Она решила воспользоваться довольно примитивным методом расследования и первым делом нагуглила названную Пауком Уэббом дату грядущего мини-саммита. В этот день в Лондонской школе экономики проходил Международный симпозиум по новым технологиям металлургических процессов, а в Школе востоковедения и африканистики – конференция по паназиатским наукам. Объявили предпродажу билетов на концерт воссоединившихся «АББА» (билеты разойдутся за две минуты), а в центральном Лондоне наверняка воцарится безумие хуже обычного, потому что на Оксфорд-стрит ожидалась демонстрация протеста «Остановите Сити», в которой должны были принять участие четверть миллиона человек. Метро, движение на дорогах и нормальная жизнь на время замрут.
Все это не имело никакого явного отношения к визиту русского гостя. Это была фоновая информация, что тем не менее нисколько не умаляло ее важности, а после прошлого раза, когда обитателей Слау-башни впутали в дела Риджентс-Парка, Луиза не собиралась полагаться на сведения, сообщенные Уэббом. Но сосредоточиться было трудно. Она постоянно вспоминала огромный зал на семьдесят седьмом этаже «Иглы». Такой простор Луиза раньше встречала лишь на улицах, что неизменно возвращали ее домой, в съемную однокомнатную квартиру на «неправильном» берегу Темзы.
А теперь две, а то и три ночи в неделю здесь проводил и Мин, и, в общем-то, покамест это радовало, хотя и доставляло некоторые неудобства. Мин не был неряхой, но занимал место. В постель он любил ложиться чистеньким, а значит, его туалетные принадлежности внедрились на драгоценные сантиметры полочки в ванной; утром он надевал свежую рубашку, а значит, пришлось выделить и место в шкафу. Появились книги и диски с фильмами и музыкой – лишние предметы на и без того ограниченной жилплощади. Ну и конечно же, сам Мин. Нет, он не был громоздким, но этого и не требовалось: сам факт его присутствия словно бы сдвигал стены ближе. Рядом с ним было хорошо, но гораздо лучше – находиться рядом с кем-то в просторном помещении.
Где-то в здании хлопнула дверь. Сквозняк просвистел по коридорам и зашелестел под дверями, а потом с тихим шорохом, будто снег с крыши, блузка соскользнула с вешалки и упала на пол. Луиза взглянула на нее, будто надеялась, что все уладится без активного вмешательства, а когда этого не произошло, закрыла глаза и вообразила себя в другом месте. Потом снова открыла глаза, но все осталось по-прежнему.
Съемная однокомнатная квартира со сквозняками. С одним ужасающим преимуществом: несмотря на все изъяны, она была в разы лучше каморки Мина.
Если они захотят снять приличное жилье на двоих, то им потребуются деньги.
Половина двенадцатого. Шесть с половиной часов до конца смены.
Охренеть!
Если бы его попросили описать, как он представляет себе работу в частной охранной фирме, Кэл Фентон не стал бы сдерживать воображение. Обучение рукопашному бою; десантные пояса, бронежилеты, электрошокеры. И агрессивное вождение; визг шин, стремительный старт, крутые виражи. Гарнитура с наушником и микрофоном, предмет первой необходимости в бурном, полном адреналина мире сотрудника охранной службы, где никогда не знаешь, что произойдет через секунду. Вот что представлял себе Кэл Фентон. Опасность. Адреналин. Суровая уверенность в своих силах и сноровке.
Вместо всего этого у него была форма на размер меньше, потому что предыдущий охранник явно был карликом, и резиновый фонарик с полудохлой батарейкой. И вместо того чтобы разъезжать в бронированном лимузине, Кэл Фентон должен был каждую ночь обходить десяток коридоров, ежечасно рапортуя о ситуации, не столько для того, чтобы заверить начальство, что на объекте все в порядке, сколько для того, чтобы подтвердить, что он не спит и честно отрабатывает жалованье. Которое, между прочим, лишь немногим больше минимальной почасовой ставки; если сравнить первую со второй, то разница потянет на горсть мелочи, фунта не наберется. Ну, работа есть работа, как неустанно повторяет мама, но Кэл, исполненный мудрости девятнадцати прожитых лет, обнаружил изъян в этом утверждении: иногда работа – геморрой. Особенно когда на часах тридцать одна минута двенадцатого и до выхода отсюда целых шесть часов и двадцать девять минут.
Кстати, о выходе…
Кэл был на первом этаже, совершал обход восточного коридора объекта, а дверь в конце коридора была открыта. Не распахнута, но и не закрыта… Либо за время обхода ее кто-то открыл, либо Кэл сам ее не захлопнул после того, как докурил сигарету.
Кэл и только Кэл, потому что в ночную смену работал всего один охранник.
Он подошел к двери и легонько толкнул ее. Дверь со скрипом распахнулась. Снаружи была пустая парковка, обнесенная оградой из проволочной сетки, а за ней разбитая дорога вела к темной эстакаде Вестуэй. Дом напротив когда-то был пабом и, возможно, когда-нибудь снова будет пабом, но пока торчал занозой в глазу. На заколоченных фанерными щитами окнах телепались афиши местных диджеев. Кэл окинул парковку взглядом и захлопнул дверь. Постоял в тишине, вслушиваясь в стук сердца. Снаружи никого не было, и внутри тоже, если не считать его самого. Тридцать четыре минуты двенадцатого. Он отошел от двери и заглянул в кабинет.
Кабинет. Объект. Слова можно употреблять, если не думать о действительности.
Потому что кабинет – дежурка – располагался в чулане, а «объект» на самом деле был складским помещением: первый этаж кирпичный, без окон, а второй – дощатый, как будто на постройку не хватило кирпичей. Склад был поновее того, что стоял здесь раньше, но больше ему похвастать было нечем. Он, как былой и грядущий паб через дорогу, дожидался, когда район пойдет на подъем. Впрочем, это было объяснимо. Компания «ДатаЛок» предлагала бюджетные услуги, и клиент получал куда меньше, чем видел. Особенно если разглядывал каталог компании.
Кэл помахал фонариком, выписывая большие, обнадеживающие круги. В дежурке никого не было, даже сторожевого пса, который, согласно табличке у ворот, круглосуточно патрулировал территорию. Табличка обошлась компании в 4 фунта 99 пенсов, что значительно дешевле содержания сторожевого пса.
А потом Кэл услышал какой-то звук в северном коридоре. Какой-то писк, будто резиновая подошва шаркнула по плиткам пола.
Сердце Кэла тревожно забилось: тук-тук, тук-тук, тук-тук. В обычном ритме, только в два раза громче и в четыре раза быстрее.
Двадцать четыре минуты до контрольного отзвона. Конечно, можно позвонить и раньше, потому что он перепугался.
Отличный выйдет разговор.
«– По-моему, я слышал шум. – По-твоему, ты слышал шум. – Ага, в коридоре. Как будто там кто-то есть. Только я не стал проверять. А еще дверь была открыта, но, может быть, я ее сам не захлопнул, когда выходил покурить. Вы подмогу пришлете?»
(Обученную рукопашному бою, с десантными поясами и в бронежилетах.)
Но работа-геморрой лучше, чем никакой работы, и Кэлу не хотелось ее лишиться из-за того, что на объект ненароком пробралась мышь. Он взвесил в руке фонарик – тяжелый, как дубинка, – немного успокоился, вышел из дежурки и направился в северный коридор, в конце которого была лестница.
