Я подошла очень близко к прутьям и с мольбой обратилась к судьям:
— Прошу вас, услышьте меня… Я — не ведьма. Ну, у вас же должны быть какие-то штуки, которые покажут, лгу я или говорю правду…
Но мне не удалось убедить судей. Они даже не обратили на мои слова никакого внимания.
И тут ко всем прочим несчастьям у меня защекотало в носу, и я совершенно неприлично и по-великански чихнула.
Народ заткнулся и ахнул.
— Во-о-т! — не унимался карлик-прокурор и снова начал показывать на меня пальцем и скалится аки довольная акула. — Она уже пытается наслать на всех нас порчу! Убойтесь её, люди!
Ссссука! Что ж ты мне жизнь портишь?!
— Признавайтесь в преступлениях! — прорычал судья «длиннонос».
Вытерла рот рукавом платья, хмыкнула и, цедя каждое слово, глядя то на судей, то на прокурора, сказала:
— Я признаю, что я такая же ведьма, как и вы! Признаю, что не совершала преступлений! А вот вы, господа вершители судеб и отважные ассенизаторы уверена, загубили ни одну невинную жизнь!
Ох, что тут началось!
— Будьте вы прокляты, сучьи отродья! Чтоб вас черти пожрали, ироды! — прошипела, доведённая до точки кипения.
Глава 4
* * *
- Эвелина -
Обвинить кого-нибудь — дело нехитрое.
Брошенная в сердцах фраза и всё — ты уже преступница, свершившая самые страшные деяния.
Поверьте, я с трудом взяла себя в руки. Я понимаю, что необходимо тщательно следить за своими словами и поведением, но, увы, проклятия слетели с языка и назад их не вернуть.
Мои слова были восприняты прокурором и судьями как раз в нужном им контексте.
— Господа хорошие, не волнуйтесь! Вы все и мы, в том числе надёжно защищены от её колдовства!
Но вдруг, несколько людей вскочили со своих мест с воплями и визгами:
— У меня на заду волдырь выскочили! А-а-а-а! Ведьма прокляла!
— У меня зуб выпал!
Ой, что тут началось. Все присутствующие сразу же начали искать последствия моего проклятия. Естественно это было бурно, громко и на грани. У каждого что-то да нашлось. Кто бы сомневался.
Даже судьи нервно заёрзали на своих местах, а палачи начали переглядываться между собой.
Да-да, ещё вы с топорами скажите, что у вас волдыри на заднице вскочили и тогда я точно поверю, что ведьма.
— ТИШИНА-А-А! — точно потерпевший взревел «Черномор», но кто бы его послушал.
Но потом, действительно произошло что-то странное. Я даже забыла, что обвиняемая и застыла от удивления с открытым ртом.
«Черномор» неожиданно завизжал, будто его живьём режут, забегал по залу, теребя свою бороду, а потом под шокированные взгляды присутствующих, заткнулся, закатил глаза и рухнул как подкошенный.
Вокруг него образовался огненный круг и прямо из пола, словно джин из бутылки, выскочил краснокожий, рогатый, хвостатый, обдаваемый рыжим пламенем, да ещё и с вилами… самый настоящий Чёрт. Или демон?
Исполняя роль жупела, существо оглядело присутствующих плотоядным взглядом.
Зал суда мгновенно заполнился смрадным запахом горящей серы и испражнений.
— Ну вот и закуска пожаловала, — облизнулся представитель адского народа, насадил прокурора прямо на раскалённые вилы, глянул на меня как на родственницу, весело подмигнул и сказал: — Благодарю покорнейше, госпожа ведьма!
И исчез!
Огненный круг погас, оставив после себя чёрную выжженную полосу на деревянном полу и несколько капель крови «Черномора».
Прокурор исчез вместе с чёртом!
Люди кто в глубокий обморок отправился, а кто на выход поскакал, чуть ли не по потолку.
Визгу было тьма.
Судьи фальцетом приказали палачам, приставам и охране перекрыть все входы и выходы.
Но кого там, народ готов был затоптать каждого, кто на пути встанет.
Толстяк-судья с брыльями, как у бульдога, стукнул кувалдоподобным кулаком по столу и громогласно гаркнул:
— ТИШИНА-А! ВСЕМ ВЕРНУТЬСЯ НА СВОИ МЕСТА! ЖИВО-О!
И народ, точно зомбированный, сразу же вернулся туда, откуда вскочил.
Я хлопала глазами и не могла найти объяснений только что случившемуся чуду… э-э-э… или справедливости?
У меня что, и правда есть магическая сила?
— Эвелина Нуар! — визгливо рявкнул носатый судья, явно находясь в ужасе от произошедшего. — Вы только что продемонстрировали всем присутствующим свою безнравственность и озлобленность! Вы прямо на суде при свидетелях силой своего проклятия убили ни в чём неповинного господина прокурора!
— Да я не хотела… — пролепетала деревянным голосом, а сама была готова грохнуться в обморок. Что вообще за сюр происходит?!
— Не смотрите ей в глаза, а то она убьёт и вас своим проклятием! — услыхала я чей-то издевательски панический вопль.
Судья стукнул молотком и рявкнул, глядя на меня с ненавистью:
— Эвелина Нуар! Ведьма тёмных искусств, ты приговариваешься к немедленной смертной казни! Вытащите её из клетки и немедленно отрубите голову! Пора покончить с этим отродьем, пока она ещё кого не погубила!
Тут же началась суета.
Палачи сменили дислокацию, и вышли в самый центр зала. Приставы приволокли плаху.
«Меня что, каждый порубит на куски?» — подумала горько, глядя, как все палачи повытаскивали из чехлов кто топор, кто типа меч, кто ещё какую-то фигню…
Приставы сняли магнит с клетки, и прутья лишились напряжения. Суровые мужчины открыли дверь и потащили меня за цепь наружу.
А я ухватилась за прутья и замотала головой:
— Н-е-ет! Не пойду!
Но кого там, меня всё равно выдернули наружу и потащили к плахе, не обращая внимания на мои сопротивления.
— Только попробуйте казнить меня, и прокляну всех в этом зале и всех ваших потомков! — заорала во всю силу лёгких.
— Закройте ей рот кляпом! — посоветовал судья и мне в рот тут же затолкали вонючую тряпку, а руки больно заломили за спину.
Я замычала и попыталась зубами и языком избавиться от этой мерзости во рту.
Меня силой усадили на пол, а голову утроили на плахе.
— Руби! — радостно заорали оба судьи.
Зажмурила глаза, чувствуя, как слёзы обжигают, и задержала дыхание. Вот и всё… Эвелина, чтоб ты сдохла, падла!
— Казнь отменяется, — раздался чей-то спокойный, но до жути грозный голос. — Рекомендую немедленно прекратить этот спектакль.
* * *
К моей радости, меня отпустили, и я тут же отползла как можно дальше от плахи и палачей, которые вдруг затряслись от страха.
