Перед Лили стоял длинный деревянный ящик. Девочка посмотрела на него, закусив губу, – она все еще не понимала, в чем смысл нового номера. На самом деле она никогда не понимала, для чего те или иные ящики и приспособления, пока Сэм и Даниил все ей не объяснили. Правда, до сего момента обходилось без острых пил. Девочка сжала кулаки – вот бы все получилось! Она вдруг испугалась – Даниил часто витает в облаках, и если Лили будут распиливать на части – она бы предпочла, чтоб это сделал человек внимательный и осторожный.
– Так, если признаться, в этом трюке есть одна маленькая, просто малюсенькая загвоздка… – начал Даниил и раскрыл блестящие медные щеколды на ящике.
– Меня разрежут на кусочки, да? Так я и думала! – Лили отступила назад.
– Нет-нет, ты что! Хотя… мы можем чуть-чуть задеть пальцы на твоих ногах. Если ты замешкаешься, мы их… немножко укоротим! – серьезным тоном сказал Даниил.
– Она не будет в этот участвовать! – одновременно выпалили Джорджи и Генриетта, после чего удивленно посмотрели друг на друга.
– Каким образом вы хотите отрезать мне пальцы на ногах, если будете распиливать меня посерединке? – Лили недоверчиво посмотрела на ящик.
Даниил раскрыл дверцу – ящик напоминал гроб, а внутри него висели цепи. Не самое приятное зрелище.
– Сейчас покажу. Ложись сюда. – Даниил вздохнул, заметив испуганный взгляд Лили. – Обещаю, я даже не прикоснусь к пиле. Генриетта, сядь на нее!
Даниил положил пилу на пол, и мопс села на рукоятку, чтобы никто не смог пилу взять.
– Итак, что будет дальше? Мне интересно! – Генриетта была вся внимание.
– Лили, ты должна улыбаться, махать залу рукой. Покажи, что тебе ни капельки не страшно! Потом ложись в ящик. – Собачка фыркнула, но Даниил не обратил на это ни малейшего внимания. – Мы цепями пристегнем к ящику твои запястья и лодыжки. Лодыжки очень важны!
– Сама знаю! Поэтому не надо отрезать мне ноги! – прошипела Лили.
Даниил закатил глаза.
– Лили, я к пиле даже не притронулся. Дай хотя бы объясню, в чем идея трюка!
Лили осторожно забралась в ящик, Даниил пристегнул ее цепями.
– Во время выступления я чуть больше внимания уделю замкам, не волнуйся, – объяснил он. – Потом закрою ящик. Вот так. Твои ступни не видно, верно? Но зрители все еще видят твое лицо. Думаю, здесь тебе надо изобразить испуг.
Генриетта хихикнула, Лили поежилась. Она чувствовала себя неловко – ящик заканчивался на уровне ее шеи. Странно, когда из ящика торчит лишь голова…
– Нет, не до такой степени, спокойнее! – Даниил нахмурился. – Видишь пустое пространство там, чуть пониже?
– Нет! – выпалила Лили. – Мне ничего отсюда не видно!
– Да, верно, извини. Так вот, внизу есть пустое пространство. Именно там я и буду пилить.
– А куда же деться Лили? – обеспокоенно спросила Джорджи. – Я вижу в этой дырке ее платье – вы же не будете его резать, нет?
– Лили должна вытащить ноги из цепей. Зрителям будет казаться, что мы приковали ее очень плотно, на деле – это не так. Ноги вытащить очень легко. Места в ящике достаточно. Лили, тебе надо поднять к груди ноги, свернуться калачиком. Все неимоверно просто. Мы специально соорудили ящик таким образом, чтобы снаружи он казался уже, чем есть на самом деле. Зал увидит, как я приковал тебя к ящику, а потом распилил пополам! Восхитительно, правда?
– Наверное… – согласилась Лили. Что-то ей подсказывало – из зала этот номер смотреть интереснее, нежели из самого ящика.
– А что там с пальцами на ее ногах? – потребовала объяснений Генриетта. Она встала на задние лапки и понюхала ящик.
– Ах, да, точно. Лили, сгруппируйся, как я сказал, попробуем!
Лили повращала ступнями – оказывается, Даниил не соврал, в ящике действительно много места. Девочка подтянула ноги к груди и руками обхватила ступни.
– Готово? – спросил ее Даниил. Лили кивнула. Она так сильно сжалась, что ей даже дышать было трудно – тем более говорить!
– Отлично. Во время представления мы с Джорджи возьмем пилу и будем водить ею туда-сюда, делая вид, что мы распиливаем тебя на две части. Придется притвориться, что это не так-то просто. – Он улыбнулся. – Но на самом деле мы тебя даже не коснемся. Пила пройдет по пустому пространству под тобой.
– Мамочки… – пробормотала Лили.
В глазах Даниила светилось радостное нетерпение, Лили же хотелось поскорее выбраться из ящика.
– И вот ящик распилен пополам!
Даниил раздвинул его руками, без помощи пилы, и Сэм, увидев, что Лили в безопасности, облегченно вздохнул.
– Ты идеально подходишь для номера! Невероятно! Только будь аккуратна с ногами, во время представления группируйся, как сейчас!
– Думаешь, я запомню свою позу? – спросила Лили, извиваясь. – Как ты можешь быть уверен, что мои ноги случайно не будут торчать снизу?
– Я не могу быть в этом уверен, это и есть главный минус ящика… Но все будет отлично! Внутри много места, обещаю – твои ноги останутся целы!
* * *
– Волнуешься из-за нового номера? – спросила Генриетта.
Они с Лили лежали на кровати. Собачка, лежа на спине, махала лапками – поза настолько непристойная, что, будь в комнате кто-то еще, мопс никогда бы так не легла. Лили с любовью на нее посмотрела. Уже вечер, девочке хотелось спать – шоу начнется поздно, к тому же она выступает в самом конце. Но заснуть у нее не получалось – она ворочалась с боку на бок, а потом оставила все попытки заснуть и решила почитать газету, которую кто-то забыл в зале.
– Нет. Может быть. Совсем чуть-чуть. Даниил испугал меня, когда сказал, что отрежет мне пальцы…
Генриетта перевернулась на бок и лизнула руку девочки.
– Он тоже волнуется, поэтому несет всякую ерунду. Болван!
– Да, верно. – Лили вздохнула. – Но, если честно, я не из-за этого грущу. Я вдруг подумала об отце…
– Итак… – Генриетта перевернулась и посмотрела на Лили умным взглядом. – Размышляла, где его можно найти?
Лили кивнула.
– Да. Мы ведь вообще не знаем, с чего начать. Я сказала Даниилу, что на следующей неделе уйдем, но вопрос – куда? Я не знаю…
– М-да… – Генриетта положила подбородок на лапки и задумчиво уставилась на кирпичную стену. Девочки договорились с Даниилом, что помогут ему с шоу, а он позволит им остаться в театре. Комнаты тут не самые роскошные, но здесь хотя бы безопасно. Было безопасно… – А где твоя сестра? – внезапно спросила она.
– Угадай!
– Неужели опять шьет наряды? – раздраженно спросила Генриетта.
– Ей это нравится. – Лили пожала плечами, в ее голосе слышалось недоумение.
Девочек никогда не учили шить – маме до этого не было никакого дела, но наконец-то в театре Джорджи нашла себе занятие по душе. Мария, костюмерша, тоже была в восторге, что у нее появилась такая замечательная юная помощница, как Джорджианна.
