Она положила карандаш. Он не выведет меня из терпения, мысленно поклялась она. Ни за что.
— У вас есть конкретные предложения?
— Нет. — Он отвернулся, потом снова взглянул на нее.
— Есть какие-нибудь отпечатки в машине, из которой убили Хоппера?
— Тоже все чисто. Только несколько волосков. Они не хотят помочь нам поймать себя, но эти волоски в суде будут хорошей уликой. Лаборатория исследует пленку и записку. Можно надеяться на удачу.
— Мелоди считает, что одна из девушек была убита.
— На это ничего не указывает. Если бы они кого-то убили и спрятали труп, это было бы отражено в списках пропавших без вести. Я проверила по сводкам все неопознанные трупы и подозрительные смерти за последние три месяца. Ничего похожего.
— И ничего среди бродяжек, бездомных, обитателей притонов?
— Ничего. — Камилла поколебалась, затем все же решила поделиться с ним. — Есть тут кое-что, нуждающееся в детальном обсуждении.
— Так давайте обсудим.
— У нас в распоряжении есть двое хороших полицейских с почти детскими мордашками. Можно послать их на панель, под прикрытием. Не получат ли они предложение участвовать в съемках?
Айвор живо обдумал этот вариант. Он тоже займет время, но по крайней мере имеет шансы на успех.
— Остроумная комбинация. Значит, есть подходящие исполнители?
— Я же сказала. Я бы и сама…
— Нет! — Это прозвучало резко, как удар хлыста.
Чуть наклонив голову, Камилла невозмутимо продолжала:
— …это сделала, но мне уже не сойти за подростка. Похоже, наши продюсеры предпочитают молоденьких. Я запущу это дело.
— Хорошо. Дайте мне копию пленки.
Она улыбнулась:
— Скучаете по вечерам?
— Очень остроумно… Дадите?
Она подумала. Вообще-то это не полагалось, но вреда здесь не было.
— Узнаю в лаборатории. А пока что хочу потрясти бармена в «Нэнси». Бьюсь об заклад, из него можно еще кое-что выжать.
— Я пойду с вами.
Она покачала головой и улыбнулась.
— Я возьму Уинтерса. Этот здоровенный ирландский коп как раз подходит для такого сомнительного местечка.
— Он плохо играет в покер.
— Да, но он чудесный парень, — сказала она с удивившим его ирландским выговором.
— А что, если я пойду следом?
— А что, если вы подождете моего звонка? — Она поднялась, снимая со спинки стула темно-синий жакет.
На ней были брюки того же цвета и светло-голубая шелковая блузка. Ремни и кобура под мышкой выглядели так естественно, словно это были модные аксессуары.
— Так вы позвоните мне?
— Я же сказала.
Поскольку ее план казался ему правильным, он только положил ей руки на плечи и слегка коснулся ее лба своим.
— Утром мне звонила Синтия. Не хотелось бы думать, что я зря обнадежил ее, но я сказал ей, что мы напали на след. Я должен был сказать это.
— Надо говорить все, что вселяет надежду. — Камилла погладила его по щеке. — Потерпите, Найт. Скоро мы соберем хороший урожай.
— Да? — Он поднял голову и провел по ее рукам от плеча до кончиков пальцев, их пальцы сплелись. — Идите ищите своего громилу-ирландца. Но есть еще вот что.
Он поднял их сплетенные руки, задумчиво изучая контраст фактуры кожи, тона и размера, потом взглянул ей прямо в глаза.
— Раньше или позже, но мы с вами выпадем из времени. Тогда придется заняться другими делами.
— Что ж, тогда и займемся. Но, может быть, вам это вовсе не понравится.
Он приподнял ей подбородок и быстро поцеловал, прежде чем она успела возразить.
— Ладно, идите. Будьте осторожны, лейтенант.
— Я осторожна с рождения, Найт.
Она ушла, на ходу надевая жакет.
Десятью часами позже она поставила машину в подземный гараж и направилась к лифту. Ей уже мерещились горячая ванна с пузырьками пены, стакан холодного белого вина и медленный блюз с хорошо выраженным ритмом.
Поднимаясь на свой этаж, она прислонилась к стенке лифта и закрыла глаза. Перед ее мысленным взором тут же снова возник этот бармен, Митчел. На него не действовали ни посулы, ни угрозы. Камилла не сомневалась, что у него есть связь с «кинолюбителями». Еще меньше она сомневалась в том, что он был озабочен, как бы его не постигла участь Грязного Тима.
Итак, нужно было использовать что-то большее, чем угрозы. Нужно было что-нибудь раскопать против него. Что-нибудь серьезное, чтобы взять его на крючок и заставить развязать язык. Если это получится, она его сломает. В этом она была абсолютно уверена.
Двери лифта открылись, и она вышла в холл, позвякивая ключами. Пришло время сложить с себя обязанности полицейского, по крайней мере на несколько часов. Одержимость одним делом обычно чревата возможными ошибками. Итак, она отложила это дело в долгий ящик и позволила себе забыть о нем, чтобы провести вечер в свое удовольствие.
Она уже открыла дверь, когда у нее в голове вдруг зазвучал сигнал тревоги. Не утруждая себя вопросами, откуда этот сигнал взялся, Камилла выхватила пистолет. Как положено, она ворвалась в помещение с оружием наготове, осматривая углы и пространство за дверью.
Кажется, все было в обычном состоянии, только на проигрывателе тихонько крутилась пластинка блюз. И еще запах. Пахло чем-то вкусным, какими-то специями, так что у нее слюнки потекли. Но тревога все еще не улеглась.
Звук из кухни заставил ее резко развернуться, приняв классическую полицейскую стойку: ноги расставлены, пистолет в обеих руках.
В дверях стоял Айвор, вытирая руки посудным полотенцем. Улыбаясь, он прислонился к дверному косяку.
— Привет, дорогая! Как прошел день?
6
Камилла опустила пистолет. Не повышая голоса, она произнесла несколько таких слов, которые передали ее состояние яснее, чем любой крик. Когда она закончила, Айвор только изумленно покачал головой.
— Не припомню, чтобы меня когда-нибудь так здорово отругали. А теперь я вам буду очень обязан, если вы уберете свою пушку. Иначе, чего доброго, вам вздумается пустить ее в ход и вы рискуете испачкать у себя пол кровью.
— Стоило бы, — проворчала она, засовывая пистолет в кобуру и сурово глядя на него. — С этого момента все, что вы скажете…
Айвор многозначительно кашлянул и поднял руку.
— О чем это вы?
— Я разъясняю вам ваши права, прежде чем задержать вас за незаконное проникновение в чужое жилище.
Он не сомневался, что она это сделает. Без малейших колебаний сдаст его в участок, где его сфотографируют и снимут отпечатки пальцев.
