Пятница 26 февраля. В постоянную резиденцию вышеупомянутого Преосвященнейшего господина кардинала Беллармино, в апартаменты Его Высокопреосвященства был призван вышеназванный Галилей, и как только он предстал пред лицом Его Высокопреосвященства в присутствии достопочтеннейшего отца Микеланджело Сегицци из Лоди, члена ордена доминиканцев, Генерального Комиссара Инквизиции, то кардинал увещал упомянутого Галилея в ошибочности его известных воззрений, и чтобы он [Галилей] их оставил. Вслед за тем, в присутствии моем и т. д. и свидетелей и т. д., а также вышеназванного Преосвященнейшего господина кардинала, вышеупомянутый господин комиссар повелел и предписал все еще присутствовавшему здесь упомянутому Галилею от имени Его Святейшества Папы и всей Конгрегации Инквизиции полностью оставить вышеупомянутое мнение, а именно что Солнце неподвижно и находится в центре мира, а Земля движется, и в дальнейшем его более не придерживаться, не преподавать и не защищать никоим образом, ни письменно, ни устно. В противном случае Святая Инквизиция вынуждена будет возбудить против него дело. С этим предписанием вышеназванный Галилей согласился и обещал повиноваться
[142].
Второй документ, описывающий случившееся, происходит из протокола заседания Священной канцелярии 3 марта. Отчет гласит: “Его преосвященство господин кардинал Беллармино предоставил сообщение, что математик Галилео Галилей подчинился, будучи предупрежден о приказе Священной конгрегации отказаться от мнения, которого доселе держался, относительно того, что Солнце пребывает неподвижно в центре сфер, но Земля находится в движении”.
То обстоятельство, что два документа, написанные в разные дни, содержат некоторые маленькие, но существенные различия, породило много гипотез специалистов по Галилею. В частности, неясен смысл уточнения “после же этого, без малейшего промедления” в первом документе. Галилею дали возможность ответить на увещевание, с которого начал разговор Беллармино? Если нет, то отсутствуют основания для условия, поставленного генеральным комиссаром. Если Галилей уже после предупреждения Беллармино дал обещание повиноваться, тогда у Сегицци не было причин вмешиваться и налагать гораздо более серьезное ограничение (в том числе “не придерживаться, не преподавать и не защищать никоим образом”). Если принять менее конспирологическое объяснение, то складывается впечатление, что, услышав неожиданное требование Беллармино, Галилей немного замешкался с ответом, что и вызвало беспричинное вмешательство нетерпеливого генерального комиссара, изложившего условия в более бескомпромиссной форме. В тот момент Галилею пришлось подчиниться или сесть в тюрьму.
Конгрегация Индекса должна была прийти и к решению о том, какие действия предпринять в отношении публикаций, связанных с учением Коперника. Этот вопрос также представил Беллармино на собрании, состоявшемся в начале марта 1616 г. Пятого марта Конгрегация опубликовала пагубный эдикт
[143]:
До сведения вышеназванной Конгрегация дошло, что ложное и целиком противное Священному Писанию пифагорейское учение о движении Земли и неподвижности Солнца, которому учит Николай Коперник в книге “О вращении небесных сфер” и Дидакус Астуника в “[Комментариях] на Книгу Иова” [Последнее произведение, комментарий монаха-августинца XVI в., заключало, что система Коперника лучше согласуется с Книгой Иова, чем Птолемеева, и что “подвижность Земли не противоречит Писанию”. – Прим. авт.], уже широко распространяется и многими принимается. Это видно из появившегося в печати послания некоего отца-кармелита под названием “Записки преподобного отца, мастера Антонио Фоскарини, кармелита, относительно мнения пифагорейцев и Коперника о подвижности Земли и неподвижности Солнца, а также о новой пифагорейской системе мира и пр.” (Lettera del R. Padre Maestro Paolo Antonio Foscarino Carmelito sopra l’opinione de Pittagorici e del Copernico, della mobilita della terra e stabilita del sole, et il nuovo Pittagorico sistema del mondo, il Napoli, per Lazzano Scoriggio) 1615 г., в котором он пытается показать, что вышеназванное учение о неподвижности Солнца в центре мира и движении Земли согласно с истиной и не противоречит Священному Писанию. Святая Конгрегация, чтобы подобное мнение не распространялось в будущем на пагубу католической истине, решила: названные книги Николая Коперника и Дидакуса должны быть временно задержаны впредь до их исправления, книга же отца-кармелита Паоло Антонио Фоскарини должна быть вовсе запрещена и осуждена, и все книги, кои учат тому же, запрещаются. Согласно настоящему Декрету, все [такие книги] соответственно запрещаются, осуждаются или временно задерживаются.
“Хорошей” новостью, с точки зрения Галилея, было то, что его имя не было упомянуто, а его книги не были раскритикованы в этом эдикте. Тем не менее всего за день до опубликования эдикта тосканский посол Гвиччардини, прежде отговаривавший Галилея от поездки в Рим, послал письмо великому герцогу, эмоционально написанное в духе “я же предупреждал”: “Он [Галилей] весь горит своими мнениями, и вкладывает в них большую страсть, и не имеет достаточно воли и благоразумия, чтобы их контролировать, так что сам климат Рима становится для него очень вредным, особенно в сей век, когда нынешний правитель испытывает отвращение к свободным искусствам и ко всему интеллектуальному, не хочет даже слышать обо всех этих нововведениях и тонкостях, и каждый, кто желает быть у него в фаворе, должен изображать себя тупицей и невеждой. Подвергаться большим неприятностям без всякого к тому серьезного основания, когда из этого нельзя извлечь никакой пользы, а один лишь вред? Я не понимаю, зачем это нужно”
[144]. Проще говоря, Галилей получил первое серьезное предупреждение во время правления выраженного антиинтеллектуала папы Павла V
[145].
