Все только заржали.
— Иди Шкиперу с Юнгой расскажи, они любят небылицы.
— Да правду ж говорю! Проверьте!
Но никто и не думал повторять опыт с крысой — ведь, сделав это, моряки бы показали, что приняли всерьез слова вруна. Тогда сам Потомок, сменившись с вахты, побежал в трюм на охоту. Недаром говорят, что крысы — смышленые твари. Видели вчера, как попалась их товарка, и попрятались — не выманишь. Потомок промаялся полночи, делал приманки из сыра и сала, ловил петлей и коробкой — а толку чуть. Плюнул на грызунов, пошел простым путем: взял с камбуза кусок вяленого мяса и при всем честном народе бросил за борт. Потомок скорчил торжественную и мстительную мину — сейчас, мол, увидите, а я-то говорил! Ну, матросы и поглядели. В отличие от живой крысы, вяленый кусок не держался на плаву. Как плюхнул в воду — так и утонул, безо всяких приключений.
— Это был твой ужин, — сказал кок.
Команда проводила Потомка дружным хохотом.
Лишь леди София, наблюдавшая сцену, воздержалась от смеха. Она знала: по всем законам драматургии, тот чудак, которому никто не верит, в итоге окажется прав. Леди София не послала греев на охоту в трюм, поскольку признавала за крысами такое же право на жизнь, как за собаками и котами. Она дождалась очередного визита леди Нэн-Клер и задала вопрос:
— Миледи, знаете ли вы что-нибудь о воде, способной пожирать животных?
Мирей ответила в своем стиле:
— На свете много чудес, я видала лишь некоторые из них. Вот у вас на севере, миледи, встречаются клыканы и медведи, меняющие цвет. Должно быть, вы привыкли к ним и не удивляетесь, но для остального мира это — диковинка.
На сей раз София знала, что делает Мирей: становится зеркалом, вместо ответа превращается в слушателя, а Софию вынуждает говорить. Герцогиня сделала шаг назад, завлекая хитрую собеседницу в капкан:
— Вы лишь отчасти правы. Изумрудные медведи водятся только на крайнем севере, вдоль Моря Льдов, и на Граненых островах. Клыканы плодятся в Запределье и изредка приходят к Кристальным горам. Упомяну еще бегунца: это двуногая птица, вроде страуса, но покрытая таким густым пухом, что не мерзнет и в лютый мороз. Мы, северяне, хоть и видели этих существ, все же считаем их диковинкой. Могу понять ваш к ним интерес и готова удовлетворить его…
— Буду очень рада!
— …как только вы расскажете о хищной воде, — невинно улыбнулась София.
Мирей спросила:
— Должно быть, темнокожий матрос поделился с вами?
— Он пытался поделиться со всем экипажем и был поднят на смех.
— Отчего же вы поверили ему?
— Кто-нибудь должен.
Леди Нэн-Клер набила трубку ароматным табаком, неспешно раскурила от свечки. Пыхнула раз — для огоньку, второй — для затравки, и третий — в удовольствие, а тогда сказала:
— Черный поганец — не вода. Он — живое существо, состоящее из миллиона существ. Они рассеяны в воде, как пылинки. Каждая особь этого племени настолько мала, что ее не увидишь глазом. Можно набрать стакан и посмотреть на свет — вода покажется совершенно чистой. Можно даже выпить ее без вреда. Но если за борт упадет нечто живое, за несколько минут черный поганец окружит и поглотит жертву. Лишь тогда он становится заметен — когда ест.
— Как вы узнали о нем?
— Простое дело: рыбы исчезли. Рыба не живет рядом с поганцем. Он питается косяками сельди, заплывающими из других вод.
— А кто рассказал вам о его существовании? Друзья-капитаны?
Мирей затянулась поглубже.
— Когда я впервые прибыла на Фольту, за мною ходило две славы: принцессы Дарквотера и темной колдуньи. Многие пытались меня впечатлить, некоторые сватались. Один вельможа пригласил меня в гости в свой дворец и стал клясться, что сделает королевой. Я изображала наивность, но, видимо, не слишком успешно. Он сказал: «Мы, фольтийцы, тоже умеем колдовать», — и подвел к большому красивому бассейну. Зачерпнул оттуда чашку: «Глядите, принцесса: чистая вода, без кислоты, без яда». Выпил, отер губы. Сказал: «А теперь случится магия» — и бросил в бассейн котенка.
София поморщилась, представив дальнейшее. Мирей рассыпалась в извинениях:
— Простите, миледи. Страдания животных — слишком грустная тема.
— Я полностью согласна с вами! Однажды в Первой Зиме произошел такой случай…
Часовые первой южной башни среди ночи услышали мяуканье. В том не было ничего странного: в замке водились коты и кошки. Ну, забрел один, и ладно, утром двери откроются — уйдет. Но ни утром, ни в полдень мяуканье не прекратилось, а только сделалось громче. Всем стало очевидно: орет котенок, потерявшийся в недрах башни. А первая южная имеет один сквозной дымоход, общий для всех каминов. По нему, как по сигнальной трубе, разлеталось с этажа на этаж: «Миуу!.. Миууу!.. Миииааау!» Так жалобно, что хоть плач. В той башне жили офицеры гарнизона и кастелян со своей семьей. Вторую ночь котенок не давал им покоя. Кастелян позвал солдат и велел обыскать всю башню, от подвала до катапульты на крыше. Они рыскали с фонарями, звали: «Кис-кис!» — но, пугаясь шагов, котенок забивался в какую-то щель. А когда все стихало, снова начинал: «Миииу! Миииаау!» Так длилось двое суток — пока не стихло. «Сдох, — сказал кастелян, — по вони найдем». Но мертвый кот остался невидим: ни следов, ни запаха — будто испарился.
Неделей позже герцог Десмонд принес в трапезную мохнатого черного чертенка. Посадил возле себя, велел подать молока и поглаживал кота между ушей, пока тот плямкал языком, полоща усы в блюдце. София спросила мужа: «Как вы его нашли?» Ответ был прост: «Снял сапоги».
Кота прозвали Часовым — за звучный голос и готовность день и ночь стеречь южную башню. Впрочем, теперь он редко орал: став прим-вассалом, Часовой перенял повадки сюзерена. Ходил за герцогом по пятам и грозно зыркал на кайров, а греев не замечал в упор. Хороший был кот… Пожалуй, теперь эта история не кажется особо интересной, но случилась-то она спустя месяца два после свадьбы леди Софии. Тогда она впервые обнаружила в лорде-муже нечто человеческое.
Леди Мирей выслушала с большим удовольствием и просила рассказать еще что-нибудь. Ей снова удался любимый трюк: уйти в тень, заставив другого говорить. Но на сей раз Мирей тоже приоткрыла душу, и теперь леди София знала ключ.
Проснувшись раньше обычного, герцогиня вышла на палубу и позвала Потомка.
— Молодой человек, поделитесь со мною: о каких еще чудовищах рассказала леди Мирей?
Потомок опустил глаза:
— Простите, ваша светлость, не хочу повторять эти враки.
— Я верю леди Мирей. Говорите смело.
— Ваша светлость, надо мной вся команда смеется. Не хватало, чтоб еще и вы…
— Разве я когда-либо высмеивала кого-то из матросов?
Он бросил взгляд на море.
— Миледи, я так скажу: смотрите в воду. Я тоже стану смотреть. Если до вечера ничего особого не увидим, значит, леди Мирей все выдумала, а та крыса мне просто приснилась.
