– Эмили, ты идёшь?
Рейчел посмотрела на неё как-то странно. Эмили проглотила комок, вставший в горле, и выдавила улыбку. Она решила, что можно будет взять книгу на следующей перемене. Ей очень хотелось прочесть её всю. Может, там будет ещё одна сказка про девочку, которую украли эльфы. Может быть, в этой сказке малышка вернётся домой.
Как только Рейчел отвернулась, Эмили быстро сунула книгу под кресло-мешок. Там её точно никто не найдёт.
На следующей перемене Эмили со всех ног бросилась в библиотеку. После ярко освещённого коридора, где солнце било в огромные окна, библиотека казалась сумрачной, хмурой, и там не было ни души. Эмили запустила руку под кресло и от волнения не сразу нащупала книгу. Но вот она, здесь. Прохладный кожаный переплёт, шелковистый на ощупь. Эмили достала книжку, и та раскрылась на той самой странице, где была нарисована девочка в окружении похитивших её эльфов.
Эмили вновь показалось, что девочка смотрит на неё с картинки и что сейчас она что-то скажет, откроет какой-то секрет. Странное ощущение. Эмили любила книги и иногда представляла себя героиней прочитанных историй, но тут было что-то другое. Как будто книга знала, что Эмили её читает. И девочка-подменыш с картинки хотела ей что-то сказать, Эмили была почти уверена.
– Это что у тебя? Дай сюда!
Стриж выхватил книгу из рук Эмили и сердито уставился на неё.
– Просто библиотечная книжка… – сказала Эмили. – Старая книга сказок. Отдай!
Как он здесь очутился? Она не слышала, как он вошёл, даже в пустой тихой библиотеке. Стриж появился словно из ниоткуда.
– Это не для тебя, – произнёс Стриж чужим голосом, и Эмили подумалось, что с ней сейчас говорит не её младший брат, а какое-то древнее существо, поселившееся в теле брата. Он был разъярён. Не просто сердился, как это бывает, когда «ты доела последнее печенье, а мне не оставила». Нет, он был по-настоящему взбешён. И, похоже, напуган.
– Я не понимаю… – начала было Эмили, но Стриж вдруг исчез. И библиотека тоже исчезла. Эмили растерянно заморгала. Она сидела на траве на школьном дворе, и у неё в руках был наполовину сплетённый венок из ромашек.
«Я же не выходила во двор! Я была в библиотеке! – подумала Эмили, с ужасом глядя на свои руки, которые плели венок как бы сами по себе. – Я была в библиотеке!»
И в то же время у неё было чувство, что она провела всю перемену на улице. Ей уже надоело возиться с венком: у ромашек тонкие стебельки, они постоянно расплетаются, и это бесит.
На венок у неё в руках легла чья-то тень. Эмили подняла глаза и, увидев Рейчел, радостно ей улыбнулась. Рейчел, конечно, не могла не заметить, что её лучшая подруга не пошла гулять вместе со всеми. Сейчас она всё подтвердит. Эмили уже собралась задать вопрос, но Рейчел заговорила первой:
– Мне показалось, что ты задремала. – Рейчел зевнула и легла на траву рядом с Эмили. – На самом деле мне тоже сонно. Кстати, красивый веночек. Сплетёшь и мне тоже?
Глава 4
Весь оставшийся день Эмили провела словно в полусне. На уроке истории она рассказывала о проекте, который готовила вместе с Рейчел и ещё несколькими девочками, и сама поражалась тому, как нормально и буднично звучит её голос. Да, наверное, эта старинная книга ей просто приснилась. Даже Рейчел заметила, что Эмили ходит как сонная муха. Видимо, она и вправду заснула на перемене, когда они выходили гулять, и ей приснилось, что девочка в книжке хочет с ней заговорить. И всё-таки это был не обычный сон, правда? Он наверняка что-то значит.
Сколько странностей с ней происходит в последнее время, думала Эмили, пытаясь нарисовать римскую колесницу для проекта по древней истории. Рейчел сказала, что никто, кроме Эмили, не умеет рисовать лошадей, и ей придётся всё делать самой. Это и хорошо: остальные девчонки обсуждали проект, а Эмили могла рисовать и размышлять о своём.
Сначала странная девочка в зеркале. Потом та же девочка во сне у реки. Наверняка были и другие сны, просто Эмили их не помнила. А теперь девочка в книжке.
Если она оживила девочку на картинке, может быть, у неё есть какие-то волшебные способности? – размышляла Эмили, стирая у лошади ногу, которая получилась коряво. Эта мысль ей понравилась. Когда у тебя есть чудесный дар разговаривать с… кем была та девочка с зеленоватыми волосами? Может быть, феей? Но феи – это такие воздушные существа в разноцветных искрящихся блёстках и с крылышками. А у той девочки не было крылышек. И никаких разноцветных блёсток.
Значит ли это, что она умеет колдовать? Было бы здорово – надо только привыкнуть. Она пекла вкусные торты, пирожные и печенья – чудесные, как говорила мама. Может, в её кулинарных способностях есть что-то волшебное? И она не просто печёт, но ещё и колдует… Эмили улыбнулась, бросила карандаш и растопырила пальцы. Ничего необычного: руки как руки. Они не светились магическим светом, из кончиков пальцев не били искры. Карандаш так и лежал на столе, а не воспарил в воздух. Эмили не ощущала в себе ничего волшебного – только растерянность и смятение. Надо поговорить со Стрижом. Он был там, в её сне. Может, он тоже почувствовал что-то странное?
На самом деле, ей надо будет серьёзно с ним поговорить по дороге домой. После уроков Рейчел останется в школе – у неё сегодня нетбол
[1], – и Эмили сможет спокойно поговорить с братом и спросить, не знает ли он, что происходит. А если знает, то как он… сделал то, что он сделал. И почему он так сделал! Она была в библиотеке, она там точно была, а потом Стриж заставил её оказаться на школьном дворе.
Едва прозвенел звонок с последнего урока, Эмили со всех ног побежала к воротам у школы, где они с братом обычно встречались, чтобы вместе идти домой.
Стриж уже ждал её там, но у ворот было слишком много народу, чтобы начинать разговор сразу. Эмили не хотелось, чтобы их кто-то услышал. Ей пришлось довольствоваться многозначительным взглядом на брата: мол, надо поговорить.
Стриж широко распахнул глаза, солнечный свет отразился от них, и они сделались бледными, серебристыми и абсолютно пустыми.
Эмили стиснула зубы. Она знала, что означает этот невидящий взгляд. Стриж всегда стекленел глазами, когда пытался от чего-нибудь увильнуть. У него был врождённый талант избегать неприятных ему разговоров, споров и поручений, которые он не хотел выполнять. Вот он вроде бы здесь – а уже в следующую секунду исчез без следа, так тихо и незаметно, что люди напрочь о нём забывали. Как будто его здесь и не было.
Эмили схватила брата за руку и потащила прочь от школьных ворот.
– Стриж, что случилось на большой перемене? – выпалила она, как только они отошли на достаточное расстояние от других детей и их родителей.
– Что? – Стриж нахмурился и непонимающе уставился на сестру. Он казался таким удивлённым, что Эмили на секунду поверила, что он и вправду ничего не знает. Но лишь на секунду.
