Шок обрушился на меня, как лавина.
Я не знала, что сказать. От ярости и ужаса мои руки начали дрожать.
Дрокор… что?!
Он был мертв? Вот так просто?
Потому что самовлюбленный тиран решил этим проучить своего сына?!
Неудивительно, что Ноару пришлось бороться с хаосом внутри себя. Дрокор был одним из его лучших друзей.
Мой разум сопротивлялся. Он сомневался в этой ужасной информации, подозревал в ней ложь, злобный обман Шаелля, но в конце концов суровая реальность одержала верх. Ноар никогда бы так не отреагировал, если бы существовала хоть малейшая вероятность того, что Дрокор был все еще жив. Этот великан, которого невозможно было забыть…
Слезы навернулись мне на глаза. Я чувствовала печаль Ноара так же сильно, как и свою собственную. Немногословный телохранитель принца Теней с самого знакомства занял место в моем сердце. И все же моим последним поступком по отношению к нему было злоупотребление доверием. Я обманула его и бросила, когда сбежала из крепости вместе с Илионом.
На горизонте раздался глубокий рев. Моряки остановились и посмотрели вверх, на облака. Летело что-то черное и быстро приближалось. О нет, нет, нет… Это был Нокс. Если Ноар позвал его, это могло означать только одно.
– Лететь сейчас к Шаеллю – не очень хорошая идея, – крикнула я через плечо Паша.
Наконец принц Теней повернулся ко мне.
– Он убил Дрокора, потому что знал, что тогда я приду к нему, – сказал Ноар невыразительным тоном. Я с трудом могла выносить страдание в его прекрасных звездных глазах.
– Очевидно, это ловушка!
– Возможно, – подтвердил он. При этом Ноар смотрел будто сквозь меня. – Но ты не должна забывать, что мне в любом случае необходимо вернуться, чтобы предотвратить войну.
Я не забыла об этом. Я просто верила, что у нас осталось хотя бы немного больше времени.
– Ладно, – категорично решила я, – тогда я пойду с тобой. Ты сам сказал, что мы должны держаться вместе.
Снова рев прокатился над Вечной рекой. Уже ближе.
– Не в этот раз, Амайя. – В словах Ноара прозвучала категоричность, которая была похожа на пощечину. – Я должен сделать это один.
Что он должен был делать один? Что Ноар задумал? Привлечь Шаелля к ответственности? Убить его? Превратить Царство Теней в руины? Глубоко встревоженная, я пыталась найти в лице Ноара ответ на все эти вопросы, но передо мной стоял только тот бесчувственный принц, которого боялся весь Кассардим.
Могучая тень проплыла над двумя мачтами. Паруса порвались о такелаж, и сильный порыв воздуха обрушился на корабль. Палуба опасно накренилась, и все же черной фигуре удалось целеустремленно приземлиться между мачтами. Фахины взволнованно закричали, вытащив оружие, но громовой приказ капитана Лиджи не позволил ее людям наброситься на новоприбывшего. Это был Юнос – мрачный, как смерть, и совершенно не впечатленный враждебным приветствием.
– Он позаботится о твоей безопасности вместе с Пашем, пока я не вернусь, – сказал мне Ноар, запрыгивая на седло.
– Нет! Подожди! – В последний момент я поймала его за плащ. Я не могла так его отпустить. Не в таком состоянии. Но, вместо того чтобы возиться со мной, Ноар просто сбросил плащ. Ткань упала мне навстречу. – Пожалуйста, Ноар! – закричала я в ярости от отчаяния. – Позволь мне пойти с тобой!
Принц Теней снова повернулся ко мне и выдавил из себя вымученную улыбку. Его волосы танцевали на ветру, и меня охватило ощущение, что я только что видела его в последний раз.
– Я найду тебя – несмотря ни на что.
Его слова разрывали мне сердце.
В предобморочном стостоянии мне пришлось наблюдать, как Ноар отвернулся и ушел. Через перила и бугшпит, пока под ним не осталась только Вечная река. Он прыгнул – как раз в тот момент, когда черный шендаи со сложенными крыльями пролетал чуть выше поверхности воды. Нокс издал торжествующий рев. Наконец он снова воссоединился со своим господином. Его огромные крылья расправились и понесли обоих к небу.
Застыв от беспокойства, я смотрела им вслед – даже тогда, когда Ноар и его шендаи давно скрылись в облаках.
– Горе мое, ты же ведь больше не вернешься.
Ветер унес мой шепот прочь, но Паш все равно слышал его. Он подошел ко мне и положил руку мне на плечо.
– Он вернется, принцесса. Только потому, что Ноар слишком сильно боится, что ты снова уйдешь, чтобы спасти его.
– Ну тогда, – раздался веселый голос позади нас, – его эго по крайней мере имеет какое-то разумное применение.
Илион шел к нам в сопровождении капитана Лиджи и Юноса. Он переоделся и теперь действительно выглядел как князь пиратов в своих кожаных сапогах и черном камзоле. Его хорошее настроение вызвало во мне отвращение.
– Завидно? – резко прошипела я.
Князь фахинов нахмурил лоб. Он не знал, почему сломался Ноар, но, похоже, только сейчас понял, что, вероятно, недооценил ситуацию.
– Может быть, немного, – сказал он со вздохом. – Что я пропустил?
– Ничего интересного, – вместо меня ответил Паш. – Принц Теней скоро вернется. До тех пор безопасность Амайи является главным приоритетом.
Илион кивнул.
– Хорошо, тогда мы отвезем нашу маленькую императрицу в такое место, где ее не смогут найти так быстро.
– И где это должно быть? – хотела я знать.
Хитрая улыбка расплылась по лицу курчавого князя.
– Ты нарушила законы Кассардима, на твою голову обрушилось целое состояние, и ты спасаешься от головорезов регента. Во всем Кассардиме есть только одно место, где ты будешь в безопасности.
Он бросил на Лиджи многозначительный взгляд. Капитан, усмехнувшись, кивнула и отдала приказ, который был принят с ликованием.
– Курс на Фахинию!
22. Где бурлит жизнь
По-видимому, нам предстояла более длительная поездка, чем я предполагала, потому что мне была отведена каюта. Но не только это. Капитан Лиджи решительно и очень грубо приказала мне оставаться под палубой на случай, если мы столкнемся с другими кораблями, паромщиками или патрулями виверн. Посчитав этот аргумент разумным, я не стала перечить ее желанию.
Сначала я нашла несколько полезных вещей, с которыми я могла бы скоротать время. Смыть с себя грязь Мрачных полей, переодеться и, например, залечить голень. Но вскоре мне не оставалось ничего другого, как лежать без дела в своем гамаке, слушать скрип корпуса и бороться с подступающей тошнотой. Я никогда раньше не болела морской болезнью. Но, по-видимому, все бывает в первый раз. Хотя чизкейк из дома престарелых был моим последним приемом пищи, мне не лез кусок в горло, а постоянные рвотные позывы сводили меня с ума. Однако мне было намного хуже от чувства вины, которое окутывало мои мысли, как тяжелое одеяло. Дрокор был мертв, и мои решения внесли существенный вклад в его конец. Меня там не было. Я чувствовала себя такой эгоисткой. Ноар сделал все возможное, чтобы защитить меня, а его друзья последовали за ним из преданности. Без колебаний, без страха, без раскаяния, как говорили Девять Смертей. Великие слова. Я осмелилась усомниться, что Дрокор все же не испытывал угрызений совести перед лицом своей бессмысленной и бесславной смерти. Да, Шаелль был виноват в этой несправедливости. И все же, если бы я не решила спрятаться от мира, Дрокор, вероятно, был бы еще жив.
