– То есть ты не планируешь возвращаться обратно в лес? – прямо спросил молчавший до этого папа.
– В леса, – поправил его Дьен, заставив меня напрячься в ожидании папиной реакции. – Не планирую.
– И чем же ты планируешь заниматься? – продолжил наседать на Дьена папа.
– Папа, это пока просто гипотетические планы, – влезла я, но у Дьеналя на это имелся свой ответ.
– Я полностью обученный маг, – в его голосе чувствовался вызов. – Эльфийские целители высоко ценятся у людей, и я бы мог им стать. Также сейчас я занимаюсь артефакторикой, в здешней академии это очень сильное направление. И мне нравится работать с предметами. Возможно, я смогу достичь чего-нибудь и в этой области.
– Ты посещаешь занятия в академии? – задала следующий вопрос мама, наверное, чтобы папа еще чего-нибудь не спросил.
– Целительство, чтобы увидеть человеческий подход к лечению, и артефакторику, – подтвердил эльф.
– Это очень похвально, – заметила мама.
Нас выручило принесенное горячее, сменившее холодные закуски.
– Дьен, сильно не наедайся, – предупредила моего мужа мама. – У нас впереди чудесный торт.
“Чудесный торт” прозвучало весьма многообещающе, и Дьеналь с благодарностью посмотрел на леди Патрицию. Она явно была настроена к нему благосклоннее, чем ее муж.
Впрочем, настрой Джозефа Сарнада был Дьену понятен. Мало кто обрадовался бы столь внезапному замужеству любимой дочери, а Виолетту родители любили, хотя ее отец старательно держал свои чувства в узде и даже пытался игнорировать дочь. Но при этом исподволь разглядывал ее. Стоило Джозефу улучить момент, когда Лета отворачивалась, как он тут же переводил на нее взгляд. И его глаза наполнялись теплом и любовью.
Но на Дьена он, разумеется, смотрел исключительно враждебно и холодно.
Дьеналь с трудом не улыбнулся, подумав, что ему нравятся эти люди хотя бы тем, что они разделяют его чувства к Виолетте. Все остальное, в общем-то, ерунда.
Будь на месте Джозефа и Патриции родители самого Дьеналя, они бы вели себя куда отчужденнее. Пожалуй, на семейный ужин в эльфийском кругу Дьен бы свою жену не повел. Ему самому сложно давалось общение с отцом, тот был прекрасным знатоком душ, легко находил слабости и всегда бил по самому больному. Дьен помнил их последнюю встречу и хлесткие слова отца. Они не примут Лету в семью, а значит, в леса Дьеналь вернется не скоро. Так что о будущем он сам думал часто.
О будущем с Летой, другого будущего ему было не нужно.
И то, что жена еще не до конца поверила в него и его чувства, Дьена не пугало. Он обязательно докажет ей свою любовь и добьется взаимности.
– Ты участвовал в войне с пришельцами? – этот вопрос тоже не стал неожиданностью.
– Нет, – Дьен поймал очередной пристальный взгляд отца Леты, кажется, он стал чуть мягче. Или ему бы хотелось так думать? – Я был слишком молод по эльфийским меркам. Но я неплохо помню те события.
Дьеналь был готов получить обвинения за свой народ, пусть и не собирался с ними соглашаться. Заслуживать уважение и доверие он предпочитал делами, а не подхалимством.
Как ни странно, Джозеф только кивнул и вернулся к еде.
А после ужина случилось и вовсе странное.
– Ты играешь в бильярд? – прозвучало как предложение выйти и поговорить по-мужски.
– Нет, папа, Дьен не играет, – опередила его Лета.
Дьеналь удивленно посмотрел на нее. Что же там за игра такая, что его жена так занервничала?
– Значит, научится, – рассудил Джозеф. – Не к карточным же играм приучать твоего мужа, правильно? – Идем, – скомандовал он Дьену и направился на второй этаж, чуть припадая на правую ногу.
Подъем по лестнице дался ему не слишком легко, он остановился после первого пролета, перевел дух, потер колено и пошел дальше.
– Чего? – грубо спросил Джозеф, когда они преодолели лестницу.
– Ничего, – Дьеналь мотнул головой.
На мгновение он и правда подумал предложить свою помощь, но быстро отказался от этой не самой здравой на поверку мысли. Такой человек вряд ли согласится принять от него, чужака и эльфа, помощь. Скорее оскорбится, сочтя подобное предложение унизительным и указывающим на его слабость.
Когда-нибудь Дьеналь обязательно попробует ему помочь, ведь эльфийская магия отличается от человеческой и способна лечить даже то, с чем не всегда могут справиться здешние целители. Но стоит подождать, когда отец Леты будет готов принять его помощь.
В большой комнате по центру стоял стол с выдающимися вверх бортиками и обтянутой зеленой тканью столешницей. В треугольной форме покоились разноцветные шары.
– Бери кий, – Джозеф указал на длинную гладкую палку, сужающуюся к концу. – И смотри, как играют профессионалы.
– Лета, прекрати нервничать и кусать губы, – строго сказала мама. – Твой отец, конечно, временами бывает просто невыносим, но эльфу ничего не сделает.
– Он может его обидеть, – заметила я, вспоминая, как неприветливо папа встретил моего мужа.
– У Дьена такая тонкая душевная организация? – судя по подрагивающим губам, мама насмехалась над моим волнением.
– Как думаешь, есть шанс, что они поладят? – с надеждой спросила я.
– Твой отец очень упрям, ты явно пошла в него, – вздохнула мама. – И Дьеналь, кажется, не готов во всем идти на уступки. Ты видела, как уверенно он отвечал?
– Да, – особенно ответы про будущее меня впечатлили, Дьен их точно не на ходу придумывал, наверняка много размышлял об этом.
– Тем лучше. Твой отец уважает сильных, а в Дьенале чувствуется стержень. Знаешь, ему ведь точно нелегко среди людей, к тому же если он всю жизнь проходил этот свой путь. Но он не жалуется и отлично держится, – похвалила мама Дьена.
Я же почувствовала гордость за своего мужа, но быстро опомнилась.
– Он все равно должен будет уехать, – я сглотнула и отвернулась. Тема оказалась для меня болезненной.
Эльфийская клятва в силе и требует от меня исполнения условий.
– А ты бы сама хотела, чтобы он уехал? – мама внимательно следила за мной, ожидая ответа.
– Мам, а как папина нога? – спохватилась я, надеясь, что удастся сменить тему. – Я заметила, что он по-прежнему хромает.
– Его нога намного лучше, такие сильные боли, как прежде, его уже не мучают. И я первая про Дьена спросила, – улыбнулась мама.
– Ты дала ему лекарство? – я подозрительно взглянула на маму.
– Конечно, – мама прямо посмотрела на меня, а потом нахмурилась. – Лета, за кого ты меня принимаешь? Я дала ему лекарство, и нога его уже лучше, поверь. Я, конечно, не маг, но поклясться могу.
– Не надо, извини, – я схватила со стола чашку с чаем, чтобы хоть чем-то занять руки. А то опять начну губы кусать и расстраивать маму отсутствием выдержки.
