Или еще кто-то на моего эльфа позарился.
Я тихонько прошла внутрь и заглянула к Дьену. В его комнате царила темнота, но слабый лунный свет очерчивал какую-то странную тень на кровати.
Что-то рановато для сна.
По-прежнему осторожно я подкралась на цыпочках к кровати и убедилась, что лежит на ней Дьеналь.
– Дьен! – я потормошила его за плечо. – Проснись!
Но эльф и ухом не повел.
Да что с ним случилось?! Как чувствовала, что нельзя его к папе одного отпускать!
– Дьеналь!
Хоть за целителями беги!
– Лета? – Дьен разлепил веки и заулыбался. – Это ты-ы-ы….
И тут-то я поняла, что с ним не так.
– Ты где был? – нахмурилась я, чувствуя характерный алкогольный дух.
– У отца. Твоего.
– И вы пили?!
Ну, папа!
– Да, я не хотел, но… – Дьен сделал какой-то жест. Ох, и развезло же его…
– Мог бы и отказаться, – я села на кровать и с укоризной посмотрела на непутевого “мужа”.
Так вот ты какая, семейная жизнь…
– Джезф, – имя папы далось Дьену нелегко, – сказал, что если я его увжаю…
– Понятно, – нет, с папой стоит непременно поговорить! Значит, карточные игры – плохо, а спаивать эльфов – хорошо?
– До шахмат вы, я так понимаю, не дошли? – хорошо, что Дьен до общежития-то дошел…
– Так мы в шхмты играли, рюмчные, – Дьеналь изобразил размер рюмки, и я закрыла лицо. – А я не привык сдваться. И вот. Выиграл, – гордо похвастался он.
Не удивлюсь, если мой многоопытный папа играл в поддавки.
– Ладно, молодец, но больше так не делай, – попросила я. Правда, разговора с папой это не отменяет. Доверила ему мужа, называется.
– Не уходи, – Дьен неожиданно так сильно потянул меня вниз, что я не удержалась и оказалась на кровати.
– Дьен, пусти, я в уличной одежде, в обуви, – я уперлась в широкие плечи.
– Это поправимо, – эльф провел рукой по моей руке, соскользнув с нее на бедро.
– Дьеналь!
Рука исчезла, а сам Дьен лег рядом и сгреб меня в охапку.
– Не хочу тебя отпускать, – прошептал он.
– А придется, – я поерзала, пытаясь отодвинуться, так как весьма недвусмысленно почувствовала, насколько меня не хотят отпускать.
– Я не про сейчас. Вообще, – Дьен потерся носом о мою шею. – Я тебя не отпущу. Потому что люблю тебя. Спасибо, что поцеловала меня тогда.
Я лежала неподвижно, стараясь не то что не двигаться – даже не дышать. Это совершенно ненужное признание спеленало меня по рукам и ногам сильнее, чем ладонь Дьеналя, по-прежнему лежащая у меня на талии, или даже любая клятва.
Дьен уснул, а я все-таки выбралась, подсунув ему вместо себя подушку. Ушла в свою комнату и закрыла дверь.
Надеюсь, завтра Дьеналь ничего не вспомнит, а я продолжу делать вид, что ничего не было.
До истечения оговоренного клятвой года оставалось больше десяти месяцев…
16. Второе признание
Утром я наткнулась на Дьеналя в ванной. Он с жадностью припал к крану с водой, даром, что она там совершенно невкусная. С его волос текло, как если бы он просто подставил голову под струю, а потом не вытер. Подозреваю, что так оно и было.
Обычная бледность эльфа отдавала зеленцой, да и в целом выглядел Дьен больным и откровенно несчастным.
– Прости, что вернулся в таком неподобающем виде, – попросил он, закручивая вентиль и тяжело опираясь ладонями о раковину.
На меня Дьен старался не смотреть, видимо, ему действительно было очень совестно.
– Совсем плохо? – с сочувствием спросила я.
– Терпимо, – он мотнул головой, чтобы убрать волосы, но резкое движение, видимо, отдалось болью, а то и тошнотой. Так что Дьеналь замер, вцепившись в раковину сильнее.
– По дороге на завтрак зайдем к целителям, – решила я, заметив, как Дьен от слова “завтрак” позеленел еще отчетливее. – А пока давай волосы высушу.
Я указала Дьену на невысокую трехногую табуретку, куда он с некоторым облегчением сел и чуть наклонился, чтобы мне было удобнее. Встав перед ним, я осторожно перебирала шелковистые светлые пряди – касаться их одно удовольствие, заодно легонько массировала наверняка болевшую эльфийскую голову.
Не удержавшись, осторожно коснулась длинных и тонких ушей, таких жестких, что неудивительно, отчего Дьен не носит шапку. Дьеналь наклонился еще ближе и в итоге уткнулся мне лбом в живот, а потом еще и обнял за талию.
– Тебе стало хуже? – забеспокоилась я.
– Нет, все в порядке, продолжай, пожалуйста, – попросил он, слегка потеревшись об меня.
Я еще немного погладила его и подумала, что недаром же я маг, проходящий курс целительства.
– Дьен, а может я попробую на тебе обезболивающее заклинание?
– Может, не стоит? – Дьен поднял на меня красноватые глаза. – Кажется, мне уже лучше.
– Ты мне совсем не доверяешь, – попеняла я ему, попытавшись отойти.
– Доверяю, – эльф немного вымученно улыбнулся, видимо, ему пока еще было слишком плохо. – Но мы с тобой вместе на целительство ходим.
– У меня иногда получается, – напомнила я, отчего Дьен улыбнулся уже веселее. – К тому же магистр мне давно советовала позаниматься с тобой.
– Со мной? Или на мне? – улыбка Дьеналя, смотрящего на меня снизу вверх, оказалась заразительной.
– Других пациентов в округе нет, – резонно заметила я. – Но если ты не хочешь…
И убрала руки за спину.
Лицо эльфа стало таким несчастным, словно я у него последнюю конфету отняла и съела, причем с особой жестокостью – прямо у Дьеналя на глазах.
– Ладно, – выдохнул он, вновь наклоняя и подставляя голову. – Клади обе руки на виски, не на уши, они как раз не болят, – поправил он, когда я восприняла его наставления слишком буквально. – И осторожно начинай обезболивать.
Я дважды прокрутила в голове нужное заклинание, чтобы точно не ошибиться, а после визуализировала его, выпустив магию. Как мне казалось – чуть-чуть.
Дьен сам взял мои руки и отвел от головы, прекращая едва начатое лечение. Потом задумчиво потрогал свой нос и щеки.
– Все хорошо? – забеспокоилась я, видя странную реакцию Дьеналя.
– Голова не болит, – подтвердил он. – Но с обезболиванием ты немного переборщила.
– Совсем ничего не чувствуешь? – догадалась я. Ведь так старалась дозировать воздействие!
– Зато мороз мне больше не страшен, – усмехнулся он, вставая и теперь насмешливо смотря на меня уже сверху вниз.
