Бесформенные пирожки, что испекли девочки, были поданы на обед. Сидеть рядом с Лили и Джорджи никто не захотел: собственно, это не удивительно, особенно после того, что произошло в саду до урока. Лили села рядом с Мэри, худенькой девочкой, которую они встретили в коридоре, когда только вошли в школу, но Элизабет со своей компанией расположилась поодаль.
– Откуда вы? – спросила Лотти, младшая сестра Элизабет, тыкая в пирожок вилкой. Джорджи помогла малышке его разрезать, и та вцепилась в него зубами, как белка.
– Сначала мы жили на острове, – ответила Джорджи. – А потом в Лондоне, с тетей.
– Вы умеете колдовать? – поинтересовалась Мэри. – Вы уже взрослые. Наверное, магия давно себя проявила?
Джорджи неуверенно взглянула на сестру: стоит ли рассказывать девочкам правду или нет? Лили пожала плечами. Ей кажется, ответ очевиден.
– Да… – медленно произнесла Джорджи. – Наша семья не подчинилась королеве. Мама научила меня магии.
Глаза Лотти расширились от ужаса. Все в ее внешности – рыжие волосы, глазки, даже то, как она кусала пирог, – делало ее похожим на белочку.
– И вы можете сотворить настоящее заклинание? – прошептала она.
– Можем. Только не тут! – поспешила ответить Лили. Конечно, это не совсем так – она и в Доме Феллов сможет колдовать, если попытается. Да и у Джорджи это получится. Но в таком случае придется бороться с магией, что витает над домом, а это может пробудить смертельные заклинания, что остались в Джорджи из-за мамы. Страшно подумать, что может произойти в таком случае!
– А, да. Тут никто не может. – Лотти грустно кивнула.
Она совсем не казалась испуганной, как другие девочки, и Лили подумала – может, Лотти еще слишком мала и просто не понимает всю силу магии? Лили оглянулась и прошептала:
– Думаю, у тебя получится. Когда-нибудь.
Девчушка хихикнула, и Элизабет бросила на них подозрительный взгляд.
– Хотела бы я жить на острове… – мечтательно произнесла Лотти, разбрасывая по тарелке крошки от пирожка. – Мы с Элизабет жили в Саффолке. А потом она выбила входную дверь. Понимаете, мама забыла ключи, мы были заперты в доме. Элизабет испугалась, и дверь… просто оторвалась. – Лотти огляделась. – Это видели многие, – прошептала она. – И кто-то рассказал об этом Страже. Мама не хотела нас отпускать, но ее убедили, что нам нельзя оставаться дома – мы можем кому-нибудь навредить. Надеюсь, нас скоро уже отпустят…
– Ничего себе… – пробормотала Лили.
Джорджи с нежностью посмотрела на Лотти, а худышка Мэри вздрогнула.
– С тобой тоже случилось нечто подобное? – спросила ее Лили.
Она знала, что это называется «совать нос не в свои дела», но Мэри спрашивала Джорджи про магию, так что ничего страшного. А если девочка разговорится, возможно, в беседе удастся выяснить что-то о тюрьме.
Мэри медленно покачала головой.
– Мои родители… – пробормотала она, не сводя взгляд с тарелки. Ее щеки залил румянец. – Я была совсем маленькой… – Вдруг Мэри оттолкнула тарелку, вскочила и выбежала из столовой. Расстроенная Лили виновато посмотрела ей вслед.
– Молодец! – прошипела Элизабет. Даже во взгляде Лотти промелькнуло неодобрение.
– Я не хотела ее огорчать! – стала оправдываться Лили. – Мы же просто разговаривали! Почему она убежала?
– Она одна из каменных детей. – Элизабет нетерпеливо вздохнула. – Потом объясню. А сейчас помолчи.
После обеда Элизабет кивнула Лили и Джорджи, чтобы те шли за ней, и Лотти схватила сестру за руку. Элизабет вышла в коридор и направилась к дверке сбоку.
– Куда мы? – спросила Лили.
– К стене. Идем.
Лили подумала – стена того же возраста, что и дом. Высокую стену, сложенную из бежевых камней, украшали шпили – настолько блестящие, что казались новыми. Элизабет провела девочек под тенью к лужайке – трава была мягкой и влажной.
– Вот, – наконец произнесла она.
Лили посмотрела вперед. Прямо перед ней из стены выделялась странной формы чаша – наверное, ее пристроили совсем недавно.
– Это фонтан? – спросила Джорджи и погладила камень. Чаша – или, скорее, ее половина – напомнила Лили фонтан, что был в Меррисоте – вода текла прямо в каменный резервуар-ракушку.
– Нет. – Элизабет хихикнула. – Это колесо.
Она осторожно дотронулась до чаши, будто боялась ее. Потом, собравшись с духом, толкнула – камень скрипнул, дернулся и начал медленно поворачиваться, как жернов. Чаша описала полный круг, показав девочкам свою вторую – идентичную первой – половинку, что была скрыта за другой стороной стены.
– Не понимаю. – Лили покачала головой. – Для чего это нужно?
– Для детей.
Из кустов вылезла Мэри: ее серый сарафан покрылся зелеными пятнами, будто она долго ползала по траве.
– Туда кладут младенцев, – сказала она, не сводя взгляд с Лили. – Тех, кто никому не нужен. Детей магов. Или ведьм.
– Ребенка кладут в чашу по другую сторону стены, – объяснила Элизабет.
– А потом звонят в колокольчик, – вставила Лотти и указала на черный колокольчик над их головами.
– Тогда кто-нибудь сюда приходит и забирает ребенка… – догадалась Лили. – И много здесь каменных детей?
– Еще один мальчик да я. Раньше было больше. Тогда маги были повсюду, а люди испугались после Декрета о запрете магии. – Мэри погладила гладкий камень.
– Но ведь нельзя определить, будет младенец волшебником или нет. Это проявляется намного позже. Так я, по крайней мере, думала.
Джорджи пожала плечами:
– Не знаю. Может, иногда и можно. Либо люди так сильно боялись, что принимали за признаки магии глаза странного цвета или что-то вроде этого… – Она избегала взгляда Мэри.
– Я не чувствую в себе никакой магии. До сих пор. Наверное, я просто выглядела необычно, – прошептала Мэри.
Лили хотелось сказать ей что-нибудь утешительное, как-то подбодрить, но слов не нашлось.
Глава 8
Лили всегда думала – исправительная школа подразумевает непрерывное обучение и работу. У нее даже были мысли, что сейчас они пойдут крутить мельничные жернова, разогревать огромные печи, поддерживать в них огонь, но, судя по рассказам девочек, утром они учатся, после обеда занимаются рукоделием, а в остальное время предоставлены сами себе.
Девочкам выделили одну гостиную: там валялось несколько потрепанных книг и стояла старая мебель, которую выкинули из красивых комнат. Для мальчиков тоже была отдельная комната отдыха – но летом они все свободное время проводили на свежем воздухе у озера. По крайней мере, так сказала Элизабет.
Две просторные прохладные спальни, уставленные металлическими кроватями, были наверху. Лили в ужасе оглядывала место, где ей предлагали спать. В Меррисоте у нее была собственная комната, в театре она жила с Джорджи, к тому же там был целый рассадник укромных мест. Как же ей выжить в такой тесноте в Доме Феллов?
