- Конечно, есть, - очень ласково, очень нежно, и очень страшно произнес Генри, так, что меня начало клонить в сладкий сон, и при этом сделалось невероятно жутко. - А как же вы думали, милая Энди! Древнейшая в мире магия, опасная, отточенная веками - и без приятных бонусов носителю?
Весь мир перестал для меня существовать, остались одни лишь его глаза, и я словно впала в транс, глядя в них. Мне показалось, что синие зрачки менялись, как рисунок из стекол в калейдоскопе, становились то темнее, то светлее, и я слышала лишь его голос:
- Вы себе не представляете, какую силу может обрести вампир, искупавшись в крови девственниц! А женщина-вампир становится так прекрасна, что затмевает собой всех красавиц. Но главное - сила.
***
Я вдруг почувствовала, как меня рывком кинуло к Генри, словно он потянул невидимую веревку. Миг - и я оказалась с ним лицом к лицу, мои губы - рядом с его лаковыми, сладкими от вина губами.
От Генри пахло мятой и еще какой-то свежей травой. Он смеялся, заглядывая мне в глаза, словно пытаясь на дне их рассмотреть мою душу, заметавшуюся в ужасе, словно попавшая в западню птичка. Я покорялась его взгляду, сила его зова была так велика, что я поднялась в воздух, и, кажется, от пола даже оторвались кончики моих ботинок.
Он силой своего зова заставил меня левитировать! Направлял своей магией - мою! Не взмахивая палочкой, не касаясь меня вовсе!
- А ведь я не пил живой, девственной крови очень, очень давно, - шепнул он. Его губы были так близко, что я едва не поцеловала их, покоряясь его воле, его нескромной шалости. - А представьте силу тех, кому удастся окунуться в такую ванну?
- Ох!
Я пришла в себя так же неожиданно, как и подчинилась зову вампира, и обрушилась вниз, потому что ноги мои меня не слушались. Так бы и упала, если б Инквизитор не поймал меня, крепко сжав ладонями мою талию.
- Попалась, - вкрадчиво произнес он, удерживая меня от падения.
Поймал - и рассмеялся, увидев мое смущение.
Улыбка у него была… влекущая. Он смотрел на меня из-под полуприкрытых век, на щеках его играли обаятельные ямочки, а руки его чуть поглаживали мое тело.
Ничего предосудительного он не сделал, и не позволил себе вольностей, как Генри, но в его крепких руках я остро почувствовала себя женщиной. Не набором качеств, приличествующих девушке, а живой женщиной. Почувствовала свое тело, по которому волной разнесся жар, чувствовала тепло ладоней Инквизитора, услышала свое дыхание, биение собственного сердца. Мне было стыдно до ужаса и одновременно приятны его внимание и его прикосновения.
И влек он меня к себе не как вампир - не силой магического зова, а силой своих рук, прижимая к себе, к своему неожиданно крепкому, сильному, тренированному телу, будто отлитому из металла. Чем таким занимается Инквизитор, чтоб быть в такой прекрасной физической форме?!
- Сию минуту пустите, - выпалила я отчего-то шепотом, словно боялась, что кто-то нас увидит в этой ситуации, и… и… и мне станет еще стыднее. - Не то я выстрелю! Мне хватит духа!
- Ни секунды в этом не сомневался! Два раза в сердце? - рассмеялся Инквизитор, но руки все же разжал. - Не бойтесь, мисс, я не беру приличных девушек силой.
Брать девушек силой! Это же надо такое придумать! Стыд, словно кипяток, опалил мои нервы, когда я представила… ох, совершенно нечаянно представила, как Инквизитор роняет меня на стол и придавливает сверху тяжестью своего сильного и гибкого тела, а его красные губы прижимаются к моим…
Ох уж эти мужчины!
Интересно, почему дома я не испытывала ничего подобного? Нет, к сэру Пери понятно, его слюнявые поцелуи кого угодно отвратят, но остальные-то молодые люди?! Никто не казался мне таким вот опасным и развратным, как эти двое…
И таки же желанным…
Да во всем нашем городишке во всех мужчинах не наберется эротизма и с ноготь мизинца святого Инквизитора!
- А неприличных? - фыркнула я, отстранившись и нащупывая пистолет. Он очень удобно вписался за ремешком, стягивающим мою талию. Словно тут всегда и был.
- Бывало, - честно признался бесстыжий Инквизитор. От подобного признания я снова вспыхнула так, что, казалось, сейчас щеки лопнут от стыда. Он что, нарочно дразнит меня?! Провоцирует?!
- Как можно священнику вести себя таким образом?! - поразилась я.
- Главе Ордена, - поправил меня Инквизитор назидательно, указав на свою руку, на пальце которой поблескивал перстень. - Первый среди Равных. Разве не должен я нести людям любовь и наказание?..
Ох, какой бесстыжий! Как-то странно он трактует понятия любовь и наказание!..
- Однако, Генри, - произнес Инквизитор, отстранившись от меня и принимая вид приличный, сосредоточенный и серьезный, - а что вы скажете о возможности того, что беглые невесты отправляются не только в публичные дома, но и на стол вампирам?
Генри, до того преспокойно смакующий вино, поперхнулся и внимательно глянул на Инквизитора.
- Ну, каким-то образом диаспора вампиров все еще существует, хотя я давненько не слышал о кровавых преступлениях с обескровленными бледными трупами, - заметил Инквизитор.
- У них есть лицензии на охоту в королевских лесах на крупную дичь, - ответил Генри не очень уверенно.
- Но это не отменяет того факта, что именно человеческая кровь дает им силу, а не что-то иное, - упорствовал Инквизитор.
- У них, - мучительно, словно признаваясь в чем-то постыдном, почти выкрикнул Генри, - есть исключительное право казнить приговоренных преступников! Под бдительным наблюдением судьи, обвинителя и адвоката они… выпивают жертву досуха. Врач констатирует смерть, тело уничтожается. Сжигается в мертвом пламени до серого пепла.
- Ах, вот даже как… Но согласитесь - этого мало. Что там достается каждому? По наперстку! По глотку! Существование на грани голода. Не вампиры ли утаскивают удравших невест в свое логово, для своих ванн? Немного больше силы - и вот усилиями вампиров созревает очередное магическое существо…. Вот и мисс Мак Алистер говорит, что принцесса-то поддельная. А я не знаю ни единого существа, кроме вампирских куколок, которые мастерски бы притворялись людьми так, что невозможно отличить. Они ведь умеют натягивать какую угодно личину, не так ли, Генри?
Генри поморщился, отставил бокал.
- Ну, - нерешительно произнес он, - вообще, да. Но куколки почти безвольны, они слепые исполнители… Они могут только принять нужный облик и сделать то, чему их научат. А мастерски убегать… притворяться принцессой, вести беседы и плести интриги…
- Тогда это может быть почти созревшая куколка, - настаивал священник. - Почти вампир.
- И что же вы предлагаете? - просил Генри.
Священник налил себе вина и выпил его залпом. Щеки его заалели, как прозрачные лепестки мака, в красных глазах промелькнуло одержимое выражение.
