Рейн старался казаться спокойным, но, несмотря на кажущуюся расслабленной позу, его кулаки сами собой сжались в кулаки до побелевших костяшек, а голос просто дрожал от сочившейся ненависти.
— А ты откуда узнал? — спросила я осторожно.
У меня не было причин сомневаться в правдивости слов Рейна, раз уж он решился заговорить о своем прошлом. Но всегда оставался шанс, что кто-то что-то не так понял, сделал неверные выводы, доверился не тому, в конце концов. И прежде чем навешивать ярлыки, мне хотелось выяснить все до конца.
— Одним из новобранцев был мой младший брат. Разумеется, все проходило под грифом «секретно», но, раз уж мы на одной стороне и практически на одном корабле, Стив намекнул о тайной миссии. Его просто распирало от гордости, что только взяли — и сразу отправляют на такое сложное задание. Немудрено, что мне показалось это подозрительным. Уже по своим каналам я узнал о последних закупках боеприпасов, среди которых не было доджей, бластеров и пушек для звездолетов, зато взрывчатки столько, что хватит подорвать не одну планету. Я надеялся, что ошибаюсь в своих догадках. К тому же командующие всегда шли в бой вместе с бойцами. Пусть держались в тылу, но все же. Не стали бы они рисковать своей жизнью… Они и не стали. — Рейн вновь горько усмехнулся, тяжело сглотнув. Переведя дыхание, продолжил, полностью контролируя свои эмоции, отчего голос звучал отстраненно, сухо: — У всех девятерых внезапно возникла острая боль в животе, и с подозрением на аппендицит они оказались у меня в лазарете за несколько часов до вылета новобранцев. Там уже прямо сообщили, что от меня требуется просто погрузить их в наркоз на пару часов, после чего черкнуть нужную запись в реестре, что им была оказана необходимая помощь. Предполагалось, что, как только они выйдут из наркоза, каждый отдаст приказ своей группе, но сопровождать ее не сможет по причине слабости после «операции». Последним аргументом в пользу моей догадки стало высказывание одного из командующих, что после сегодняшнего КТП прижмет «этих высокомерных засранцев» и победа будет на нашей стороне. Да, разумеется, был шанс, что я все не так понял, что я ошибаюсь, но… Я не смог остаться в стороне.
— И ты?..
Сердце с силой билось в груди, кончики пальцев буквально заледенели, а в животе неприятно тянуло. Мне и хотелось, и было страшно узнать, что конкретно сделал Рейн. Воображение подбрасывало картинки того, как окровавленный Рейн с безумной улыбкой кромсает скальпелем находившихся без сознания командующих.
— Погрузил их в наркоз, из которого они не вышли. Я не собирался никому объяснять свои мотивы — в лучшем случае мне бы не поверили. В худшем — заставили бы замолчать меня и всех моих родных и близких, заподозрив, что я успел с ними поделиться своими догадками. Халатность указана не зря — по официальной версии я принял большую дозу алкоголя и уснул, в результате чего вовремя не вывел командующих из наркоза, что привело к их смерти и тому, что приказ так и не отдали, — тихо закончил он, немного будто осунувшись, и невидящим взглядом уставился на свои сцепленные вместе руки.
У меня немного отлегло от сердца. Сложно сказать, что лучше — убийство в состоянии аффекта или вот так, хладнокровно усыпить людей, зная, что они больше не проснутся. И все же меня больше успокоил этот вариант. Но не давал покоя еще один вопрос.
— И ты так и не узнал, был прав или нет?
— Почему же? — Рейн будто очнулся, подняв голову. Но его взгляд сейчас был пугающе пустым, невзирая на вполне обычный спокойный голос. — Пусть приказ и не был отдан, но бомбы с установленным в них таймером были активированы заранее. То, чего я не учел, не подумал о таком исходе. В назначенное время они все равно взорвались, уничтожая доказательства того, что звездолеты маскировались под вражеские корабли.
— А солдаты? Они же могли подтвердить?
Рейн с минуту помолчал, прежде чем ответить. Его лицо вновь исказила горькая усмешка.
— Они были в звездолетах на своих точках, готовые к вылету. Честно ожидали приказа высшего командования, — произнес он совсем тихо.
— И твой брат?..
— Да.
— Мне жаль, — искренне выдохнула я, вновь накрыв его ладонь своей. Но в этот раз Рейн никак не отреагировал, даже не повернулся ко мне.
— Не стоит. Их была сотня, но с жителями планеты это число превратилось бы в миллионы.
— Но разве нигде не всплыло, что эти командующие собирались сделать?
— Разумеется, нет. Возможно, идея принадлежала даже не им. В любом случае вся эта операция согласовывалась с высшим руководством. И оно позаботилось о том, чтобы тщательно подтереть следы. По официальной версии солдаты должны были перевести звездолеты поближе к фронту, после чего катапультироваться и перебраться на поджидающий их крейсер. Но из-за моей халатности погибли и командующие, и новобранцы. Ты ведь читала мое досье, там указаны все мои жертвы.
— Несправедливо… — только и смогла выдавить я, испытывая искреннее сожаление.
— С какой стороны посмотреть. Смерть командующих действительно на моих руках. Обезвредить бомбы я не смог бы при всем своем желании, как и предупредить новобранцев, у которых была закрытая связь лишь с командующими и штабом. Но дело в том, что, даже зная, что своим поступком я все равно обрекаю их на смерть, я не уверен, как бы поступил. Я по-прежнему следовал все тому же постулату: пожертвовать малым, чтобы спасти большинство. Имел ли я на это право? Я в полной мере осознаю, что нет. Так что мой приговор более чем заслужен. И все же я считаю, что поступил верно. И, зная, что все так обернется, снова сделал бы тот же выбор. Смерть сотни — ничто по сравнению с гибелью целой планеты. Даже учитывая, что среди них был мой брат.
Наверное, можно было подобрать слова поддержки, как-то подбодрить его, утешить. Или же начать пространные рассуждения о том, что можно считать хорошим поступком, а что плохим. Упомянуть высшее благо, меньшее зло и прочие абстрактные вещи. Да даже банально перевести разговор на другую тему, чтобы отвлечь. Но вместо этого я подползла поближе к Рейну и крепко обняла.
— Я на твоей стороне… — шепнула ему. И скорее почувствовала, чем увидела, как он расслабляется, а на его губах появляется уже совсем иная легкая улыбка.
Глава 44
Полная откровенность Рейна и возникшая между нами невольная связь привели к тому, что простыми обнимашками мы не удовлетворились. Как-то само собой получилось, что объятия стали теснее, интимнее, а после я с готовностью откликнулась на поцелуй Рейна, готовая продолжить близкое знакомство.
В этот раз все было дольше, медленнее, чувственнее. Мы исследовали тела друг друга, чутко реагируя на изменения реакций партнера, открываясь полностью. Уже осознанно не боясь показать себя настоящих, просто наслаждаясь близостью. И засыпали полностью удовлетворенные, так и не размыкая объятий.
Едва ли не впервые на этом корабле я чувствовала себя абсолютно защищенной. И невольно была благодарна Астрид за то, что сегодня она меня больше ни разу не потревожила.
