— Когда я приказываю, ты говоришь.
Взялся за сломанный безымянный и крутанул, выворачивая из сустава. К несчастью, Аланис не лишилась чувств и ощутила все до последней капли.
Когда снова смогла дышать и видеть, над нею стоял Палец:
— Выдвигаемся. Вставай.
Она плохо понимала, что происходит. На улице кто-то был, что-то сказал. Его закололи, тело зашвырнули в темень склада… Построившись по два, отряд двинулся бегом. Аланис не могла бежать, она и шла-то с большим трудом. Так что Палец закинул ее на плечо, будто мешок… Она болталась головой вниз, правой рукой держа левую, чтобы та не ударилась о спину Пальца. Иногда поднимала голову, пытаясь рассмотреть… Слишком плохо она знала Арден, чтобы понять, где находится. Было темно, на улицах — ни души… Ритмичный топот сапог: гуп-гуп-гуп. В ногу, по-солдатски… Вдруг звон подков врубился в этот ритм. Свистнули мечи, влажно чавкнула плоть, принимая в себя железо. Чье-то тело шлепнулось оземь, кто-то выкрикнул приказ. Аланис попыталась выглянуть из-за спины Пальца, увидеть сражение. Уперлась правой рукой ему в бок — и левая упала, ляпнулась о хребет солдата. Вспышка идовой боли погасила сознание. Последним, что услышала Аланис, был чей-то предсмертный крик.
Она очнулась в порту. Под охраной того же Пальца валялась на скамье, а солдаты бригады рыскали по набережной. Ей было слишком худо, чтобы наблюдать за ними. Пальцы раздулись, будто две булки, пришитые к ладони. Аланис как могла баюкала руку, но боль все равно терзала ее. Казалось, обломки костей трутся друг о друга…
Потом ее подняли и занесли на палубу корабля. Звучали какие-то голоса, весла мерно плескали о воду. Арден остался позади, влажная свежесть наполнила воздух, забрезжил рассвет. Стало как будто полегче, Аланис подняла голову и попыталась разобраться в обстановке.
Корабль не дорос ни до шхуны, ни до брига. Это было речное одномачтовое суденышко, снабженное веслами, чтобы ходить против течения. На Ханае полчища таких лоханок, снуют вверх-вниз, как жуки-водомерки. Команды — святая дюжина: шестнадцать матросов да капитан, он же хозяин. Штурманом и старшим офицером тут даже не пахнет, как и любыми офицерами. Матросы, судя по их виду, недалеко ушли от бурлаков.
— Ааать! — покрикивал передний правый, налегая на свое весло. Прочие подстраивались в ритм. — Ааать!.. Ааать!..
Разрезая волну, лодка заходила за длинный остров на середине реки.
Капитан — широкий костью мужик с окладистой бородой — восседал на кресле по центру палубы. Аланис лежала недалеко от него, потому слышала, как Пауль сказал капитану:
— Когда город скроется из виду, спусти шлюпку.
— Какую шлюпку, генерал?
Пауль окинул взглядом палубу. Не было никаких шлюпок, само это судно — большая лодка.
— Тогда правь вон туда, к рыбаку.
Капитан отдал приказ, и судно двинулось к лодчонке, стоявшей возле острова. Пауль подозвал воина в полумаске.
— Отправишься к нашему. Отвезешь добычу.
— Я отправлюсь?
Странно: командир спустил воину дерзость.
— Мелкий знает, где мы и куда едем. Он закроет прямые пути, отряд не пройдет. Один — проберешься.
— Это понятно, командир. Почему я? Я нужен в Фаунтерре для пляски.
— В Фаунтерре плясать будет не с кем. Мелкий уйдет в Уэймар.
Воин помедлил, обдумывая слова командира. Сказал другим тоном — не то жадным, не то хищным:
— Прикажете сплясать в Уэймаре?
— Пора.
— Так точно, пора! Давно пора, командир!
Без слов они проделали некий ритуал: воин подал Паулю блестящее украшение, а тот закатал рукав. Вдоль предплечья Пауля тянулась серебристая полоска — будто лента металла на коже. Он потер об нее украшение, и оно на миг озарилось светом. Капля Солнца, — успела заметить Аланис. Матросы не разглядели Предмета, поскольку воин в полумаске сразу спрятал его в нагрудный карман. Затем спросил Пауля:
— Куда пойдете вы?
— Инк Найтрок — Эвергард — Флисс.
— Мак?
— Подкова.
Воин присвистнул:
— Командир, я же спляшу! Зачем подкова?
Пауль поднял сжатый кулак перед лицом воина. Разогнул один палец, затем два, а затем — три. Воин усмехнулся:
— Как прикажете, командир. Выйду на связь после пляски.
Аланис мало что поняла из этой странной беседы, но вопрос о том, кто куда пойдет, волновал ее. Она подала голос:
— Кто из вас доставит меня к Кукловоду?
— Я, — сказал Пауль.
— Где он находится? В Найтроке?
— Это тебя не касается.
— Я помогла ему! Кукловод обещал мне кое-что, и я требую…
Аланис умолкла, когда Пауль тронул ее распухшие пальцы носком сапога. Касание было слабым, но очень выразительным.
Тем временем судно подошло к рыбацкой лодке. Рыбаку бросили веревку и велели причалить к борту корабля. Он выглядел удивленным и испуганным.
— Мне нужен раб на весла, — сказал Паулю воин в полумаске.
— Есть он, — Пауль указал на рыбака.
— Кончится быстро.
Пауль выбрал солдата:
— Бобер, ты идешь со Льдом.
— Есть.
Солдат по кличке Бобер схватил свой вещмешок и прыгнул в рыбацкую лодку.
— Постой, куда?.. — проблеял рыбак.
— Именем Короны! — рявкнул Бобер.
А воин в полумаске подошел к Аланис. Присел рядом, поглядел внимательно, с тенью усмешки. Серые стальные глаза были ей до странности знакомы.
— Будь осторожна, внучка Агаты. Исполняй приказы, ходи на цыпочках, не дерзи. Если выживешь — поцелую.
Он подмигнул ей и прыгнул в лодку следом за Бобром. Спустя минуту лодка отчалила и пошла вверх по реке.
А Пауль приказал капитану развернуть судно.
— Как бишь — развернуть? Генерал, вы ж говорили — в Фаунтерру. Она — вверх по реке.
— Идем вниз, — бросил Пауль.
— Нам же легче, — пожал плечами капитан. — По течению — не против. Разворачивай, парни! Ставим парус!
Пауль подозвал одного из солдат:
— Швея, осмотри птичку. Пальцы могут мешать.
Тот, кого назвали Швеей, присел возле Аланис, посветил на руку.
— Будут мешать, командир.
— Починить можешь?
— Смогу, если ввести ее.
— Вводить не будем.
— Без этого не починю.
— Тогда отрежь.
Швея вынул из мешка медицинскую сумку. В сумке, связанные кожаной лентой, блестели несколько скальпелей.
