Джо не помнила, чтобы мужчины когда-нибудь флиртовали с ней. Или она просто этого не замечала? А Нэтан явно флиртовал, и ее раздражало, что она не знает, как вести себя в подобных случаях. Наследственная «осуждающая линия Пендлтонов» соединила ее брови.
– Я занята. Мне нужно…
– Ах, да! Постельное белье в 201-й номер. Ну что ж, тогда до встречи, Джо Эллен.
Он отвернулся первым, и ей оставалось только смотреть, как он исчезает среди деревьев. Джо нарочно потрясла головой, чтобы волосы снова упали на лицо: от его непрошеного прикосновения ей стало не по себе.
Но главное – приходилось признать, что она все-таки заинтересована. И больше, чем хотела бы…
Глава 7
Нэтан прихватил с собой фотоаппарат. Он считал необходимым пройти по следам, оставленным отцом на острове… Или, может быть, стереть их? Он выбрал старый тяжелый «Пентакс» – один из любимых аппаратов отца, тот самый, что был у Дейвида Делали на острове в то лето.
Отец привез тогда целую фотолабораторию: и громоздкую камеру для съемки пейзажей, и удобный «Никон», и набор объективов и светофильтров, и гору пленок. Но когда он отправлялся на охоту за редким снимком, то обычно брал с собой этот «Пентакс».
Нэтан решил пойти к дальнему пляжу, куда еще не добрались отдыхающие. Тропинка петляла между дюнами, покрытыми травой и стелющимися растениями. Ветер трепал его волосы, солнце било в глаза, и он надел темные очки. Поднявшись на самую высокую точку тропы, Нэтан остановился, прислушиваясь к грохоту волн и самодовольному пронзительному крику чаек, метавшихся над водой.
Раковины, оставленные приливом, валялись на песке, как красивые игрушки. Ветер уже намел за ними крохотные холмики. Деловитые песчанки сновали туда-сюда в морской пене, как бизнесмены, спешащие на важное заседание. А дальше, за первыми бурунами, трио пеликанов кружилось в небе, как военные самолеты. Время от времени один из них вдруг с головокружительной скоростью срывался вниз, остальные следовали за ним. Тройной бросок, тройной всплеск – и они снова взмывали вверх с добычей в клювах.
С ловкостью опытного мастера Нэтан поднял камеру, открыл диафрагму, увеличил выдержку, чтобы поймать движение, и нацелил объектив на пеликанов, взлетающих к небу. Ему удалось поймать их следующий стремительный рывок.
Он опустил камеру и улыбнулся. В последнее время он редко баловал себя любимым занятием, но теперь собирался наверстать упущенное.
О лучшем начале и мечтать было нельзя. Пляж был населен лишь птицами и раковинами, только его следы нарушали девственную чистоту песка. Это само по себе чудо, подумал он. Где еще возможно такое абсолютное одиночество, где еще можно насладиться такой красотой, покоем и уединением? А именно это ему сейчас необходимо.
Придерживая камеру, Нэтан спустился по склону и побрел по чистому влажному песку пляжа. Иногда он садился на корточки, чтобы рассмотреть раковину, обвести кончиком пальца контуры морской звезды.
Но он оставлял их там, где находил: запечатленные на пленку, они все равно теперь будут с ним.
Прогулка на свежем воздухе помогла ему успокоиться после встряски в «Приюте». Так она фотограф, думал Нэтан, рассматривая красивый серебристый коттедж, выглядывавший из-за дюн. Знал ли его отец, что маленькая девочка, которую он как-то летом учил фотографировать, пошла по его стопам? А если бы узнал, был бы тронут и горд? Или бы это его просто позабавило?
Он помнил тот день, когда отец впервые показал ему, как работает фотокамера. Большие ладони накрывали его маленькие руки ласково, терпеливо. Он помнил запах лосьона на отцовских щеках, резкий запах. Как же он назывался? Ах да, «Брут». Маме больше всего нравился этот лосьон после бритья. Отцовская щека, гладко выбритая, прижималась к его щеке. Темные волосы, всегда аккуратно причесанные, поднимались надо лбом легкими волнами. Ясные серые глаза смотрели серьезно.
Всегда относись с уважением к своему фотооборудованию, Нейт. Возможно, когда-нибудь ты захочешь зарабатывать на жизнь фотографией, путешествовать по миру. Учись смотреть и видеть больше, чем все остальные. Даже если ты выберешь другую профессию, все равно сможешь пользоваться камерой для того, чтобы сохранять мгновения жизни, дорогие и важные для тебя. Уважайсвое оборудование, учись правильно пользоваться им, и тогда эти драгоценные мгновения всегда будут с тобой.
– А сколько я уже потерял? – спросил вслух Нейт. – И сколько спрятал в тайниках души такого, что лучше было бы потерять?
– Простите?
Нэтан вздрогнул от звука голоса, ворвавшегося в его воспоминания, и резко обернулся, решив, что встретился с еще одним призраком. Но увидел красивую, изящную блондинку, пристально наблюдавшую за ним из-за янтарных стекол солнечных очков.
– Извините, что напугала вас. – Блондинка наклонила голову, но ее глаза, не мигая, продолжали изучать его лицо. – С вами все в порядке?
– Да. – Нэтан провел рукой по волосам, игнорируя противную дрожь в коленях. Но сложнее было отмахнуться от собственного смущения. Женщина смотрела на него как на чужеродное пятно на стекле микроскопа. – Я не знал, что рядом кто-то есть.
– Просто заканчиваю утреннюю пробежку, – сообщила она, и он только сейчас заметил, что на ней серая футболка с пятнами пота и красные обтягивающие велосипедные шорты. – Это на мой коттедж вы смотрели. Вернее – сквозь него.
– О… – Нэтан приказал себе сосредоточиться и разглядел стены из серебристого кедра, наклонную коричневую крышу, открытую выступающую веранду. – Оттуда, наверное, открывается отличный вид.
– Да, особенно на рассвете. Но вы уверены, что хорошо себя чувствуете? Простите мое любопытство, но когда я вижу, как человек одиноко стоит на пляже с таким видом, будто его огрели дубинкой, и разговаривает сам с собой, то не могу пройти мимо. Это моя работа.
– Пляжная полиция? – сухо спросил он.
– Нет. – Женщина дружелюбно улыбнулась и протянула руку: – Врач. Доктор Фитцсиммонс. Можно просто Керби. Я собираюсь открыть здесь клинику, а пока практикую в своем коттедже.
– Нэтан Делани. Практически здоров. Кажется, там раньше жила старая женщина? Крохотная женщина с седым пучком.
– Моя бабушка. Вы знали ее? Ведь вы, по-моему, не местный.
– Вы правы, но как-то мальчишкой я провел здесь лето. Воспоминания преследуют меня. Вы только что вошли в одно из них.
– О… – Глаза за янтарными стеклами потеряли профессиональную проницательность и потеплели. – Теперь понятно. Я знаю, что вы имеете в виду. Я тоже в детстве несколько раз приезжала сюда. И воспоминания настигают меня повсюду. Вот почему, когда бабушка умерла, я решила обосноваться на острове. Мне всегда здесь очень нравилось.
Она рассеянно обхватила рукой носок кроссовки и подняла назад ногу, коснувшись пяткой ягодицы.
