Я скептически осмотрела его. Иен казался мне каким-то принцем, вышедшим из потрясающей сказки про фейри. Особенно его загадочный образ дополняли розы, среди которых он стоял. Я смотрела на него и пыталась понять, как так получилось, что он умирал, а рядом с ним никого не было.
– И Тай стал моим братом больше, чем какой-то другой вампир, – продолжил рассказывать Иен, когда все его внимание было сосредоточено на одной красной розе, которая напоминала капли крови. – Он помогал мне справляться со многими плохими аспектами вампиризма, однако наши дорожки разошлись, когда Алекс сделал его бетой, а я осознал, что умею управлять иллюзиями.
Сорвав одну розу, которая мне особенно понравилась, Иен протянул её мне. Я уже собиралась её взять, чтобы привезти домой и поставить в вазу, как пуля просвистела между нами.
– Белла, аккуратно!
Иен одним легким движением отпихнул меня в сторону, а сам принял две другие пули. Из меня вырвался испуганный вскрик, когда я наблюдала с земли, как кто-то методично стрелял по Иену.
Я догадывалась, что даже ему не выжить во время такого обстрела, поэтому я вонзила свои ногти в землю и со всей силы закричала:
– ТАЙЛЕР!
Я знала, что бета явится на мой зов. Он был обязан, потому что мы с ним были так же глубоко связаны, как и с Алексом. Вот только последнего я сейчас не собиралась тревожить. Он был слишком занят работой, которая была не менее важной, а Иену будет лучше и приятней, если ему поможет именно его напарник.
Мне удалось слегка приподняться на ноги, чтобы помочь Иену, но в следующую секунду у меня все окончательно помутилось перед глазами и я, упав на траву, потеряла сознание.
Глава 21. Алекс
Трой стоял напротив меня с такой самодовольной улыбкой, что мне чертовски сильно захотелось уничтожить её своим кулаком. Я никогда и подумать не мог, что однажды буду так сильно желать кому-то смерти.
– Ты, – зарычал я, – покойник.
Трой весело улыбнулся, словно он был настоящим шутом.
– Я, – отозвался он, – не планирую умирать, а вот ты в скором времени умрешь.
Его взгляд скользнул на Брайса с Райли, которые стояли за моей спиной. Чуть вдали находились вампиры, которые за всем наблюдали из теней. Все мы прекрасно знали о присутствии других, однако никто из нас не сильно спешил нападать первыми. Мы просто ждали чего-то.
Лично я надеялся, что Трой пересечет последнюю границу, которая сдерживала его достаточно далеко от меня. Потому что я действительно был готов сорваться и нарушить все правила, которые в мою голову с самого детства вбивал отец.
– Ты не подходишь ей, – внезапно заявил Трой.
Мы оба поняли о ком шла речь. Я не собирался отвечать, однако Трой продолжил болтать:
– Белла слишком глупая. Она не понимает, что хорошо, а что плохо. Её нужно вести по правильному пути. – Трой недовольно цокнул языком. – Сомневаюсь, что такой монстр, как ты, вообще способен понять значение души и того, что на самом деле нужно женщине.
Из меня вырвался такой рев, что стоявшие рядом Брайс с Райли отшатнулись, однако уже через секунду они стояли рядом. Я чувствовал силу, которая вибрировала в их телах и отзывалась в моем. Я чувствовал их готовность ворваться в бой, чтобы защитить честь их альфа-самки. Они готовы были пойти на многое, ибо чтили священные законы истинных пар. Но ещё лучше они понимали, что я тоже самое сделал бы для них, если бы вопрос стал ребром.
Никто из нас не мог возмутиться против святости пары.
– Ты не достоин даже кончика ногтя Беллы, – рыкнул Райли. – Для неё никто не хорош, но сама судьба выбрала, чтобы именно Алекс был её мужчиной. Неужели ты правда не веришь в то, что истинные пары это не божий замысел? Разве ты не веришь в истинные души?
Я пораженно покосился на Райли, от которого никогда бы не стал ждать таких высокопарных диалогов. Это было не для него. Он предпочитал другие вещи и все же я был благодарен ему за эту попытку, ведь она хоть на какое-то время отвлекла внимание Троя.
Расслабившись, наш чертов фанатик подошел ближе к границе. Его глаза забавно сверкали под солнечными лучами, которые проникали через густую крону деревьев. Я не чувствовал его запаха, как и не мог найти его сердцебиения. Казалось, что он был создан из ничего, но это было невозможно. Ибо он точно был человеком. Никакого другого варианта просто не существовало.
– Ты говоришь интересные вещи, монстр, – задумчиво сказал он. – Вот только как Бог мог подарить вам истинные пары, если вы отступники? Вы демоны. Вы исчадия ада и вы не должны были вообще появляться на этот свет, поэтому в вас нет никакого божьего света, а значит вы не способны получить от него такие дары.
Мои брови пораженно полезли на лоб. Никогда прежде я не слышал таких разговоров, от которых по всему моему телу пробежались пугающее мурашки. Я даже подумать не мог о том, что они верили настолько глубоко. Мне стоило догадаться, что у них все очень плохо, но я все равно отказывался от подобных выводов. Наверно мне хотелось верить, что вопрос можно будет решить малой кровью. Все-таки я был сыном своего отца, который всегда поддерживал дипломатию и демократию.
Вот только эпохе мягкости явно пора закончиться.
– Она носит моего ребенка, – заявил я Трою, чтобы выбить его из колеи. – Она под сердцем носит моё дитя, которое тоже монстр, как ты говоришь. А значит и Белла монстр?
Лицо Троя исказилось от ужаса.
Никто, включая меня, не ожидали, что подобные ужасные слова вырвутся из моего рта. Я не хотел этого говорить, ибо даже не верил в это, однако мне нужно было окончательно выбесить его, чтобы он допустил ошибку. Мне нужно было сделать что угодно, чтобы покончить с этим дерьмом.
Я почувствовал, как Гидеон с Кассианом подошли ближе. Я был благодарен им за эту поддержку, как и за то, что они сегодня взяли на себя защиту Беллы. Я никому не говорил о её беременности, ибо не был полностью уверен. Её запах изменился лишь частично, поэтому я не собирался делать поспешных выводов. Все-таки это могли быть изменения, которые однажды приведут её к полноценному обращению в волчицу. Вот только в душе я продолжал лелеять мысль о беременности.
– Ты испортил её, – с отвращением выплюнул Трой. – Как ты мог осквернить её святой храм?
Мне не удалось сдержать самодовольной усмешки:
– Она сама захотела этого.
Лицо Троя побледнело на несколько оттенков, от чего я сделал вывод, что ему чертовски сложно было слушать эти слова. Он испытывал разную смесь из эмоций. Я чувствовал зависть, ревность, ярость, злость и глубокую ненависть. Он ненавидел нас не потому, что мы были какими-то эфемерными монстрами. И не потому, что так ему сказали. Нет, он ненавидел нас по каким-то другим глубоким причинам, которые вынуждали его так слепо верить и следовать заповедям, которые давным-давно устарели.
