– Я слышала, что это больно!
– Не пугай меня, принцессочка!
– Да не тебе больно, а мне!
– Тебе больно?
– Пока мне хорошо, – выдохнула Лекса, несмело обнимая ладонями его голову.
– Должно быть ещё лучше, – пробормотал Вик, освобождая от рубашки её грудь. Когда его губы сомкнулись вокруг маленького розового соска, Лекса даже всхлипнула от нахлынувшего восхищения. Конечно, она иногда трогала сама себя, в одиночестве, в постели, но никогда ей не было так хорошо, как сейчас, когда Вик ласкал её руками, а особенно языком…
Когда он лёг на неё, раздвинув ноги коленом, Лекса обняла его за плечи и прижала к себе – всем телом, спросила шёпотом:
– А ты точно знаешь, что потом будет хорошо?
– Слышал от братьев, – сквозь зубы пробормотал Вик, а потом приник губами к её губам. Наверное, чтобы избежать других вопросов. Горячий член ткнулся её между ног, в самое секретное место, раздвигая медленно, но верно, и Лекса тихонечко застонала от странного ощущения чего-то чужого и такого приятного. Стало больно, но всего на несколько секунд. Она перетерпела, и не зря. Вик двигался туда и обратно, Лекса двигалась вместе с ним, они словно стали единым целым, одним из тех механизмов на шарнирах, где скользили фигурки – синхронно и слаженно…
А потом в комнате появились бабочки. Они парили лёгкими облачками над спиной Вика, голубые, воздушные, невесомые, большие и маленькие. Лекса комкала пальцами простыню, стонала, не в силах сдержаться, и парила вместе с бабочками – наследством Лесных Драконов. В какой-то момент ей стало так хорошо, что живот скрутила судорога наслаждения, пульсирующая внутри вместе с членом Вика, и тот зарычал, превратившись снова в дикого варвара, скорчил гримасу и замер. Лекса спросила расслабленно:
– Это и есть хорошо? Теперь так будет всегда?
Перекатившись с неё на покрывало, Вик неуверенно кивнул:
– Наверное.
И увидел бабочек. Вздрогнул. Спросил:
– Это ты?
– Я, – улыбнулась Лекса довольно. – Нравятся?
– Красивые… Я слышал, что бабочки бывают в животе, когда… Но чтобы летали снаружи! Никогда не слышал!
* * *
Ночь пролетела быстро. Спали они оба очень мало, предпочли повторить первый раз ещё раз. А потом ещё раз, и ещё… Уснули под утро – уставшие и счастливые. Именно поэтому Вик подскочил, как ужаленный, когда над ухом гаркнули дурным голосом:
– Подъём! У нас клиент!
– Чего? – он с трудом разлепил глаза и даже протёр их. На одеяле скакал Пашка, слава Богине, не тяжёлый, потому что прыгал по ногам, растопырив крылья и раскрывая клюв, орал:
– Клиент! Клиент! Где владельцы? Владельцы спят! Спя-ат!
– Ты сдурел! – Вик разъярился и попытался сбросить попугая на пол, но получил крепким клювом по руке и зашипел: – Шаахсса! Проклятая птица!
– Пашка? – Лекса проснулась и села, потом стащила с глаз маску и швырнула её в попугая: – Ты где был, паршивец! Мы тебя искали всю ночь!
– Я спал, – с достоинством ответил Пашка, подняв лапку и ковыряясь когтем в клюве. – Лекси-Лекси, вставай, у нас первый клиент! Мы с котом пытаемся развлечь, отвлечь, увлечь, напоить и накормить, но нам нужна подмога!
– Какой ещё клиент… – пробормотала она, а потом подхватилась: – Клиент?! Серьёзно?! У нас клиент?
– Клиентка, если быть точным.
– Ах ты ж ирчина самка!
Лекса вскочила, запутавшись в одеяле, и чуть не упала. Потом метнулась к умывальнику, плеснула на лицо холодной водички, схватила платье и вдруг остановилась, уперев руки в боки:
– Вик! Ты чего валяешься?! А ну бегом в зал!
– Чего это? – варвар потянулся и зевнул: – Иди ты, ты владелица.
– А ты СОвладелец, так что руки в ноги, одевайся и спускайся!
– Сковородку притащить? – с воодушевлением предложил Пашка и получил подушкой, пролетевшей со скоростью стрелы. Попугай возмущённо заорал: – Караул! Убивают!
– Кому ты нужен, – буркнул Вик.
Лекса закрыла глаза и вздохнула несколько раз, потом аккуратно подняла подушку, взбила её несколькими точными движениями и метко запустила в Вика:
– Немедленно! Одеваться и вниз!
Обернулась к попугаю и выпустила крылья. Кожа её покрылась чешуёй, а на пальцах выросли длинные когти. Вик икнул и отодвинулся к спинке кровати. Изо ноздрей драконицы пыхнуло дымом, и она рявкнула:
– Не смотри на меня, когда я голая!
Пашка, видимо, хорошо знал подобное состояние своей хозяйки, потому что бочком, бочком запрыгал к двери и скрылся в коридоре. Лекса посмотрела на Вика и спросила кокетливо:
– Нравится?
– А у меня есть варианты? – огромные глаза смотрели с лёгким… нет, не испугом, а с настороженностью. Словно Вик не знал, чего ожидать от этого странного существа. А то, что Лекса обратилась, его вообще не удивило. Чего-то подобного он и опасался, но теперь… Теперь выдохнул почти с облегчением. Значит, это была она на озере…
– Ладно, прощаю, – фыркнула Лекса, и её крылья втянулись в спину. Она быстро натянула рубашку, платье, застегнула широкий пояс и потянулась за щёткой. Вик встал, прикрывшись одеялом, спросил небрежно:
– А ты вот это вот… часто проделываешь?
– В нашем мире это приветствие.
– А почему ты никогда не приветствовала меня таким образом?
– А потому, дорогой мой Вик, – усмехнулась Лекса, завязывая волосы в узел на затылке, – что ты бы начал шарахаться от меня ещё вчера!
– Я не шарахаюсь!
Он шагнул к ней, обнял – с осторожностью, но обнял, прижал к себе, шепнул на ухо:
– Я не боюсь!
– Вот и хорошо! – Лекса чмокнула его в щёку и вывернулась из рук. – У нас клиентка! Одевайся быстрее!
Она спустилась в залу, пытаясь прийти в себя. Жар заливал всё тело, и она стыдилась этого. Как было хорошо ночью, и как странно сейчас… Неужели так будет всегда? И завтра, и потом… Как хотелось бы сейчас поговорить с матушкой, спросить у неё, узнать, что чувствуют девушки после первого раза…
– О, а вот и хозяйка проснулась!
Мяукающий голос Эразмуса мгновенно привёл Лексу в чувство. Она улыбнулась, как будто вступила не в залу таверны, а в бальную залу, и сказала первой клиентке:
– Добрый день! Надеюсь, вас хорошо обслужили?
– По первому классу!
Женщина перед Лексой стояла весьма примечательной наружности. Маленькая, круглая, как колобок, затянутая в старомодное платье с корсетом, которое было ей слегка коротко и открывало лодыжки в полосатых чулках. Полосатые чулки заканчивались кокетливыми туфельками на маленьком каблучке, украшенными тряпичными бантиками. После осмотра обуви Лекса подняла взгляд на другой прелестный предмет гардероба: на шляпку. Круглая, с широкими полями, она была усажена цветочками, колокольчиками, веточками, пёрышками и даже птичками. Чучелами птичек. Маленьких и ярких.
