И вышла раньше, чем Стас смог выдавить из ее слов смысловую нагрузку.
* * *
В палате Ида помогла Урагану улечься в кровать, расправила одеяло и покачала головой, заметив окурок, который рыцарь Освобождения не успел никуда запихать.
– Давайте сюда, я выброшу.
– Благодарю вас, тора.
– Полагаю, вы меня можете называть просто Ида.
– А полностью?
– Зинаида.
– У вас очень красивое имя, тора Зинаида. Скажите, чем я могу вам помочь в сложившейся ситуации? Я правильно понимаю, вас кто-то обидел?
Не кто-то, а доктор, и понятно чем. Про любвеобильность данной мужской особи знали даже пациенты… скажем так, сестричками милосердия доктор пользовался регулярно. Для здоровья.
А Ида…
Он предложил – или она узнала правду про «любимого»? Впрочем, сейчас это не столь важно. А вот что решит девушка?
Ида задумалась.
А чего она сама хочет? Есть несколько вариантов, и проанализировать стоило все.
С одной стороны… устроить скандал? Тому есть несколько препятствий. Первое – это вульгарно. Второе – Стас ей ничего не обещал, а что улыбался и выделять стал… ну так что же? Все равно в доходные комнаты к себе он вернулся, у нее не остался, так что это ничего не значит. Третье – ей придется или перейти в другое отделение, или уйти из больницы. Четвертое – она себя на весь свет опозорит, выставив дурой…
Были и другие причины, но уже менее веские. А вот эти… это да! Это проблема…
Обойдемся без скандала.
Но и спускать такое никак нельзя! Стас получается или дураком, или сволочью, или просто – мужчиной, который не знает ни о верности, ни о чести. Что ж, такое бывает. Вот, Зиночка Валенская, в честь которой и назвали Зинаиду, польстилась на подлеца, потом все прокляла. И в монастырь уйти собиралась, и руки на себя чуть не наложила от отчаяния, вовремя опамятовалась…
Нет, Стас потерял свой единственный шанс. А как себя с ним вести?
Да как и обычно. Спокойно, чуточку равнодушно, и учиться, учиться, учиться… специалист-то он и правда замечательный! Бывает такое, что мастерство больше человека, но большой беды в этом нет. Тут главное – разделить человека и его талант. Вот второе Стасу дано. А первое…
Ну так что же? Не судьба…
Пока умные рассуждения помогали плохо, но Ида старалась. И не слишком удивилась, когда обнаружила Стаса рядом с собой.
– Ида, я хотел с тобой поговорить.
– Слушаю?
Стас огляделся вокруг, оценил количество желающих погреть уши и понизил голос.
– Не по работе…
– Нам есть что обсуждать не по работе? – вполне натурально удивилась Ида. – Хорошо, я вас слушаю.
– Я могу нанести вам визит, тора? – ощутил ее охлаждение Станислав.
Ида пожала плечами:
– Жом, я не могу разрешать вам или запрещать. Что до меня, я уверена, все общие темы мы можем обсудить и на работе.
– Значит, вот так, тора?
Ида мило улыбалась, вспоминая мать. Только так. Мило – и милостиво.
– Полагаю, вы найдете с кем обсудить более личные вопросы, жом, – и выразительный взгляд в сторону Леоны.
– У меня с ней ничего не было!
Какие интересные «ничего» бывают между людьми? Ида и не знала. Но съязвить ей не позволило хорошее воспитание.
– Жом Станислав, я верю только своим глазам и не слушаю сплетен. Вы позволите? У меня еще есть работа.
Ида ловко вывернулась из руки врача и ушла, оставив Стаса стоять – дурак дураком.
И соображать.
Своим глазам? То есть… видела?! А ведь… могла! Еще как могла видеть… вот он дурак! Расслабиться захотелось?! Кретин!
Недоумок!
И как теперь исправлять ситуацию?
Ох уж эти женщины! Почему они не могут понять самых простых мужских потребностей?!
Борхум
Дмитрий ехал в поезде.
Как ему нравились поезда! С их медлительным ритмом, с горячим чаем, с вагоном-рестораном… за окном мелькают пейзажи, а ты сидишь и смотришь. И получаешь удовольствие.
Хорошо…
По-настоящему хорошо.
Тихо, уютно, спокойно, спешить никуда не надо…
Основное – сделано.
Дмитрий не знал, его ли скромные усилия привели к такому результату или еще что осталось «за кулисами», но… дело-то было сделано!
Борхум выходил из войны!
Кстати – с интересной формулировкой. Дмитрий лично читал в газетах.
«До той поры, пока не установится законная власть в Русине, с коей можно вести переговоры, мы отзываем армию. И будем расценивать любое движение в сторону наших границ как знак агрессии…»
Интересно, правда?
Хотя могли и так сложить два плюс два. Валежный разбил фереев в пух и прах. В Борхуме беспорядки (Митя покосился на себя в оконное стекло, поймал взгляд своего отражения и улыбнулся), а в самой Русине…
Понятно, что Валежный разобьет всех этих освобожденцев, такой уж он человек. Но и Митя хотел внести свою лепту в дело победы.
Приезжает Валежный в Звенигород, а там его ждут, чепчики в воздух бросают, «Ура!!!» кричат, а Митя в первых рядах. Неужели для него на родине не найдется работы по специальности?
Валежному он жизнью обязан. А Освобождению?
Да ничем!
Поймите правильно, будь на троне Петер, Митя и седалище бы со стула не поднял, вот уж на редкость неудельный правитель был. Надо бы хуже, да куда уж! Но ради Валежного стоило расстараться.
Так что Митя ехал на родину.
Посмотрим, чем он может быть полезен Антону в Звенигороде.
Ну и…
Вместе с Митей, хотя и по другим дорогам, на родину ехал маленький такой сюрприз для Валежного. Вроде букетика цветов. Вдруг человек да обрадуется? Спасибо скажет…
Митя смотрел в окно поезда и мечтательно улыбался, представляя лицо Валежного, которому вручат несколько скромных бронеавтомобилей с пулеметами. Специально заказал. Еще с последнего дела, там у него как раз акции остались, облигации, Митя и продал их. За треть цены, понятно, но хватило и на игрушки, и на оплату их доставки.
Чилиан воюет с Русиной?
Воюет. Но умный человек всегда на том свою выгоду получит. В частности, люди, которые ходят через горы, водят караваны, везут оружие, технику… а из Чилиана до Валежного сейчас добраться проще, чем через другие границы. К кому обращаться, Митя нашел быстро. Так что будут Валежному броневики.
Мобильные, хорошо защищенные, а уж с пулеметом…
