Не успели мы зайти в зал, как нас с Ринолиэном окружили адепты. И, каково же было мое удивление, когда я поняла, что предметом их интереса был вовсе не мой новый знакомый, а я. Но он быстро пресек их любопытство, безапелляционно заявив, что я очень голодна и на все вопросы отвечу позже. Я благодарно улыбнулась ему, потому что есть мне действительно хотелось, да и такого повышенного внимания к своей скромной персоне я никак не ожидала.
Рин подвел меня к одному из столов, галантно отодвинув стул для меня, предлагая сесть, а затем сел рядом. Только я успела это сделать, как вся та толпа, которая состояла из моих новоиспеченных одногруппников, радостно последовала нашему примеру. На самом деле, адептов было не так уж много. Но все они были настолько рослыми и плечистыми, что занимали, если так можно было выразиться, двойной, а то и тройной объем среднестатистического элина. Во всяком случае, тех элинов, которых мне довелось увидеть вчера. Вообще, глядя на адептов, у меня закрадывалось подозрение, что они вовсе никакие не подающая надежды в области технической направленности молодежь, а студенты элитного спортивного факультета, причем не менее элитного же вуза, да еще и военной направленности. Откровенно говоря, если бы мне их представили как курсантов пограничной академии, это выглядело бы в моих глазах куда более правдоподобно.
− А ты правда будешь нашей старостой? − это, очевидно, был один из моих одногруппников, запомнить которых в лицо у меня не было никакой возможности.
− Ух ты, повезло же нам! − не дожидаясь моего ответа, восхищенно заявил его товарищ.
− Почему ты так думаешь?
Я с трудом удержала себя, чтобы по привычке не обратиться к адепту на «вы», спросив что-то вроде «поясните свое высказывание» или «чем обусловлено такое мнение». Вместо этого, я в который раз себе напомнила, что я не преподаватель, а они не мои студенты. И он, и я, адепты, одногруппники, а, значит, можем общаться между собой неформально. И если уж я не могу и не хочу быть «веселой и интересной», то, хотя бы, мне нужно не казаться заносчивой букой, не желающей никакого общения с остальными.
− Ну как же, − даже с некоторым удивлением посмотрел на меня адепт, как будто я не понимала самых простых вещей, − с такой красоткой нам будет доставаться лучшее время для тренировок.
Услышав такое потрясающее воображение высказывание, иначе просто не скажешь, я непонимающе посмотрела на своего сокурсника. Логика у него, конечно, была просто железная. В чем была связь между моей внешностью и временем тренировок, было неясно. Хотя, конечно, было приятно, что моя не слишком яркая внешность показалась андру красивой. Но, в конце, концов, что это за тренировки такие, и почему они так важны для адептов?
− А разве мы не на техническом факультете учимся? − спросила я, стараясь не слишком сильно выдать свое удивление.
− Конечно, на нем, − уверенно ответил мне один из адептов.
− Тогда причем здесь тренировки?
− Ну как же без них-то? − теперь, кажется, мой собеседник был удивлен не меньше меня.
− Но… − я даже не знала, как сформулировать свою мысль, чтобы не обидеть своих адептов.
− Дело в том, что набор этого года на технический факультет несколько отличается от предыдущего, − вмешался Рин, желая, очевидно, спасти ситуацию. − Большинство из тех, кто поступили в этом году, на самом деле перевелись из Орана. Там тоже есть свой… магистериум. Что-то вроде него. И свой технический факультет. Но там… Там несколько другая программа, − добавил он, показывая свою удивительную осведомленность в этом вопросе. − И тренировки… они очень важны для курсан… адептов.
Как бы Рин не старался, те несколько оговорок, ну, почти оговорок, которые он допустил, еще больше усилили мои подозрения.
− А тренироваться будут все? − я оглядела своих однокурсников, рассевшихся вокруг меня. Большинство из них были андрами, но среди них затесалась и парочка элинов. А вот девушек не было ни одной. Я была единственной.
− Все, − утвердительно кивнул мне Рин, сидящий рядом со мной. − Им, − он кивнул в сторону элинам, − то есть, нам, − он быстро поправился, − это тоже будет очень полезно.
Те, как ни странно, никакого недовольства этим обстоятельством не выражали.
− А почему время тренировок так важно? И почему вы думаете, что я смогу как-то помочь в этом?
− Ну а как же, − удивленно ответил мне один из адептов, − там, в Оране, время тренировок всегда распределяли старш… в смысле, старшие курса.
− Очень спорили между собой всегда, − добавил другой.
− Прямо до матерн… то есть, я хотел сказать, очень сильно, − поделился своими наблюдениями третий.
− А чему тут удивляться, − вступил четвертый. − Это ж понятно, что всегда лучше бегать по утренней росе, а не тогда, когда перед тобой уже целый взвод, то есть, факультет пробежал.
− Я думаю, что этот вопрос можно будет решить.
Я слабо улыбнулась, чем вызвала радостное одобрение у одногруппников. Ну еще бы, им так легко удалось уломать старосту на такое мероприятие. Хотя, если задуматься, то кому еще кроме них нужны здесь, в Руаде, эти дополнительные утренние тренировки? Я как-то очень сомневалась, что мне в принципе придется с кем-то делить время.
− А с кем нужно договариваться о времени? − спросила я.
− Тренировки проходят вне обычного расписания, на улице, бывает, что и за внешними стенами магистериума, − объяснил Рин. − Поэтому, с ректором, кончено, же.
− С ректором, − медленно выдохнула я, повторяя услышанное. Вилка, которую я держала в руках, выскользнула из моих пальцев, со звоном ударившись по тарелке. Там, в тарелке, было мясо с овощами, очень вкусное, кстати.
− Что-то не так? − участливо спросил один из моих одногруппников.
− Да нет, все в порядке, − я попыталась улыбнуться, но это у меня вышло плохо.
− Это ты от радости, наверное? − предположил адепт.
