– Да. Верно. Но как Вы узнали о ней? Вы не сдадите нас полиции?
– Нет. Я не верю тому, что сейчас говорят в новостях. Вообще не верю нашему правительству. Это ж надо – весь департамент военной разведки расформировали. И чего они опять там не поделили? Не понимаю.
– У нас мало времени. Наша коллега может в любой момент умереть. Мы выполняли опасное, сверхсекретное задание по поиску пропавших жителей Грингарда. Вы не могли бы подвести девушку до ближайшего храма? Ей нельзя в больницу.
– Да, я понимаю. Я вас подвезу. Мне как раз по пути. Я работаю фонарщиком в Грингарде. Только поможете мне загрузить в телегу бочонки с рапсовым маслом, а то я совсем ослеп что-то и немощен стал, и мы сразу тронемся. У меня зверь, хоть и упрямый, но крепкий. Всех четверых дотащит.
– Я не еду с вами, – сказал Арнольд, – у меня ещё кое-какие дела остались. Я наведаюсь на местный рынок. Нужно купить продуктов в дорогу, кое-какие вещи и найти источник питьевой воды. Позаботьтесь о девушке. И не гоните сильно. Как вы вообще слепой водите повозку по городу и фонари зажигаете?
– Я давненько уже работаю фонарщиком, дорогу чувствую и знаю каждый фонарь в городе. Да, и мой поводырь мне помогает. Умный зверь. Не зря я за него столько денег отдал. А воды вы можете набрать в фонтане на центральной площади. Он питается от родника, и вода там чистая.
Арнольд поблагодарил старика, попрощался с ним, его звали Хельг, и пошёл в деревню, а Норд вошёл в мельницу и огляделся. Изнутри она освещалась только дневным естественным светом, который проникал через круглые окошки без стёкол. Мельница уже давно не работала, роторы и жернова заржавели, и помещение использовалось для сушки трав, овощей и хранения рапсового масла, которое производил один местный фермер.
Вверх вилась прохудившаяся деревянная лестница, на второй и третий этажи, пронизанные шестами. На них висели связки с ароматными травами и крюки для вяления животных, выловленных рыбаками в океане. Норд помог поднять из подвала десятилитровые деревянные бочонки с рапсовым маслом, которым заправлялись все фонари в городе. Всего насчитал девять бочонков. Они оказались не слишком тяжёлыми. Большую сложность представляла покрывшаяся плесенью, скользкая лестница. Наконец, все бочонки были погружены, и телега тронулась.
– Так вы нашли пропавших людей? – Спросил Хельг. – Я слышал, они уже давненько начали пропадать.
– Да, но они все мертвы, – нехотя сказал Норд, – большего я не могу вам сказать.
– Понимаю-понимаю, – цокнув языком и покачав головой, ответил возчик, – ну, главное, что они нашлись. С демонами шутки плохи. Я вот недавно даже видел одного.
– Видели? Где? Вы ведь – слепой.
– Я его почувствовал, не знаю – как, но это – факт. Переезжать надо от города подальше. Я боюсь за своих детей. Как бы с ними не случилось чего. Вы, кстати, слышали о корабле «Надежда»?
– Да. Парусный фрегат первого ранга. Его собирают в дальнее плавание на поиски новых земель и выживших после потопа людей.
– Верно. Он отходит завтра на рассвете.
– Завтра? Так скоро? А билеты уже распроданы?
– Состав экипажа определён ещё месяца три назад. Большой королевский совет отбирал для этой экспедиции самых опытных и выносливых. Желающих было очень много.
– Понятно. А далеко ещё до храма?
– Около часа. Придётся немного отклониться от курса. Дорога до туда подтоплена, но мы прорвемся. У моего зверя силы – за четырёх лошадей.
Возчик свернул с просёлочной на главную дорогу, выложенную из разноцветного камня волнистыми узорами и ведущую к центральной площади, в центре которой стоял фонтан в виде скульптуры парня и девушки из чёрного гранита. Они держали вдвоём на поднятых руках половинку скорлупы большого яйца, из которой выглядывала голова только что родившегося дракончика, искусно выточенного из красного гранита. Из пасти дракончика била струя воды и стекала в бассейн, в котором стояли по колено в воде скульптуры парня и девушки.
Вот уже и деревня осталась за спиной. Дорога от Джархема до Грингарда протянулась через луговую степь, заросшую осокой и пустынным овсецом. Налетевший порыв ветра сорвал лепестки цветов мятлика, растущего на дороге, пронёс над головой Норда и увлёк за собой в небо. Минут за сорок они добрались до края луговой степи, где начиналась зелёная лесная мгла, состоявшая из корявых, но мощных деревьев – древовидного можжевельника.
На деревьях с раскидистыми ветвями кое-где виднелись грубо сколоченные смотровые площадки. По стволу к ним тянулись лесенки, сделанные из дощечек, прибитых к дереву. Вскоре лесная чаща перед ними расступилась, и телега выехала на лесную опушку, в центре которой стоял удивительной красоты храм. Главные ворота святой обители венчала голова чёрного кота с дьявольскими чертами морды.
Этот храм Норду показался каким-то странным и даже жутковатым. Вполне возможно, что это – языческий храм и здесь поклоняются разным богам. Пережитки прошлого порой возвращались в новый мир обрывочными явлениями. Нордри даже не знал, что здесь есть храм. Впрочем, это место отлично подходило для отсидки раненных, беглых преступников, никто не додумается их искать здесь, а монахи не особо разговорчивы и контактов с внешним миром не ищут.
Норд спрыгнул с телеги, взял на руки Анику и пошёл к вратам храма, а Хельг развернул повозку и, попав колёсами в ту же колею, двинулся в обратный путь к столице королевства. Роль ручки на двустворчатой входной двери играло спицевое колесо из чёрного дерева, разделённое напополам. Программист постучал ногой в дверь, и минуты через две ему открыл похожий на медведя грузный монах с длинными курчавыми волосами, спадающими на плечи, наподобие неопрятной медвежьей гривы и в длинной серой рясе с капюшоном. Норд поздоровался с ним и сказал, что им нужна помощь.
Не произнеся ни слова, монах открыл пошире дверь, приглашая жестом руки гостей пройти в храм, и Норд почему-то подумал, что этот монах немой. Если возчик слепой, то должен быть и немой. Норд занёс девушку в храм. Свет в главный зал падал через арочные окна в куполе. Купол поддерживался каменными колоннами. А под куполом висела люстра-канделябр, имевшая форму объединённых друг с другом колёс разного размера.
Вдоль стен тянулись ряды строительных лесов. На полу лежали снятые со стен и завёрнутые в жёсткое сукно иконы. Похоже, что в храме полным ходом шёл ремонт. Монах проводил Норда к алтарю, и Норд испугался, что он скажет положить тело девушки на жертвенный алтарь, занавешенный красным атласным покрывалом. Вдруг этот молчаливый монах принял его за кого-то другого.
Две лестницы, образующие арку, удерживали на своих спинах статуи двух атлантов в шортах и плетёных тапочках. Они вели к балкону, на котором высился мрачный громоздкий орган, со множеством труб разного диаметра и длины. За ним – фреска, собранная из разноцветных стёклышек, изображающая трёхкрылого ангела, застывшего в танцевальном пируэте с арфой в руках.
Под балконом стояла кафедра, а по левую и правую сторону от алтаря – широкие столы, занавешенные плащами. Норд был так поражён великолепием и величием храма, что потерял из виду монаха и тревожно оглядывался по сторонам, ища его повсюду взглядом. В тёмном углу, под аркой он всё же заметил медвежью спину монаха.
