– Сейчас ты заговорила совсем по-другому. А помнишь, какой ты была в момент первой нашей встречи? Я стал сильнее и могу уничтожить тебя.
– Уничтожив вычислитель, ты ничего не исправишь, а только создашь проблемы. Я также, как и ты не могу умереть. И ты это прекрасно знаешь. Время не повернуть вспять, не вернуть всё назад. Нужно идти вперёд. Мы с тобой станем соратниками, друзьями, любовниками, кем захочешь. Хватит страдать. Джон, Вселенная и звёзды равнодушны к твоим страданиям.
Джон с силой сжал ручку керосиновой лампы так, что она даже погнулась. Аника чувствовала его ненависть, его разросшуюся до вселенских масштабов, ослепляющую ярость. Ведь это они сделали его таким, они отобрали у него всё, что было ему дорого и обрекли на вечные страдания.
Джон вытянул перед собой лампу, быстрыми движениями пальцев набрал какую-то комбинацию на стекле, и маленький огонёк, пляшущий за стеклом, в одно мгновение разросся, хлынул потоком наружу, и из него сформировались силуэты семи маленьких крылатых призраков фей.
Призраки фей, сотканные из света, полетели к женщине в молочно-голубой шкуре и закружились вокруг неё по траектории электронов, кружащих вокруг атома, всё ускоряясь и ускоряясь. Силуэт женщины, охваченный огнём, размывался, растягивался и терял свои чёткие очертания. Она горела и смеялась безумным смехом. Через минуту всё было кончено. От неё осталась только горстка пепла, а Джон пошёл дальше на поиски своего главного врага.
Уверенной походкой Джон дошёл до массивного стального люка, размером с пятиэтажный дом. За этой дверью находился квантовый суперкомпьютер. Открыть такой тяжёлый люк Джону было не под силу, поэтому он воспользовался всесокрушающей силой плазменной лампы.
В очередной раз Джон набрал какую-то комбинацию на сенсорном стекле керосиновой лампы, из-под стекла вылетел призрак белого полярного медведя, рассыпаясь в полёте серебристыми искрами, разросся до масштабов люка, крутанул несколько раз кольцо и исчез. Дверь перед Джонни и Аникой открылась, и оттуда хлынул ослепительный белый свет, такой яркий, что пришлось прикрывать глаза, чтобы войти внутрь.
Глаза её ещё не привыкли к такому яркому свету, после блужданий по тёмным пещерам-цехам мегаполиса. В центре помещения, размером с ледовый дворец спорта, что-то гудело и вращалось. Аника и Джон шли по лабиринту, мимо выстроившихся рядами стоек суперкомпьютера, занимавшего собой несколько этажей, а в самом центре светился голубым светом рой нанороботов – материнская плата квантового компьютера.
Джон снова поднял перед собой лампу, набрал нужную комбинацию, из-под стекла вылетел призрак птицы, похожей на птеродактиля и обнял его крыльями, создав мерцающий защитный купол. Рой нанороботов потоком полетел на него, но все они отскакивали от защитной оболочки, созданной обероном, а затем закружились в вихре, сформировав гигантский фар, из которого выделилось лицо отца Джонни.
Копия лица Гарэда Мэрлоу раскрыла рот, и из него ударила струя зажигательной смеси, расплавив пол и часть стены вокруг GT-1, но Джон успел заморозить себя на несколько секунд огненного шквала с помощью другого вызванного им оберона. Горящие шлаки прожгли с десяток железных стен, образовав тоннель, однако, Джонни не пострадал. Только поля его шляпы-цилиндра и галстук-бабочка слегка оплавились.
Сообразив, что все усилия напрасны, рой нанороботов распался, сформировался в железного дракона и бежал с поля боя. Аника старалась запомнить комбинации клавишей, набираемых Джоном на сенсорном стекле плазменной лампы, и не успела отскочить в сторону или пригнуться, когда черный дракон пролетал через люк, обрастая на лету бронированной чешуёй. Перед глазами потемнело, и она потеряла сознание.
Арнольд снял с головы Аники шлем и что-то говорил ей, но она его не слышала. Глаза её были открыты, она была ещё жива, дышала, сердце билось, но её душа как будто бы находилась сейчас где-то далеко-далеко за миллиарды километров, в другой галактике. Сколько бы он не кричал, ни тряс её за плечи, всё было бесполезно. Даже нашатырный спирт не помогал. Обмякшее тело девушки лежало в кресле. Голова была наклонена в бок, а отсутствующий взгляд устремлён в стену, куда-то сквозь неё, сквозь Арни и Норда.
Разведчик, не раздумывая, запрыгнул в соседнее кресло, надел на голову шлем и увидел всплывающие перед глазами мыльные пузыри. Они сталкивались, слипались, объединялись, становились больше, делились и меняли свой цвет с красного на оранжевый, с оранжевого на жёлтый, с жёлтого на зелёный, с зелёного на голубой, с голубого на синий, а с синего на фиолетовый. И больше – ничего. Никакого красного кристалла.
Внутри Арни всё похолодело, когда он услышал слова Норда о том, что IP-адрес сервера кто-то или что-то заблокировало, что им через этот порт не выйти в искусственную нейронную сеть машин. Арни бросил шлем на пол и закрыл лицо руками. Если бы он мог, то, наверное, рыдал бы сейчас, как ребёнок. Минут через пять душевных скитаний и самобичевания на место отчаянию пришла ярость.
– Собираем вещи и идём в город машин, – сказал бесстрастным голосом Арнольд, – выдвигаемся прямо сейчас.
– А как же Аника? За ней должен кто-то присмотреть, – сказал растерянно Нордри.
– Ты останешься с ней, – отрезал Арни, – я тогда иду туда один.
– Но я – не врач, – бормотал Норд, – я – программист, а ей нужно в больницу, ей нужен уход. Я не знаю, как ухаживать за лежачими больными.
– Позаботься о ней, Норд, я рассчитываю на тебя, – сказал с болью в голосе Арнольд, – это я виноват, что втянул её во все это, и я должен это исправить.
– Не гони лошадей, Арни, – ответил программист, – ты один не справишься. Если даже ты доберёшься каким-то образом до города машин, то что ты будешь делать? Там уже много лет ничего не работает.
– Не знаю. Что-нибудь придумаю. Джонни идёт со мной. Я отправляюсь прямо сейчас на поезде по железным дорогам через океан и найду другой сервер. Я должен вернуть душу Аники как можно скорее. Она попала в ловушку.
– Хорошо-хорошо. Дай подумать. Возьми с собой запас продуктов, воду. Ведь неизвестно, сколько тебе придётся добираться до города машин. И, чёрт возьми, ты даже не знаешь, куда ехать!
– Джонни знает. Он уже бывал там и, судя по всему – не раз. Он подскажет дорогу.
– Но он ведь даже говорить не может. Мне не удалось вернуть ему функцию речи.
– Значит, покажет дорогу! Этот тоннель, по которому мы сюда дошли, судя по карте, которую я видел на двери, ведущей в моторный отсек локомотива, выходит на поверхность недалеко отсюда, а потом снова уходит под землю. У меня ещё остались деньги, так что перед дорогой я куплю еды и наберу питьевой воды. А ты отвезёшь Анику в больницу. Я вас подброшу на поезде. Хотя нет. В больницу ей нельзя. Мы ведь – в розыске. Отнеси её в храм. Там за ней присмотрят.
Арнольд поднял на руки девушку, а Норд взял всё остальное, и они пошли вниз по лестнице к локомотиву. Усадив девушку во второе кресло машиниста и опустив спинку, Арни вставил идентификационную карту в замок зажигания, загудел двигатель, задрожал пол, вспыхнуло изображение, передаваемое от бионических глаз-видеокамер на крыше, и поезд медленно покатил по тоннелю, стуча колёсами. Минут через пятнадцать начался подъём.
