Джоакин склонил голову:
— Боюсь, что да, милорд.
— Скажите честно: вы хотите сбежать?
— Ну… я подумывал об этом. Но можно ли убить Ориджина и спрятаться хоть где-нибудь?
Виттор выдохнул:
— Мда.
Тогда Мартин взял брата за плечи и подтащил к Ионе. Заставил нагнуться и посмотреть ей в лицо.
— Что ты видишь, ну?
— Мартин, какого…
— Что ты видишь?
— Чертову стерву, которая нас погубила.
— Э, нет! — Мартин улыбнулся широко, искренне, радостно. — Ты видишь дохлого Ориджина! Мы ее разделали. Мы стоим, а она лежит! Остался ее брат — и все!
— Но его войско…
Мартин рассмеялся:
— Плевать же на войска! Мы убили Ориджина, видишь? Один готов, второй на очереди! Половина дела!
Такой неистовый азарт, такое пьяное торжество исходили от Мартина, что даже Джоакин ощутил нечто вроде веры: Ориджины погибнут просто потому, что они — зло, а злу нет места под луной.
Граф Виттор встряхнулся, открыл умывальник, плеснул холодной водой в лицо. Взъерошил волосы, потряс головою, сказал:
— Ладно… Ладно, брат. Попробуем.
А Мартин, смеясь, повернулся к Джоакину:
— Ты того, подожди снаружи. Сейчас тут решим, потом с тобой.
Джо вышел, закрыл за собой дверь. В коридоре ждал Айви. Спросил:
— Как там дела?
— Графа сильно пробрало, — ответил Джо.
— Не удивительно. Родная жена чуть его не убила.
— Но лорд Мартин сумел его успокоить.
— Лорд Мартин — молодчина. Он никогда Ионе не верил, сразу почуял, кто она есть. Вот что значит — бывалый охотник.
Джо согласился. Айви еще поглядел ему в лицо.
— Знаешь, я вспомнил тебя. Ты здесь был прошлой весной и нарвался на драку. Мы тебя отделали.
— Точно, было такое.
— Не держи зла. Ты тогда был — петух петухом.
— Твоя правда, — пожал плечами Джо. — Поможешь мне с Гарри?
Они сказали по нескольку слов над телом цирюльника. Проверили руку, не нашли Перста — очевидно, граф уже забрал оружие. Подняли Гарри и снесли вниз, ко входу в темницу. Возле входа имелся навес, под которым хозяйничал мастер Сайрус. Копейщики приносили ему мертвецов, мастер строго требовал отчета: кем был покойник, как звался, кто может подтвердить его личность? Когда два свидетеля опознавали очередное тело, Сайрус укладывал его в тот или иной ряд: один ряд — для слуг, другой — для солдат, третий — для северян. На грудь каждому мертвецу мастер прикалывал листок с номером и именем, под этим же номером вписывал покойного в журнал.
— Цирюльник Гарри Хог, — сказали Джо и Айви.
— Вы знали его в лицо? Можете заверить, как свидетели?
— Конечно, можем.
— А сами как зоветесь?
Они назвали себя, мастер вписал в журнал и покойника, и свидетелей. Велел:
— Кладите его туда, в ряд со слугами.
— Он был не просто слуга, — скрипнул Джо. — Гарри владел Перстом и сражался, как лев. Если б не он, мы бы не выстояли. Устройте ему самые лучшие похороны!
Мастер Сайрус возразил:
— Коли Гарри — цирюльник, то, значит, слуга. А слуги лежат в том ряду, согласно порядочку. Но вы не думайте, молодой человек, что я его не уважаю. Цирюльник заботится о внешности человека, о состоянии тела, которое неминуемо отразится на душе. Он делает, считай, одно со мною дело, и я отдаю ему почет, как мастер мастеру. Кроме того, сам граф доверял Гарри, а это тоже многого стоит. Заверяю клятвой, что ваш друг Гарри Хог получит достойнейшее погребение. Его душа на Звезде запоет от радости, увидев, как мы ублажили его тело.
Джо ответил словами благодарности. Еще раз попрощался с мертвым другом и зашагал прочь. В груди было душно, в горле — комок. Он шел, не разбирая дороги, руководясь единственным правилом: избегать мертвых тел. Благо, большинство из них уже очутилось под навесом.
— Сир Джоакин…
Теплые сухие пальцы коснулись его запястья. Хаш Эйлиш пристроилась рядом, будто они — парочка, гуляющая где-нибудь… ну, там, где гуляют парочки.
— Вы не позаботились о своей ране.
Он вспомнил — и правда. После боя наспех перевязал платком, а потом забыл.
— Чепуха.
— Хотите, я займусь ею?
— Да мелочи, царапина.
— А зря, я многое умею.
Как-то невзначай они забрели за арсенал. Здесь не осталось трупов, потому не было и тех, кто их собирает. Тишина и пустота.
Хаш Эйлиш остановила его и повернула к себе, приблизилась к его лицу.
— Я не в настроении, — рубанул Джо, отстраняясь.
— Для чего?
— Барышня, я потерял друга. Может, кто-нибудь и хочет развлекаться после такого, но не я.
— Вы ошиблись в моих намерениях, сир Джоакин. Я желала всего лишь беседы.
Он пожал плечами:
— Вам бы лучше побеседовать с графом. Для этого вас прислал генерал Орис, а не для шушуканья со мной.
— У вас доброе сердце, Джоакин Ив Ханна.
— И что с того?
Она погладила его по шее. Это было щекотно… и возбуждающе, тьма сожри. Джо снова отшатнулся.
— Хотите, я вывезу вас?
— В каком смысле?
— Экий вы глупый… Я вас хочу. А вы в беде. Герцог Ориджин придет сюда, возьмет замок и повесит весь гарнизон. С другой стороны, если попытаетесь уйти сами, вас схватит и повесит лорд Мартин. Ведь если он позволит сбежать вам, то через день сбегут все.
— Не думаю, — огрызнулся Джо. — Много вы понимаете.
— Не важно, что вы думаете. Вас повесят независимо от хода ваших мыслей. А у вас такие… — она опустила взгляд ниже его пояса, — красивые глаза. И сердце доброе. Мне жаль вас терять. Граф выпустит меня, поскольку хочет союза с Орисом. А я найму вас на службу — и выведу, как своего солдата.
Она положила ладони ему на грудь.
— Вы мне дадите одну ночь. Сделаете все, что я прикажу. А потом — кое-что из того, что я запрещаю. Такая цена, сир Джоакин.
Теперь она отстранилась сама и склонила голову, ожидая ответа.
В голове все спуталось. Все мысли ринулись вместе, ничего не разобрать. Он сказал:
— Вы думаете, графу конец? Я не хотел обидеть, вы приятная женщина, просто не время. И это неправильно — убегать при опасности. И Ориджины…
— Иными словами, вы меня не хотите?
— Нет, я…
— Не хотите настолько, что лучше погибнете, чем отдадитесь мне?
