Алексеев.
Формально не генерал. Полковник. Подчиненный Логинова.
Фактически… фактически – тоже. Но только под приказом Валежного. Чего уж там, Логинов и Алексеев друг друга откровенно не любили.
Анатолий Васильевич потомственным тором не был, только личное выслужил. И отец у него из мещан. И что?
Совершенно это генералу не мешало. И лезть в самые интересные заварушки, и в сражениях участвовать… правда, только когда это действительно было необходимо. Просто так Логинов лезть на рожон не собирался.
Генералы в бой не ходят, у них другая функция. Они должны приглядывать за боем, а если уж вмешиваться, то только в крайнем случае. Когда выхода другого не будет.
А сейчас…
Логинов посмотрел на Алексеева:
– Постараемся обойтись без штурма.
– Н-но… они не пойдут на переговоры.
Логинов пожал плечами. Может, и не пойдут. А может, и побегут. Что есть такого в Ас-Дархане? Что в нем важного и стратегически интересного?
Да река же!
Река, которая не замерзает, которая прекрасно судоходна, которая сейчас заблокирована кораблями освобожденцев. И эти корабли, кстати, составляют одну из линий обороны. Сушу поддерживают огнем с воды. Воду будут прикрывать с суши.
Штурмовать?
Кровью умоемся. А кровь своих солдат Логинов ценил.
Невысокий, крепкий, словно гриб-боровик, кряжистый такой, темноволосый, с корявым, словно из кирпича вырубленным лицом… Нет, не красавец. И рядом Илья, высокий, широкоплечий, с золотыми кудрями – погибель девичья.
Но главным здесь и сейчас был Логинов. И он знал, что надо делать.
* * *
Первые боевые пловцы действовали еще в доисторические времена. Ну, точно историю Логинов не знал. Но отлично знал, что может сделать на реке один мальчишка.
На реке!
Понимаете?
В чем беда большинства генералов, полковников, подполковников… да хоть бы и лично императора! Если есть вода – по ней можно плыть. И ПОД ней – тоже. Это еще когда практиковалось. Сухой стебель тростника в зубы, чтобы дышать, – и вперед. И ведь справлялись с таким оборудованием
[13].
Был случай в древности.
Флот шел на мирный приморский город. Начиналась буря, флот встал на якорь. И нашлись в городе смелые люди. Проплыли несколько километров по морю, перерезали кораблям якорные канаты, а буря унесла корабли противника в открытое море. Там они и погибли практически все.
Правда, пловцы тоже погибли. Но два человека – это не тысяча! Не десять тысяч! Не мирный город с беззащитным гражданским населением. С женщинами, детьми… это люди, которые шли на смерть и знали, на что они идут.
Логинов помнил эту историю. Хотя скорее не как реальный боевой опыт. Просто – вот что бывало-то! В древности…
А еще…
Он ведь был сыном мещанина. Обычного служащего, и летом он развлекался, как и все мальчишки. И плавать обожал.
Здесь, конечно, нельзя перепилить якорные канаты. Но можно нечто другое.
Не будет штурма. Пока – не будет. Будет попытка сохранить человеческие жизни.
* * *
Понятное дело, о динамите речь не шла. И о пироксилине тоже. И о мелините.
Хороша взрывчатка, да вот беда – ты ее еще доставь! И взорви! Пока доплывешь, там и плюнуть будет не на что. Не взорвется ничего…
Нет, не подойдет.
А вот что подойдет…
Ас-Дархан вообще славился своими месторождениями нефти. Вот Логинов и приказал…
Водяной огонь
[14].
Конечно, рецепт не идеальный, но уж как намешали, так намешали. Проверили парой капель на ведре с водой, ведро прожгли… гореть будет. Не потушишь, пока сам не выгорит. А корабли-то с паровыми машинами.
А часть кораблей и вообще деревянные.
Парусники, лодочки… тут загорится – Хелле тошно станет. Все может и не погореть, но главное – панику навести. Дело за малым.
Проплыть и протащить несколько бочек с водяным огнем.
Причем несколько бочек сделали чуть по иному рецепту. В бочку поместили стеклянную банку с динамитной шашкой внутри. Со взрывателями было хуже, но уж что-что, а обрез в бочке закрепить можно. А в нужный момент – дернуть за курок. Выстрел, динамит, взрыв…
В идеале бы еще несколько крюков, чтобы зацепить бочонок за корабль, и веревочку, чтобы дернуть за курок на расстоянии. Но…
Логинов особенно на все это не рассчитывал. Делалось кое-как, на скорую руку, надежда была на одно: когда все гореть станет, все и взорвется. Доставить на место, поджечь бикфордов шнур, запасы которого есть, недаром же Логинов армейские склады захватил.
И… умереть.
А у кого-то есть сомнения?
Это – смертники. Люди, которые вызовутся на это задание, просто не вернутся. У них нет шансов. С водяным огнем, в котором даже металл плавится, не каждый, понятно, но то же олово, свинец…
Представляете, что будет с человеком в таких условиях?
И все же Логинов понимал, что нет другого выхода. Только найдутся ли добровольцы?
* * *
Нашлись.
Четырнадцать человек, старшему уже за пятьдесят, младшему и восемнадцати нет. Анатолий хотел ему отказать, но мальчишеские глаза полыхнули такой болью и яростью, что не посмел. Не смог выговорить страшные слова.
Не смог…
Мальчишка же! Ему бы еще жить да жить, а он уже… такого и огонь не возьмет, он изнутри сгорает быстрее, чем снаружи… кого у него отняли? Родителей? Любимую?
Не узнать.
Разве что имена записать да узнать, куда весточку послать. Если что…
А что тут – что?
И так ясно. Если кто вернется, чудо это будет похлеще ходьбы по воде. И все же… не было другого выхода. Не было. А потому идите, ребята. И умрите, чтобы сберечь чьи-то жизни.
Идите – и победите. И останьтесь жить в вечности.
* * *
Как это бывает?
А обыденно.
Ночь, голые тела, натертые жиром, густо смешанным с сажей. Понятно, сотрется-смоется, но хоть на какое время сработает. Сверху одежда из тонкой шерсти, обрезанная так, чтобы не стесняла движения. Тоже – ненадолго, но хоть на сколько хватит! Хоть весна и теплая, а ночью все же минус пять есть. И вода не так чтобы парное молоко.
