– Именно.
– Это точно?
– Пуля 7,65 на 21 миллиметр, извлеченная из черепа мистера Данвуди, была выпущена из парабеллума. Дело в том, что пули такого размера использовались немецкой армией только до конца Второй мировой войны.
– Вы серьезно?
– Боюсь, что да. Мистера Данвуди убили из пистолета Люгера времен Второй мировой войны.
– Но ведь это значит, что пистолету как минимум семьдесят лет.
– Что сказать. Немцы всегда умели делать оружие.
Детектив поблагодарила коллегу и отключилась. Теперь она думала только об одном: преступнику пришлось бы попотеть, чтобы разыскать в Великобритании рабочий парабеллум.
«Если только он не торгует антиквариатом и предметами старины».
После второго разговора с Джудит Малик звонила Элиоту Говарду, чтобы проверить полученную от женщины информацию. Элиот охотно признал, что поссорился со Стефаном на Королевской регате в Хенли. По его словам, причина была в том, что мистер Данвуди загородил ему обзор и слишком эмоционально откликнулся на просьбу подвинуться в сторону. Элиоту было жаль, что они тогда повздорили, но ведь с тех пор прошло уже шесть недель.
По заключению судмедэксперта мистер Данвуди скончался между семью и десятью часами вечера, потому Таника спросила мистера Говарда, где он был в этот промежуток времени. Он сообщил, что с семи до девяти находился в церкви Всех Святых на репетиции хора, а с девяти до десяти отдыхал в пабе.
Такой ответ насторожил Танику. Все выглядело так, будто Элиот ждал ее звонка и все ответы заготовил заранее. По ее опыту, рядовые граждане всегда сильно волновались, если полиция привлекала их к расследованиям, особенно если речь шла о таком серьезном преступлении, как убийство.
Священник местной церкви подтвердил алиби мистера Говарда. Более того, он заверил детектива в том, что после репетиции хора отправился в паб вместе с Элиотом. Таким образом, Элиот находился под наблюдением Колина Старлинга с семи до десяти часов вечера. У Малик не было оснований подвергать сомнению слова священника, и на этом она остановилась.
Теперь же, узнав, что орудием убийства был старый немецкий пистолет, детектив решила еще раз проверить Элиота Говарда.
«Может, это просто совпадение?»
Женщина потерла ладонью лоб. Наверняка Данвуди сам свел счеты с жизнью. И почему-то воспользовался для этого немецким пистолетом.
Впрочем, была ведь еще одна странность в этом деле. Когда водолазы достали из реки тело Стефана Данвуди, судмедэксперты обнаружили на нем бронзовый медальон размером с монету в два фунта. Короткая цепочка была продета через среднюю петлицу пиджака покойного. Вещица явно была старинная. Лицевую часть потемневшего от времени медальона украшал растительный орнамент, окружавший выбитое в самом центре слово «Вера». Никто из ее коллег ранее не сталкивался ни с чем подобным. Однако едва ли старинный предмет был той уликой, на которой можно было бы построить версию об убийстве. Как и пуля, вылетевшая из парабеллума.
По дороге в зал для совещаний Таника Малик остановилась у стола одного из констеблей.
– Оружие еще не найдено?
– Пока нет, – ответил мужчина. – Водолазы буквально прощупали все дно реки, но ничего не нашли. Они закончили сегодня утром.
– А что с прудом?
Одна из рабочих версий детектива Малик заключалась в том, что Стефан поднялся на дамбу, отделявшую пруд от реки, и выстрелил себе в голову. Его тело упало в реку, а оружие – в пруд.
– Дно у плотины со стороны пруда тоже осмотрели, но оружие не нашли.
– Это точно?
– Вы же знаете, говорить о чем-то с уверенностью они смогут только в том случае, если им позволят осушить реку и пруд.
– Похоже, к этому все и идет.
Наконец погруженная в свои мысли детектив Малик появилась перед Джудит.
– Извините, что заставила вас ждать, – сказала она, усаживаясь на стул.
– Не беспокойтесь, – ответила Джудит. – Понимаю, вы очень заняты. Я не отниму у вас много времени. Я кое-что выяснила, и вы непременно должны об этом узнать. Это важно.
– Слушаю, – кивнула Малик, открывая блокнот. – Что вы хотели рассказать?
Джудит сообщила ей о том, что побывала в галерее Стефана. О том, что, по словам Антонии Вебстер, его помощницы, Элиот Говард приходил туда в начале недели, накануне трагедии. О том, что Антониа слышала, как мужчины ссорились и как Стефан сказал Элиоту, что у него достаточно оснований для обращения в полицию.
Детектив была удивлена. Ведь она только исключила мистера Говарда из числа подозреваемых.
– Это сказал Мистер Данвуди?
– Именно. Антониа хорошо расслышала эту фразу: «Я прямо сейчас могу пойти в полицию». А позже, когда она спросила об этом у Стефана, он ответил: «Отчаяние заставляет людей делать глупости».
– Он намекал на то, что Элиот попал в отчаянное положение?
– Уверена в этом!
– Но ведь он мог говорить о себе. Мы всё еще не исключили вероятность самоубийства.
Джудит раздраженно всплеснула руками.
– Вы всё еще верите, что это было самоубийство?
– Я оперирую фактами.
– Но ведь предсмертной записки вы не нашли, верно?
Малик нахмурилась. Да, записки не было. Ни на теле, ни в доме. Она снова подумала о бронзовом медальоне.
– Скажите, вы бы могли назвать мистера Данвуди религиозным человеком?
– Почему вы спрашиваете об этом?
Детектив рассказала Джудит про медальон с отчеканенным на нем словом «Вера».
– Хотите сказать, он носил его как значок?
– Полагаю, что-то в этом роде. Медальон висел на короткой цепочке, продетой в среднюю петлицу пиджака.
– Кажется, так носят значки участники регаты.
– Да, вы правы.
– Понятно. Я не знаю, был ли Стефан религиозным человеком. Видите ли, я нечасто хожу в церковь. Но вы не ответили на мой вопрос. Вы нашли предсмертную записку?
– Извините, я не имею права обсуждать детали расследования с посторонними.
– Из чего я делаю вполне логичный вывод, что записки вы не нашли. Стефан не мог покончить с собой. Его убил Элиот Говард.
– Вам не следует так говорить. Мистер Говард этого не делал.
– Потому что был на репетиции церковного хора, когда произошло убийство?
– Боже. Откуда вам это известно?
– После беседы с Антонией я отправилась поговорить с Элиотом Говардом.
– Что вы сделали?!
– Мне было необходимо его увидеть.
– Вы поступили неразумно.
– Если бы люди могли совершать только разумные поступки, они бы вообще ничего не делали. Так вот, это Элиот сказал мне, что был на репетиции в церкви в то время, когда я слышала выстрел.
