– У меня его нет. Без тебя нет, – перебила его я, прежде чем Ноар совершил глупость. Он так отчаянно хотел спасти меня, что упустил из виду то, что было очевидно. Я больше не могла.
– Мне не хватает сил для обратного пути, для исцеления. Я не справлюсь с этим. Не без тебя. Если я потеряю тебя, моя воля сломается. Только ты позволяешь мне держаться. – Я понимала, насколько мои слова напоминали мелодраму, но это действительно соответствовало фактам. – Хаос завладел бы мной задолго до того, как я достигла бы Золотой горы.
В отчаянии Ноар посмотрел на меня. Он искал в моем взгляде выход, но нашел там только правду. Бесконечная скорбь исказила его прекрасное лицо.
– Я хотел спасти тебя, а теперь унесу за собой в пропасть.
– Нет, ты этого не сделаешь, – возразила я ему. Потому что теперь, признавшись себе в том, что мне конец, я поняла все те странные нити, которые сплела вокруг нас судьба. Здесь, среди бури хаоса, меня вдруг наполнила ясность. Все обрело смысл. Это началось с нас и закончится на нас, как и предсказывал тогда Катаир в своем болезненном бреду. Поодиночке каждый из нас был потерян, но вместе мы смогли сделать последний подарок нашим друзьям, нашей родине. – Я считаю, что все именно так, как и должно быть. Нас всегда было двое. Ты и я. Вместе. Управляемый хаос.
Глаза Ноара расширились. Он понял.
– Равновесие, – благоговейно вздохнул он.
Я кивнула и ласково убрала прядь с его лба, в то время как его благоговение сменилось нежеланием. Я простила Ноару это. Конечно, он хотел спасти меня, так же как и всегда, но на этот раз выхода не было. Если бы он был, я бы с радостью воспользовалась им. На самом деле я не хотела умирать. Строго говоря, в этот момент я не желала ничего сильнее, чем прожить долгую жизнь рядом с Ноаром. Но нам не позволили это сделать.
– Это не должно было закончиться для тебя так, котенок, – пробормотал Ноар. Его внутренняя борьба заставила мое сердце сжаться. Я попыталась подбодрить его улыбкой.
– А как тогда? – спросила я. – После того как ее муж-упрямец героически принес себя в жертву, жила ли бы она долго и счастливо до конца своих дней? А теперь серьезно, Ноар. Ты забыл, что кассард теряет свое сердце только один раз? Без тебя мне пришлось бы навсегда отказаться от твоей чудесной, безусловной любви. И, кроме того, ты тоже заслуживаешь счастье и долгую жизнь. Ты всегда видишь в себе только свои недостатки. Я вижу в тебе замечательного человека.
Только когда Ноар вытер с моей щеки слезу, я поняла, что плачу.
– Прости меня, – хрипло прошептал он. – За все. Просто за все.
– Опять ты за свое! Я плачу не потому, что ты что-то сделал не так, – жалобно сказала я, шмыгнув носом. – Я плачу, потому что ты все сделал правильно, так что наконец перестань извиняться.
С тихим смехом он притянул меня в свои объятия. Он прислонился лбом к моему, просто крепко обнимая меня. Секунды казались часами, и все же наше время истекало. Буря приближалась все ближе и ближе.
– Я боюсь, – сказал Ноар мне так тихо, что я едва расслышала его. Он говорил мне это из глубины своей души. Если у нас вообще были души. Никто точно этого не знал. И никто не знал, что происходило с кассардом после его смерти. Было ли у нас что-то вроде рая? Или там просто ничего не было? Пустота?
– Я тоже, – прошептала я. – Мне очень страшно. Но однажды один парень сказал мне, что, если обращать слишком много внимания на свои страхи, можно упустить из виду чудеса, которые способно предложить это Царство.
Я почувствовала, как Ноар улыбнулся.
– Похоже, это был довольно умный парень.
– По большей части, – рассмеялась я. Мое горло сжалось, а голос понизился.
Ноар вздохнул. Он поднялся и потянул меня за собой. Я поняла его. Он был не из тех людей, которые хотят встретить смерть на коленях. Теплые пальцы приподняли мой подбородок, и я в последний раз утонула в его темных глазах, полных звезд.
– Вместе?
Я кивнула, и внезапно мой страх утих. Бесконечное спокойствие охватило меня. Что бы ни случилось, я оставалась рядом с Ноаром – на последний вздох или целую вечность.
– За тени, увенчанные светом, – прошептала я.
Он улыбнулся самой прекрасной из всех улыбок.
– За свет, увенчанный тенями, – ответил он.
А потом мы поцеловались в последний раз.
Начните же ваше путешествие с этого поцелуя, дабы оно закончилось точно так же.
Этим Лазар скрепил нашу свадьбу. Это была всего лишь поговорка, часть церемонии, и все же в ней отражалось желание, чтобы смерть никогда не разлучила такую любовь, как наша. Тогда я могла только надеяться, что мне так повезет.
Теперь это была определенность.
Я отпустила. Я отпустила свою жизнь и свою надежду. Я послала ее в мир своим теплом, в то время как холод хаоса вливался в меня. Холод пытался овладеть мной, сломать меня, но ему это не удавалось. Он потерпел неудачу, потому что сердце всегда было сильнее воли. А два сердца, нашедшие друг друга, могли выдержать любую бурю. Наша любовь превратилась в свет и сияла ярче, чем солнце когда-либо. Свет пронизывал бурю, пронизывал хаос. Он сжигал все зло, которое посеял Фидрин. Он искупил плененных кассардов и унес с собой нашу последнюю волю. Снег и лед вернулись в Серебряную крепость, а тени – на родину Ноара. Песок скапливался в Сухом море, на деревьях Блуждающего леса прорастали новые листья, а Танцующие туманы снова затанцевали – между Царством Мертвых и миром людей. Каждое животное, каждый камень, каждая пылинка и каждый кусок стены нашли свой путь домой.
Удовлетворение наполняло меня.
Мы подарили миру надежду. Стоило ли это жизни? Моей жизни? Нашей жизни? У меня больше не было ощущения, что я принесла жертву. Мое сердце было полно воспоминаний. О детстве, о мире людей, о нашем путешествии в Кассардим и через него, о Паромном городе, Ничейных землях, Императорском дворе, о Царстве Теней, Рим Валеше, гнезде шендаи, Озере всего потерянного, крепости на Пограничной звезде, Серебряной крепости, Теераваде, Хаматаре, Акатеше, о «Красной Химере», о Фахинии. Так много всего произошло во всех этих местах. И даже в самые темные часы я могла рассчитывать на дружбу и любовь со стороны выдающихся личностей: мои братья и сестры – Адам, Ник, Энни, Дженни и Мо; моя подруга Зои и впоследствии Ланс, а также Варден, Йон, Джото, Мариз, Нана Пломбис, Ифар, Эсекра, Дрокор, Юнос, Паш, Ромэ, Киза, Шмелек, Нокс, мой брат Илион, мой дядя Аскан и Лазар, который фактически заменил мне отца. Жаль, что я так и не успела сказать ему об этом. Это было одной из вещей, о которых я сожалела. Хуже всего было перестать участвовать в жизни этих людей. Теперь уже было невозможно выяснить, сделает ли Ланс карьеру в качестве призрачной подружки невесты и сколько Шмелек действительно может съесть, прежде чем сдаться. Невозможность наблюдать, как вырастет Мо и чего добьется. Невозможность узнать, как Энни смешает паромные города, сколько раз Дженни еще выйдет замуж или когда Ник распустит свой гарем, потому что по-настоящему влюбится. Я бы поближе познакомилась с Илионом, поучилась бы летать на Ноксе, расспросила бы Кизу о ее прошлом, позвала бы Ромэ плести косички, напилась бы с Пашем и приняла бы извинения Юноса из-за выстрелов в Ноара.
