Я заставила себя подойти к ближайшей девочке и посмотреть ей в лицо. Прошли годы. Лилиан могла вырасти, а могла остаться и в том возрасте, когда однажды вечером я потеряла ее. От первой девочки я отошла ко второй, потом к третьей.
– Ты лжешь! – сказала я. – Ее здесь нет!
Динь-Динь рассмеялась:
– Ты что, не узнаешь свою собственную дочь? Все это время ты меня разыскивала, а сама забыла, как выглядит твой ребенок?
Я не забыла, черт бы тебя побрал! Я помнила гладкую коричневатую кожу Лилиан, ее веснушчатые щеки, падающие на плечи волнистые черные волосы, ярко-голубые глаза. Она всегда старалась скрыть шрамы на правой руке – там, где ее покусала соседская собака.
Я двигалась от одной девочки к другой, и холодное тоскливое чувство поднималось во мне: моей дочери здесь нет.
– Лилиан! Где ты? – воскликнула я.
– Мне все это надоело! – проговорила фея. – Отведи нас к Питеру. Вспомнишь все по пути.
Окружающий мир рушился, запирая меня глубоким рвом чистого безумия. Я наклонилась к Клевер:
– Ты знаешь, что Динь-Динь с ней сделала?
Клевер пнула меня ногой.
Эти была хитрость. Динь-Динь играла со мной. Она спрятала Лилиан.
– Она ничего не знает, – вдруг воскликнула фея. – Убейте ее.
Найденные Девочки сгрудились вокруг меня. Одна из них разрезала путы, стягивавшие руки Клевер, и вложила ей в ладонь заостренную ножовку с рукояткой из изоленты. Клевер зарычала и бросилась на меня.
– Стойте!
Прости меня, Питер!
– Я отведу вас к нему.
* * *
Феи странные существа, и Питер, который знал их лучше, чем кто бы то ни было, частенько поколачивал их.
Дж. М. Барри
* * *
Четыре Найденные Девочки, подхватив меня за руки и за ноги, подняли в воздух.
– Летим на запад, – крикнула я, вглядываясь в лица Девочек в поисках Лилиан. – Так быстро, как только можете.
Мы летели все быстрее, поднимаясь все выше и выше. Огни Лондона потускнели позади нас и погасли. Мы пролетели над Редингом, Бристолем и Кардиффом, после чего огни цивилизации уступили место холодному ветру и черным волнам океана.
Мы быстро мчались в ночном небе: впереди, как сияющий метеорит, летела Динь-Динь, за ней – девочки, державшие меня за одежду и не дававшие упасть, а потом – все остальные. Я по очереди изучала своих спутниц, пытаясь понять, с помощью каких волшебных плутней от меня скрывают правду.
Подобно косяку рыб, несущемуся вперед, мы несколько часов летели, следуя за ветром, луной и звездами. Это было похоже на сон, более реалистичный, чем сама реальность. Несмотря на то, что степень моего отчаяния все усиливалась, какая-то часть меня страстно желала, чтобы этот полет длился вечно.
Но вскоре из темноты выросли огни другого берега. Мне было нетрудно определить наш курс над Северной Америкой – к цели нас вел мой мобильник со встроенным джи-пи-эс. И вот мы приземлились в центральном Огайо, на самой середине полуразбитой дороги, которая вилась сквозь стоянку для трейлеров.
Когда мы шли к нашей цели, залаяло несколько собак. То тут, то там в окошках показались лица, но никто не вышел, чтобы остановить нас.
И вот я встала перед двухсекционным зеленым трейлером, рядом с которым был припаркован видавший виды внедорожник. Найденные Девочки направились было к дому на колесах, но я преградила им путь, раскинув руки в стороны.
– Где Лилиан?
Динь-Динь, минуя меня, пролетела к окну. На задвинутой занавеске мелькал силуэт мальчика, размахивающего игрушечным мечом. Мальчика, который все позабыл.
– Ты глупая ослица! Что за игры ты устроила? Это вовсе не Питер!
Я едва слышала слова Динь-Динь, не будучи в силах отвести глаза от этого волшебного мальчика, который, увлеченно делая выпады мечом, прыгал и приседал за окном. Я придвинулась ближе, пока мои руки не коснулись холодной алюминиевой поверхности трейлера. Динь-Динь ничего не видела, но я-то знала, что это за мальчик.
Найденные Девочки нехорошо засмеялись, и две из них схватили меня за руки. Я не сопротивлялась. Пусть они убьют меня и разрежут на части – тогда я снова смогу летать. Улечу от всего и всех и найду свою Лилиан.
Внутри трейлера мужской голос спросил:
– Пит, ты уже почистил зубы?
Прыжки прекратились.
– Да, пап.
Раздался другой голос – женский, со строгими нотками:
– Питер…
– Хорошо, хорошо.
Если тени под силу изобразить послушание, то тень Питера сделала это. Мальчик поспешил к умывальнику и зубной щетке.
Как бы я хотела стать феей! Маленькой и способной переживать зараз только одно чувство, одно ощущение. Динь-Динь вряд ли за всю свою жизнь хоть раз имела дело с такой мешаниной смятения и горя, желания и боли, что обрушилась теперь на меня, словно огонь из тыквы Хеллоуина.
– Ты солгала!
– Да, – прошептала я.
– Кто там? – позвал мужчина, отец Питера. Его голос я знала во всех оттенках – любви и нежности, боли и страдания, безразличия и беспомощности.
Занавески разошлись в стороны. Я присела.
Динь-Динь и Найденные Девочки мгновенно исчезли. Обняв себя ладонями за плечи, я, незамеченная, прижалась к борту трейлера.
Занавески вновь закрылись, появились Найденные Девочки, но я их почти не видела, пребывая в том состоянии между сном и явью, где видения и реальные объекты плясали и гонялись друг за другом в вихре бесконечной игры.
Лилиан здесь не было. И все эти годы… я не искала. Я старалась убежать.
Подошла Этуаль, поигрывая дубинкой.
– Наказать ее? – спросила она.
– Вы не можете этого сделать, – прошептала я.
Подняв голову, я ждала.
– Она сумасшедшая, сломленная жизнью старуха. Пусть живет дальше, купаясь в своем безумии.
Но, когда они стали исчезать, друг за другом растворяясь в воздухе, я вдруг проговорила, не думая:
– Постой! Не бросай меня, Динь-Динька!
Фея подлетела ко мне.
– Как ты назвала меня?
Осколки памяти прорвались сквозь полузабытье.
– Когда-то я звала тебя «Динь-Динька»!
– Ты говорила, что я забрала твою дочь, – сказала Динь-Динь, подлетев ближе и заглядывая мне в глаза. – Но ее нет среди моих Найденных Девочек. А вот ты среди них была.
Это были самые жестокие слова из тех, что могла произнести фея. Если бы Динь-Динь забрала Лилиан, у меня был бы шанс вернуть ее. Но фея не делала этого. Правда пронзила меня как стрела и бросила на землю, оживив воспоминания, от которых я так долго пыталась скрыться. Зуммеры больничного оборудования. Бледная, опавшая кожа. Предохраняющая от пролежней пудра, рассыпанная по коже Лилиан.
