, дойду до моих женихов, встану между ними и дам клятву верности.
Звучит просто.
Клятву я даже разучила. Ничего сложного, обычные слова. Обещания быть верной, заботливой и отзывчивой. Даже как-то скучно. Жарких ночей в тексте не значилось, как и любви на троих.
Но нас поженят на небесах и земле, скрепят союз магическими узами.
Условия контракта будут соблюдены.
Почему тогда так волнительно? Может, из-за того, что наши отношения стали непозволительно реальными? Меня не страшила фиктивная свадьба, но настоящая она пугала до чертиков. Я боялась ошибиться. С дрожью представляла, как пройду мимо незнакомых мне людей, как взгляну в глаза дэ Горнам. Что я увижу? Радость? Опасение? Тревогу? Готовы ли они идти до конца?..
Ох, матушки.
До полудня оставались считанные минуты и, подобрав полы платья, я спустилась на первый этаж. Наша прислуга выглянула из столовой (оттуда удобнее всего подглядывать за свадьбой), и девчонки ободряюще улыбнулись мне. Старушка-Верона промокнула глаза платочком.
— Леди, вы так прекрасны, так невинны…
Я бы, конечно, с этим поспорила, ну да ладно.
— Спасибо вам за доброту.
— Ох, испортят лорды нашу маленькую девочку, — пробурчал себе под нос бородатый, сухопарый Динар. — Мы только-только к ней привыкли.
— Ты что несешь, дурак старый?! — цыкнула на него Верона.
«Уже испортили», — отстраненно подумала я.
Или я их. Это как посмотреть.
Интересно, как пройдет наша первая брачная ночь? Мои щеки порозовели, когда я представила обнаженных лордов и себя в их руках, доступную, готовую на любые откровения. Наши сплетенные тела. Пряный запах страсти. Тихие стоны.
М-м-м.
Звучит великолепно. Я и рада быть испорченной.
Первый удар вонзился в барабанные перепонки, всполошил, заставил подскочить и зажаться. К пятому я мысленно пожелала себе ни пуха, ни пера. На десятый потопталась на пороге.
Пробило двенадцать раз, и я распахнула дверь, уставившись на гостей, что выстроились в две колонны, сделав импровизированный ход к алтарю. Там, в ста метрах от крыльца, меня ожидали лорды. Мои лорды.
И я шла к ним, трепеща от восторга и страха. Рассматривая их строгие лица, их тела, облаченные в одинаковые камзолы серо-зеленого цвета, отстроченные золотом. Ловила на себе их взгляды. Восхищенные, нетерпеливые.
Стоило мне подойти, как мои будущие мужья одновременно опустились на одно колено и подали мне руки, помогая взойти к алтарю. Я приняла обе ладони, сжала их так крепко, чтобы безо всяких слов сказать: «У нас всё получится».
Мои мужчины были прекрасны.
Но стоило церковному служителю открыть рот, дабы начать церемонию, как по толпе пронеслась волна шепотков. Мы одновременно обернулись. Трое стражников, облаченных в черные одежды, застыли за нашими спинами. Их мечи были направлены на нас, а лица скрывали шлемы.
— Лорд Александр дэ Горн, — заговорил тот, что стоял посередине, — вы обвиняетесь в намерении покуситься на жизнь попечителя вашего рода, герцога Виктора Деевского. Среди ваших записей были найдены планы по его отравлению.
