Сцепив пальцы, Стелла Кернвуд упорно смотрела в угол
комнаты. И в этот момент в коридоре послышались торопливые шаги. Мейсон быстро
отступил к стене слева от двери, чтобы человек, входящий в комнату, не заметил
его сразу.
Дверная ручка повернулась, дверь отворилась, пропуская
Джулию, и тотчас же захлопнулась. На женщине был белый плащ, доходивший ей едва
ли не до лодыжек, в туфлях хлюпала вода, волосы промокли насквозь и свисали
прядями. Она заговорила высоким, почти визгливым голосом:
– Бог мой, Стелла! Произошло нечто ужасное! Мне необходимо
как можно быстрее уехать отсюда. Отвези меня в аэропорт. Я…
Она замолчала, увидев ужас в глазах подруги, быстро
повернулась и оказалась нос к носу с Мейсоном.
– Вы!..
Мейсон поприветствовал ее кивком и спокойно сказал:
– Присаживайтесь, Джулия, и подробно изложите, что
произошло. Если я буду знать все подробности, это сильно облегчит нашу задачу.
– Ничего не произошло!
Мейсон повысил голос:
– И все же садитесь, Джулия. Нам надо поговорить.
– Поймите, я спешу. У меня совершенно нет времени, и я не
намерена тратить его на разговоры с вами!
– По какой причине?
– Это не столь важно.
Она швырнула на стол сумочку, непослушными пальцами
принялась расстегивать пуговицы плаща. Мейсон подошел к столу, взял сумочку и
взвесил в руке.
– А где же револьвер, который все время находился здесь?
– Как, разве в сумочке нет оружия?
– Черт возьми! – рассердился Мейсон. – Вы что, и дальше
намерены зря тратить время, играя со мной в загадки, когда пришло время ваших
похорон? Ренуолд Браунли был застрелен ночью неизвестной женщиной, одетой в
белый плащ, которая приехала в порт на машине марки «Шевроле»! Убежден, что
полиция располагает куда более подробным описанием автомобиля. А теперь скажите
прямо, желаете ли вы, чтобы я вам помог, или предпочитаете действовать в
одиночку?
Джулия Брэннер растерянно смотрела на Мейсона. Стелла
Кернвуд разрыдалась:
– Джулия, я так боялась, что ты когда-нибудь это сделаешь!
Глаза Джулии потемнели от гнева. Мейсон рявкнул:
– Говорите же!
– Чего ради я должна обсуждать с вами свои проблемы?! – с
возмущением выпалила Джулия.
– Потому что я хочу вам помочь.
– Вы могли мне помочь, но из этого ничего не вышло, а сейчас
слишком поздно.
– Почему же поздно?
– Вы сами все знаете, хотя я и не понимаю, каким образом вам
это стало известно.
Нетерпение сквозило в голосе Мейсона:
– Слушайте, вы, обе! Дорога каждая секунда, а вы здесь
квакаете, как пара безмозглых лягушек, которые сами лезут в ловушку. Переходите
к делу и не глупите. Я хочу вам помочь.
– Но почему? – растерянно спросила Джулия. – У меня
совершенно нет денег. Все мое состояние равняется ста пятидесяти долларам.
Стелла Кернвуд выпрямилась и с готовностью сказала:
– У меня есть двести, так что ты можешь располагать ими,
Джулия.
– Забудьте вы о деньгах! – раздраженно рявкнул Мейсон. – Я
действительно хочу вам помочь, Джулия. Но я должен знать, что именно произошло.
Уверен, вам есть что мне рассказать. Я должен быть в курсе всего, до мельчайших
подробностей. Так что не надо ничего утаивать. Браунли был хладнокровным и
безжалостным человеком. Он подстроил, если не сфабриковал против вас обвинение
в убийстве. В течение многих лет оно висело у вас над головой, словно дамоклов
меч, не давая вам спокойно жить и работать. Он отнял у вас возможность обрести
семейный покой и домашний очаг, не обеспечив вас даже скудными средствами к
существованию. Вам пришлось тяжким трудом зарабатывать себе на жизнь, так что
вашему защитнику есть что рассказать на суде присяжных. Но мне необходимо
знать, в чем конкретно вас могут обвинить. Я не могу гарантировать полного
успеха, но мне кажется, многое еще можно сделать. Так что рассказывайте все. И
в первую очередь признайтесь: это вы убили Браунли?
– Нет, не я! – Возмущение в голосе Джулии было вполне
искренним.
– Тогда кто же?
– Не знаю.
– Вы видели его ночью?
– Да.
– Где?
– В порту.
– Расскажите, как все было.
Она покачала головой и обреченным голосом сказала:
– Мне кажется, уже ничего нельзя изменить. Вы все равно мне
не поверите. И никто не поверит. Перестань рыдать, Стелла! Нужно смотреть
правде в глаза. Мистер Мейсон совершенно прав: пришел день моих похорон. Но ты
к этому делу не имеешь ни малейшего отношения.
Мейсон окончательно потерял терпение.
– Оставьте эти пустопорожние фразы и переходите к делу! Если
кто-то и сумеет вам помочь, так это только я!
Джулия Брэннер обреченно вздохнула:
– Как скажете… Раз уж вы настаиваете, то я признаюсь, что
решила оказать на старого Браунли кое-какое давление.
– Какое конкретно?
– Когда Оскар Браунли окончил школу, отец подарил ему часы.
Это была семейная реликвия; по-моему, кто-то из Ренуолдов сделал их лично.
Ренуолд непонятно по какой причине очень дорожил этими часами. Они были на моей
руке в тот день, когда Оскар удрал к своему папеньке. Старик во что бы то ни
стало хотел получить их назад, словно это было какое-то сокровище. Вот я и
послала ему записку с водителем такси, в которой было написано, что хочу
поговорить с ним, и, если он немедленно приедет в условленное место и выслушает
меня, не перебивая, я отдам ему эти часы.
– Вы надеялись, что он приедет?
– Даже не сомневалась.
– Но ведь он мог навести на вас полицию, и вас бы
арестовали.
– Я предусмотрела этот вариант и написала, что часы до поры
до времени будут спрятаны в надежном месте, так что не следует фокусничать.
– Что произошло дальше?
– Он приехал.
– Каким образом он знал, куда ехать?
– Я нарисовала ему что-то вроде плана, указав место, где
буду ждать. Особо подчеркнула, что он должен приехать один.
– А дальше?
– Он приехал.
– А вы?
– Я отправилась в порт, чтобы встретить его там.
– О чем вы намерены были разговаривать с ним?
