Судорожно переведя дыхание, я постаралась не допустить ни единой неположенной эмоции в голос. Выпрямилась, не рискнув улыбнуться, справедливо полагая, что дрожащие губы станут тем, что выдаст мое волнение.
— Не удержалась, он с таким ужасом смотрел на мою коллекцию ножей, — произнесла я между тем, скрестив руки на груди. И не утерпела, задала следующий вопрос: — Как он сейчас? Сегодня можно положить в регенеративную капсулу на ночь, если нужно…
Последнюю фразу постаралась обронить безразличным тоном и, машинально закусив ноготь большого пальца, с замиранием сердца принялась ожидать ответ.
Рейн, как назло, молчал, затягивая паузу. Его хмурый вид и непонятная задумчивость сбивали с толку и здорово нервировали, заставляя предполагать худшее.
— Твою мать, Рейн, не томи! Что с парнем? Сильно ранен? Много крови потерял? Ты ему помог уже, надеюсь? — не выдержала я. И только тогда Рейн соизволил ответить, будто очнувшись от сна.
— Да, разумеется, сразу же, как он влетел ко мне в медотсек, перепуганный до ужаса, — заверил он меня, и я с трудом подавила облегченный вздох. Но внутри что-то зашевелилось, какое-то неприятное предчувствие, что-то, что заставило насторожиться. Но слишком поздно.
— Кстати, у нее никогда не было такой привычки, — обронил вдруг Рейн, кивнув на меня. А точнее, думаю, указав на то, что я продолжала машинально покусывать ноготь.
— Что? — переспросила, опустив руку, в надежде, что мне послышалось. Но внутренности уже будто скручивало в тугой узел, а кончики пальцев начало покалывать. Во рту почему-то и вовсе пересохло.
— Астрид. Она никогда так не делала. Да и, кстати, не помню, чтобы она позволяла кому-либо заходить к себе за спину, даже для массажа. Каждую секунду помнила, что любой из нас может попытаться убить ее, пусть и рискуя при этом умереть самому и уничтожить всю остальную команду, — продолжил он негромко, пристально рассматривая меня, словно видел впервые и торопился запечатлеть самые яркие мои черты у себя в памяти.
Я же резко выдохнула, машинально упершись руками о край стола, у которого сейчас стояла.
— Ты бредишь, Рейн, — холодно произнесла я. Но прежде, чем он ответил, проснулась Астрид.
«Убей его! — скомандовала она стальным тоном, приложив ментально, заставив скривиться от пронзившей головной боли. — Ну же! Чего ты медлишь?! Он угроза тебе!»
— Астрид никогда бы не оставила без внимания, что ее раб вошел в ее спальню и не опустился на колени, как и пропущенное в некоторых фразах обращение «госпожа». И ей было абсолютно плевать, какие препараты и для чего я заказываю. А вакцинацией и подавно не интересовалась. Напротив, ее забавляло, что феромоны Майло, особенно когда он в перевозбужденном состоянии, влияют на команду, заставляя их жаждать хоть какого-то секса от нее… — продолжил он тихо, но каждое его слово заставляло внутренне содрогаться, а Астрид — все громче кричать в голове, требуя убить его.
«Либо ты, либо он! Идиотка безмозглая, разве не видишь?! Он всем сейчас расскажет, и тебя запрут в трюме и больше не выпустят! Будут издеваться всем скопом, день за днем, вынуждая жаждать смерти, но не получать ее!» — тщетно пыталась дозваться она, пока я пребывала едва ли не в ступоре, одолеваемая противоречивыми желаниями.
Какая-то моя часть, темная моя сторона, хотела трусливо поддаться на уговоры и сделать то, о чем она говорила. Ведь, выбирая между собой и практически незнакомым мне преступником, убийцей, отправившим на тот свет доверившихся ему людей, я должна выбрать себя, верно же? Верно?! Но возможно, во мне говорила перепуганная Ася, которая устала бояться и единственный выход сейчас видела в том, чтобы убрать этот источник страха…
Глава 69
— Не рассматриваешь вариант, что мне просто плевать? Что касается нарушения правил… Рейн, ты мне нужен, пока мы не выполнили заказ Карлео. Поиграть пока хватает и Тристана, — хмыкнула я насмешливо, вновь скрестив руки на груди, скрывая дрожащие пальцы, и даже растянула губы в стервозной улыбке. — Для чего бы мне еще забирать его себе?
«Убей!.. Убей!.. Убей!..» — кричала Астрид, зациклившись на одном слове. И все же я все еще надеялась выкрутиться.
— Тристан… Парень, который виртуозно отыгрывал боль и страх перед своей госпожой? Вчера он вполне достоверно хромал при ходьбе и осторожничал, морщась при задействовании мышц задницы, опасаясь присесть даже на мягкий диван. Сегодня же вполне резво примчался ко мне в медчасть с парой царапин, но первое, о чем спросил: как быстро заживают порезы у его жестокой хозяйки, которую ранило дождем из осколков разбитого зеркала, — произнес Рейн, уверенно глядя мне в глаза и не подозревая, какая борьба происходит у меня в голове.
И прежде, чем я собралась с мыслями, которые с трудом ворочались из-за криков окончательно обезумевшей Астрид, и что-то ответила, добавил:
— Но даже если отбросить эту мелочь… Мало ли, перепугался, что из-за ранений госпожи ему теперь придется хуже… Вы не прервали меня на рассуждении о порезах Тристана. Астрид знала бы наверняка, сколько и чем их нанесла, а также насколько это может быть для него опасно, нужна ли при этом капсула или нет. Наоборот, подыграли, видимо не будучи уверенной, что именно мне сказал Тристан. А вот беспокойство о его судьбе было искренним. И я только сейчас понял: я его видел не впервые, просто не сообразил, не сопоставил очевидное сразу… — все давил и давил он. И не только он.
«Он убьет тебя! Убьет!! Бей первая! Ну же!» — не унималась Астрид, и я с ужасом осознала, что внутри меня скапливается сила, гораздо больше, чем обычно, готовая выплеснуться потоком чего-то страшного с секунды на секунду.
— Остановись! — крикнула я, сама не знаю, к кому из них двоих обращаясь.
Стакан с водой, стоявший на прикроватной тумбочке, взорвался осколками. По деревянной дверце шкафа также прошла трещина. Рейна же и вовсе отбросило к стене. Но он, упав на колени, тут же обернулся ко мне, не пытаясь подняться на ноги, но пылая решимостью во взгляде. Медленно провел рукой по разбитой губе и уставился на каплю крови, оставшуюся на ладони. Чему-то негромко хмыкнул. Но не остановился, глядя на меня снизу вверх, пока я глубоко дышала, как лошадь после скачки, пытаясь загнать взбунтовавшиеся силы внутрь и не сделать того, о чем буду горько сожалеть еще не один год.
— И раны на спине Тристана… Их нанесла не Астрид. Слишком ровные, четкие, выверенные. Под одинаковым углом, с одинаковой силой удара. Нет ни капли эмоциональности, свойственной ей. Меня сразу что-то смутило в этих ранах, но я не мог понять, что именно. Не один год залечивая следы порки на разных спинах после ее игрищ, невольно запоминаешь стиль. К этой она все же была непричастна. Да и если так подумать, они и вовсе идентичны, настолько одинаковые удары может нанести разве что машина. Андроид, если точнее, коих у Паско немало. И если сопоставить все факты, получаем, что Астрид после грандиозного провала с фуриями спокойно прожила неделю на корабле и никого не покалечила, вымещая ярость или просто развлекаясь. При этом почему-то это скрывает… Я ее знаю не первый год, видел в любых состояниях. И могу сказать наверняка: ее здесь больше нет…
