Кэм закрыл глаза, но только на миг, потому что, закрыв их он увидел прошлое слишком отчетливо. Тело Джейка, распласталось на грязной ступеньке, кровь вытекала из него так быстро, что они оба знали, что шансов на спасение нет. Никаких, к черту, шансов.
«Я виноват», – подумал он, когда пот потек по спине.
«Я виноват».
– Шериф, шериф, – Баду пришлось потрясти его за плечо, прежде чем Кэм быстро обернулся и посмотрел на него. – Следователь приехал.
Кэм кивнул, затем поднял банку с краской, камеру и вручил их Баду. Рядом с помощником шерифа стоял окружной следователь, держа в руках черную сумку. Это был низкий, худощавый человек с очень белой кожей и странными азиатскими глазами, темными, слегка косыми и широко расставленными. Его рыже-седоватые волосы были тщательно расчесаны на идеально прямой пробор. Он носил бежевый нарядный костюм и вызывающей раскраски бабочку. Ему было лет пятьдесят, он говорил тихо и застенчиво. Он чувствовал себя более удобно со своими трупами, чем с их живущими двойниками.
– Доктор Лумис. Вы быстро успели.
– Шериф. – Лумис протянул свою бледную, худощавую руку. – Очевидно, у вас неприятности.
– Очевидно. – Кэм почувствовал срочный позыв рассмеяться от такой сдержанности. – Ребятишки нашли тело около часа назад. Я уже заснял и обозначил контуры тела, так что теперь вы можете не беспокоиться о сохранности места преступления.
– Превосходно, – Лумис поглядел вниз на тело. Он только облизал губы. С деловым видом открыл свой портфель и достал пару тонких хирургических перчаток.
– Вы не будете…– Бад отступил на два шага. – Вы не будете делать вскрытие или что-нибудь в этом роде прямо здесь?
– Не волнуйтесь. – Лумис одарил его неожиданно сочным смешком. – Мы прибережем это напоследок.
Кэм снова взял камеру. Им она понадобится. – Бад, поднимись на дорогу. Проследи, чтобы никто не останавливался и не совался сюда.
– Да, сэр. – Бад с облегчением начал карабкаться до откосу.
– Ваш помощник нервный парень.
– Он молод. Это его первое убийство.
– Конечно, конечно. – Лумис снова облизнулся. – Эта краска все еще немного липнет.
– Извините. У меня другой под рукой не было.
– Ничего. Я не буду ее касаться. – Лумис достал маленький диктофон, и суетливо водрузил его на камень. Он говорил громко, медленно и терпеливо, осматривая тело.
– Необходимо его перевернуть.—Сказал Лумис как бы между прочим.
Ни слова не говоря Кэм отложил камеру, и стал помогать доктору поднимать труп. Избитое тело изворачивалось у них на руках, напомнив Кэму.как переваливается мусор в помойном мешке. Он снова выругался, услышав, как трется кость о кость внутри.
И до этого было неважно, а теперь стало еще хуже, когда мертвые глаза Биффа уставились на него. В отличие от спины, передняя часть тела была кошмарным зрелищем: кровавые пятна и торчащие кости. Бычья грудь Биффа ввалилась, мужское достоинство, которым он так гордился, превратилось в желеобразный обрубок.
«Он был прав насчет коленки», – подумал Кэм, отворачиваясь в сторону, чтобы перевести дух и взяться снова за камеру. Пока доктор наговаривал свои специальные и непонятные комментарии, он еще пофотографировал.
Они оба поглядели наверх, заслышав санитарную машину.
– Совсем не за чем было включать сирену, – сказал Лумис, и прицокнул языком. – Мы отвезем тело в морг, шериф, и подробно осмотрим. Я думаю, сейчас вполне уверенно можно сказать, что этот мужчина, перенес долгие и мучительные побои. Смерть, возможно, произошла, от сильного удара по голове. По степени окоченения мы можем утвержать, что смерть наступила десять—пятнадцать часов назад. Безусловно, я смогу вам сообщить все подробности после вскрытия.
– Вы можете сказать, когда это произойдет?
– Через сорок восемь часов, может быть, чуть больше. Нам надо делать анализ его зубов?
– Что?
– Анализ зубов. – Лумис содрал с рук перчатки, скатал их и засунул обратно в сумку. – Так как тело без одежды и документов, нам понадобится анализ его зубов.
– Нет, я знаю, кто это.
– Ну, тогда ладно…– он поглядел, как его помощники спускаются по откосу с толстым пластиковым мешком и носилками. Прежде чем он заговорил снова, они услышали визг тормозов на дороге. Кэм не обратил на него внимания, доверяя Баду спровадить любого зеваку прочь. Затем он узнал голос, который требовательно, в ужасе кричал: – Что это значит? Кэм там внизу?
Ноги Клер почти подогнулись. Вся кровь ушла от ее лица, когда она заметила санитарную машину. – О Боже, о Боже мой, что случилось? – Она рванулась вперед, и Бад едва успел схватить ее за руку, и загородить путь.
– Тебе туда нельзя. Клер. Тебе туда не надо. Поверь мне.
– Нет. – Ужасные, безжалостные картины замелькали перед ее глазами. Она увидела своего отца, распростершегося во дворике. И теперь Кэм. – Нет, только не Кэм. Я хочу его увидеть. Черт вас возьми, я хочу его увидеть. – Она пробила себе дорогу, отпихнув Бада в сторону. Совершив слепой рывок вперед она скатилась с пригорка прямо в руки Кэма. – Ты что очумела, что ли?
– Ты. – Она подняла дрожащие руки к его лицу, с силой прикладывая пальцы. На нем были синяки, старые синяки, но он был жив и здоров. – Я думала… Ты в порядке? Ты в порядке?
– Я отлично. Дуй наверх, на дорогу. – Он развернул ее так, чтобы она не увидела сцены внизу, затем подтолкнул в плечо. – Мне казалось, что я просил тебя сдерживать людей, – накинулся он на Бада.
– Это не его вина. – Она прижала руку ко рту и попыталась вернуть себе хладнокровие. – Я от него сбежала.
– А теперь вы можете вместе идти отсюда, забирайся в машину и уезжай домой.
– Но я…
Его глаза сверкнули, жестко и ярко. – Это тебя не касается, и у меня нет времени держать тебя за руку.
– Хорошо. – Она отошла от него, но адреналин скоро иссяк и она бессильно уткнулась в капот машины.
– Черт возьми, Клер, я же сказал, – у меня нет на это времени. – Все о чем он думал – это увести ее подальше, пока тело не начали поднимать наверх. Он подошел к ней, взял за руку и подтолкнул к месту водителя.
– Отстань, – она вырвалась, разозлившись на себя за то, что чуть не разревелась.
– Эй, – он сначала поглядел поверх ее головы, а потом нахмурился, заметив влажный блеск в ее глазах. – Что все это значит?
– Я думала, это ты, – оттолкнув его руку, она нащупала замок на двери. – Я не знаю, почему меня встревожило то, что ты возможно лежишь внизу, раненный или мертвый, но какие-то идиотские причины, наверное, были.
Он со свистом выдохнул воздух сквозь зубы. – Извини.
Ей удалось дернуть ручку и открыть дверь, но он просто захлопнул ее снова. – Черт, Клер, прости меня. Иди сюда. – Он подтолкнул ее к себе, не замечая сопротивления. – Не мучай меня, Худышка. У меня был жуткий день, – когда она чуть-чуть смягчилась, он прижался губами к ее волосам, вдыхая их чистый запах после прогорклого запаха смерти. – Извини.
