Рихард Ориджин чуть приподнял каблук, чтобы Джо смог говорить.
— Милорд, простите…
Сапог впечатался в горло, Джоакин перестал дышать.
— Боюсь, что я не понял тебя. После «милорда» шло странное слово… Это из южного диалекта, верно? Попробуй-ка еще раз, на моем языке.
Сапог поднялся, и Джо прошептал:
— Граф приказал мне. Я выполнял при…
Каблук придавил его к полу. От удушья все покраснело, кровь загремела в висках.
— Когда граф прикажет тебе убить твою мать, засучи рукава и берись за дело. Но если ты должен унизить сестру северного лорда — это совсем иное. Даю тебе последнее слово.
Давление ослабло, воздух прорвался в горло. Джо хрипло, судорожно вдохнул — и выкашлял на выдохе:
— Милорд, позвольте… избить вашу… сестру.
Рихард дернул уголком рта — возможно, это значило усмешку. Поднял глаза на Иону, подмигнул ей.
И убрал сапог с шеи Джоакина.
— Не имею возражений, солдат. Моя сестра всегда была дрянью.
* * *
— Сударь Лед, ответьте мне: это какая-то шутка?
На взгляд Джоакина, здесь нет ничего смешного. Есть удивительное и есть тревожное.
Граф Виттор Шейланд сидит в своем кресле, похожий на статую Праотца. С ног до головы он одет в Священные Предметы. На нем шлем, рубаха, браслеты, перчатки, медальон, очки. Все — божественного происхождения. Пластичная амуниция графа обволакивает тело, подстраиваясь под выпуклости мышц. Каждый Предмет источает мягкое сияние, каждый по-своему прекрасен, полон изящества и таинственной, непостижимой смертным умом гармонии. Доспехи пленительно красивы! Первую минуту Джоакин просто неспособен увидеть за ними человека.
А вокруг графа стоят все его ближайшие вассалы: Мартин Шейланд, Кулак и Айви, барон Доркастер с парой воинов, банкир Перкинс с Перстом на предплечье, Джоакин и Лед. Последний занимает особое положение: в центре кабинета лицом к лицу с графом. Прочие вассалы расположены по периметру — будто готовятся атаковать Льда с разных сторон. Джо вошел вместе с северянином, но теперь, оценив обстановку, тихо отступает и оказывается у Льда за спиной.
— Очень красиво, — говорит Ориджин. — Вам к лицу, граф.
— Я повторяю вопрос, — злобно цедит Виттор. — Вы пошутили, сударь? Смеетесь надо мной?!
Лед отвечает с явною издевкой:
— Не смеюсь, но настроение хорошее. И слегка забавляет ваша свора. Встали, значит, в круг, чтобы напасть на меня? Когда я пригнусь, Перкинс пристрелит Мартина, а вы, граф, — парня за моей спиной. Вот это правда будет смешно.
— Я даю вам последний шанс объясниться! — Голос графа дрожит от гнева. — Вы жестоко пожалеете, если…
Лед зевает и говорит устало:
— Граф, простите, с меня довольно. Скажите ясно, что вам не нравится, или я уйду спать.
При слове «уйду» вассалы графа разом хватаются за оружие. Лед словно не замечает их. Виттор чеканит слова:
— Оно. Не. Работает!
— Неужели?
— Не лгите, что вы этого не знали!
— Откуда мне знать? Я его не надевал.
— Пауль сказал вам!
— Мы с Паулем самую малость угодили в ловушку и потеряли полбригады. Вы граф, даете нам сброд, который дохнет, как мыши. С остатками этого сброда мы добрались до Ханая, где Пауль дал мне лодку и отправил к вам, с одним-единственным солдатом и Каплей Солнца.
Говоря это, Лед подходит к сидящему за столом Виттору, пока не нависает над ним, упершись руками в столешницу.
— Когда по-вашему, граф, Пауль мог мне что-нибудь рассказать? Мы с ним, по-вашему, сели в парке на часок и обсудили природу идовых Предметов?!
— То есть, он вам не говорил?
— О чем?
Виттор Шейланд схватывается на ноги, опрокинув стул. С размаху бьет кулаком по столу.
— Эта штука не работает!!!
— Нет, не говорил.
И вот теперь Лед замечает в ситуации нечто комичное. Издав легкий смешок, уточняет:
— Вы хотите сказать, Абсолют не работает?
— Нет!!!
— Погодите-ка. Вы проверили по схеме?
— Нет, надел как попало. Проверил трижды, тьма сожри!
— То есть… позвольте уточнить… мы добыли проклятый Дар, подкупили главу Церкви, развязали гражданскую войну, ограбили и свергли императора — чтобы собрать штуку, которая не работает?
— Да!
Лед хохочет, запрокинув голову. Взмахивает руками, призывая всех разделить с ним веселье.
— Ну же, смейтесь! Забавно же! Полмира в труху — а оно не работает! Ах-ха-ха-ха!
Мартин заражается хохотом. Остальные смотрят на Льда с раздражением и злобой.
— Хватит, сударь! — Шипит граф. — Уймитесь!
Лед берет себя в руки. Утирает глаза, трясет головой. Говорит спокойно:
— А вы уверены, что не работает?
— Я надел все Предметы — и ничего не случилось! Они никак не соединились, звуков не издали, чувства особенного нет. Все как обычно!
— Вы применили формулу?
— Говорил: «бессмертие», «защита», «вечная жизнь». Никакого результата!
— Так может быть, оно сработало незаметно?
В разговор вступает Мартин:
— А он прав, брат! Если того, защита есть, но невидимая?
— И как мне это проверить?
— Легче легкого, — усмехается Лед и обнажает кинжал.
Вассалы Виттора разом выхватывают мечи. Перкинс вскидывает руку с Перстом Вильгельма.
Лед кривится:
— Тупые горные бараны! Я не сделаю ничего плохого… просто убью вашего сеньора. Но он не обидится — он теперь бессмертный.
— А если нет?
— Вот и проверим.
Лед заносит кинжал нарочито медленно, давая Виттору время. Тот в панике отбегает.
— Нет! Запрещаю! Нельзя!
— Ладно… — Лед пожимает плечами. — И что вы предлагаете? Можете выпрыгнуть из башни. Тоже проверка.
— Никаких проверок, тьма сожри!
Виттор шарит взглядом по комнате. Дает Мартину нож для бумаги:
— Вот возьми, порежь мне руку. Осторожненько!
Мартин берет нож.
— Где резать? По Предмету?
— Ты дурак что ли? Предмет не разрежешь, это и так ясно! Режь, где голое тело. Вот тут.
Мартин проводит ножом по коже брата.
— Ааа! Просил же — осторожно!
Выпучив глаза, Виттор глядит, как на коже вспухает красная черта.
