Она помчалась в порт и даже сумела обогнать Джулию, но ее
планы едва не сорвались, когда Джулия показалась перед машиной Браунли. Именно
тогда она и оставила отпечатки своих пальцев на внутренней стороне стекла
дверцы автомобиля. Она попросила Браунли объехать вокруг квартала, чтобы
убедиться, что за ним нет слежки.
Это был шанс для Стеллы. Она спряталась неподалеку от того
места, где Джулия встретила Ренуолда, и когда тот возвращался назад, выскочила
из тени и махнула рукой. Разумеется, Браунли тут же остановился. Стелла подошла
вплотную и, ни слова не говоря, принялась палить из револьвера. Затем бросила
оружие в салон машины и со всех ног побежала к тому месту, где стоял ее
«Шевроле».
Джулия, услыхав выстрелы, тоже перепугалась и побежала к
своей машине. Правда, ей не сразу удалось ее завести. Стелла первой вернулась
домой, разделась и приготовилась встретить свою приятельницу. Джулия была
настолько растеряна, что не сразу вернулась домой, а немного покружила по
городу, чтобы собраться с мыслями.
Мейсон повернулся к Стелле:
– Ведь так все было на самом деле?
– Да, – тихо подтвердила та. – Именно так все и было.
– И тот ключ, который находился у Сакса, был на самом деле
ключом от вашей квартиры, только получил его детектив не от Джулии, а от вас,
Стелла.
– Все верно, однако моей дочери ничего не известно о том,
что Браунли застрелила я. Об этом вообще никто не знает. Я хотела сказать об
этом Питеру, но не могла до него дозвониться. Я не планировала обвинить в
преступлении Джулию, но и смириться с мыслью, что моя дочь окажется в тюрьме,
было выше моих сил. Мне понадобилось оружие, так как своего у меня не было, и я
взяла револьвер из сумочки Джулии. Но как могла моя дочь рассказать все это
вам, мистер Мейсон? Я была уверена…
Мейсон вздохнул:
– Сожалею, миссис Кернвуд, что мне таким жестоким методом
пришлось заставить вас сделать признание. У меня не было иного выхода.
– Что именно сообщила вам моя дочь?
– Ничего.
– Значит, она… она не…
– Конечно, Стелла, никакой аварии не было. Ваша дочь жива и
здорова. Повторяю, у меня не было иной возможности исправить причиненное вами
зло.
Стелла Кернвуд рухнула в кресло, закрыла лицо руками и
расплакалась.
– Это возмездие, – еще раз повторила она. – Мне все равно не
удалось бы скрыть правду, рано или поздно все выплыло бы наружу. Делайте со
мной все, что хотите, но не будьте слишком строги к моей девочке: она сделала
лишь то, что велела ей мать…
В холл вошла медсестра:
– Мистер Бергер, вам звонят из прокуратуры. Вы можете
подойти к телефону?
– Только не сейчас! – буркнул Бергер, не сводя взгляда со
Стеллы. – Мне нужно еще кое-что выяснить, и я…
– И все же они велели предупредить вас, – прервала его
медсестра, – что это очень важно. Новые обстоятельства в деле Браунли. Я могу
принести аппарат сюда.
Бергер кивнул и вновь повернулся к Стелле:
– Вы согласны написать письменное признание?
– Разумеется, – равнодушно сказала она. – Ведь в любом
случае вам уже все известно. Я жестокая женщина, но не хочу, чтобы моя дочь
пострадала из-за моего упрямства.
Медсестра принесла телефон.
– Алло, – сказал Бергер и сразу же нахмурился, глядя на
Мейсона. – Оставьте все как есть. Разыщите Филиппа Браунли и Джанет, пусть они
произведут опознание. Я задержусь еще минут на пятнадцать. Мне нужно снять
весьма важные письменные показания.
Бергер положил трубку и кивнул Мейсону:
– Его нашли несколько минут назад.
Стелла, сидевшая в кресле с низко опущенной головой, скорее
всего, даже не слышала его слов.
Глава 17
Мейсон гнал машину по автостраде со скоростью семьдесят миль
в час. Делла Стрит предложила ему сигарету, но адвокат отказался:
– Благодарю, Делла, я закурю, когда мы приедем.
Дрейк, сидевший на заднем сиденье, крикнул:
– Перри, впереди крутой поворот!
– Когда ты был за рулем, то творил такое, что меня до сих
пор пробирает дрожь, – огрызнулся Мейсон. – Так что сиди и молчи.
Делла Стрит выпустила струйку дыма в окно и спросила:
– Уже выяснили, утонул Браунли или умер от ран?
– Пока ничего не известно. Полагаю, вскрытие произведут по
всем правилам. Ведь это очень важно.
– Да. Если он утонул, они не смогут предъявить Стелле
Кернвуд обвинение в убийстве.
– Это уж точно. Но сейчас Бергер спешить не будет и соберет
все доказательства.
– Но если Браунли умер от ран?.. – не могла успокоиться
Делла.
– Тогда это будет рядовое дело об умышленном убийстве, если
не считать того, что обвинению придется доказать, каким образом машина смогла
упасть в воду. Ведь как только Бергер заикнется о том, что Браунли сам завел
машину, но не справился с управлением и свалился в воду, ни один из членов жюри
не поверит, что он был мертв, когда падал с причала. Остается предположить, что
если Браунли умер от ран, то кто-то другой завел машину и утопил ее. И этот
кто-то должен быть сообщником Стеллы. Но в любом случае необходимо точно
установить, что же в действительности произошло, и убедительно доказать это
присяжным.
– Мистер Бергер распорядился, чтобы для опознания вызвали и
Филиппа, и Джанет? – неожиданно спросила Делла.
– Да.
– Но чего ради?
– Делла, не мешай Мейсону вести машину, а то мы окажемся в
кювете. Ты великолепный секретарь, но не строй из себя детектива, у женщин не
тот склад ума, – пробурчал Пол Дрейк.
– Это простуда превратила тебя в такого зануду? –
отпарировала Делла.
– Не спорь с ним, – сказал Мейсон. – Мы узнаем это, когда
приедем. Лично я убежден, что мы так и не раскроем все загадки этого дела до
тех пор, пока не разыщем епископа. Кстати, Гарри Коултер там будет?
– Должен. Я звонил ему, – сказал Дрейк.
– Я хочу, чтобы он повнимательнее посмотрел на машину Джанет
Браунли. У нее «Кадиллак» желтого цвета.
Дрейк кивнул.
– Ее алиби не вызывает сомнений, – сказал он. – Пол Монтроз
– человек с безупречной репутацией. Он заявил, что Стоктон буквально вытащил
его из постели и заставил присоединиться к гостям.
– Но зачем? – спросил Мейсон, снижая скорость: они
находились уже на территории порта.
