Едва отзвучали эти слова, как дверь, распахнувшись без стука, впустила в комнате явно взволнованного дворецкого.
— Сэр, там такое… Сэр, вы должны срочно подняться! — пролепетал тот не своим голосом. И только потом поклонился хозяйке: — Миледи, прошу простить меня. Я… — Вот теперь он заметил и Спенсера и замер, не смея пошевелиться.
— Да что с тобой, Бартон? — одернул его Эдвард Дерби. — Что-то нашли? Говори уже.
— Д-да, — проблеял старик, не сводя со Спенсера глаз. — Нашли оружие преступления, сэр.
— Как?! Где?!
И Бартон выдал на выдохе:
— В комнате в-вашего секретаря, сэр. Под половицей…
41 глава
— Вы что-то сказали? — обратился к Спенсеру Галлахер, и Амелия, скромно притаившаяся в углу, обратила на это внимание.
— На шляпной коробке написано «Розалин Дерби», — ответил ему секретарь странным голосом.
Девушка хорошо его изучила за последнее время, и голос был именно странным: глухим, ломким… Звучавшим словно из бочки. Обычно он говорил по-другому…
И вид у него был такой, что впору бежать за нюхательными солями. Еще он бубнил что-то под нос…
Амелия интуитивно угадала душевную муку и уже мысленно представляла слова утешения, которые собиралась сказать, когда граф, опередив ее на секунду, ухватил Спенсера за рукав, и они зашептались о чем-то. Вернее, шептал секретарь, а граф внимательно слушал… И плечи его на глазах у внимательной мисс сутулились, опадая скисшей опарой.
О чем говорил ему Спенсер?
Что за слова настолько согнули «железного» графа? В своих мыслях Амелия называла его именно так и имела все основания удивляться.
И пока она удивлялась, пытаясь расслышать, о чем они говорят, Спенсер, кинув вдруг что-то о сотрясении мозга и необходимости отдохнуть, выскочил прочь из комнаты, граф — за ним.
Между ними явно что-то происходило…
Но что?
Последовать за обоими девушка не решилась.
Тем более, Оуэн Галлахер, окинув комнату еще одним взглядом, констатировал:
— Что ж, здесь, пожалуй, нам больше нечего делать. Осталась комната мистера Спенсера… Жаль, что он так некстати покинул нас. — И помолчав, как бы решая непростую задачу, добавил: — Впрочем, не думаю, что он будет против, если мы сами осмотрим ее. Мисс Холланд, поможете мне?
Амелия покраснела, представив, что станет касаться вещей Даррена Спенсера, но с готовностью, пусть и с запинкой, согласилась помочь инспектору в этом деле. Через минуту они стояли в комнате секретаря, и мисс Холланд было поручено осмотреть чемодан…
— Как же это все неприятно, — сетовала их компаньонка, обмахиваясь платочком, как веером. — Мы как будто в плохом водевиле! Убийство, исчезновение… обыск…
— Осмотр, — поправил ее инспектор Галлахер, не отрываясь от дела. — Всего лишь осмотр!
— Оскорбительно-неприятный… осмотр. — Дернула головой миссис Лукас.
Амелия, сильно увлекшись, как раз возилась в ящике секретера, осматривая каждую мелочь. У мистера Спенсера не было памятных безделушек, милых сердцу вещиц, могущих много сказать о человеке, и она, за неимением лучшего, сосредоточилась на стальных перьях и листах писчей бумаги. Вдруг хоть здесь найдется что-нибудь интересное… Например, черновик любовного письма, адресованный ей.
— Есть что-нибудь интересное, мисс Холланд? — поинтересовался инспектор, подойдя ближе.
— Боюсь, нет. — Девушка задвинула ящик и вздрогнула, когда половица под ее каблучком оглушительно скрипнула.
Инспектор навострил уши, ни дать, ни взять гончий пес, услышавший гон.
— Ну-ка, мисс Холланд, отойдите в сторонку. — Он подвинул девушку в сторону и, вооружившись ножом для бумаги, взятым из секретера, начал ощупывать половицы. Не прошло и минуты, как, ловко поддев одну из досок, мистер Галлахер продемонстрировал пораженным свидетелям идеальный тайник, а котором…
«Любовные письма», — подумала Амелия Холланд.
— Орудие преступления, — произнес Оуэн Галлахер, развернув одно из кухонных полотенец, заскорузлое от запекшейся крови.
В нем, запеленатый, словно младенец, лежал кинжал в патине мнимой ржавчины — крови.
Первой ахнула миссис Лукас, после — Амелия, вслед за этим топтавшийся рядом дворецкий впервые на памяти Эммы Джонстон не зашаркал, а именно припустил мимо нее в сторону лестницы.
Она наблюдала за ним, не мигая, не дольше секунды, а потом обернулась с вопросом:
— Это что же, мистер Спенсер — убийца? — И вскинула бровки. Амелия, что было сил, затрясла головой. — Нет, он не мог, — вступилась она за него. — Это просто ошибка! Мистер Спенсер совсем не такой. Он добрый, заботливый и… — запнулась она.
— … И подозрительный, — подсказала мисс Джонстон. — Слишком добрые люди всегда подозрительнее других. Это попахивает фальсификацией!
Инспектор молчал, переводя задумчивый взгляд с орудия преступления на девиц и обратно, и произнес, подытоживая раздумье:
— Полагаю, нам стоит поговорить с мистером Спенсером.
— И поскорее, — поддакнула Эмма Джонстон. — Он так поспешно сбежал ни с того ни с сего… Должно быть, боялся разоблачения. Быть может, уже на полпути к берегу…
В коридоре раздались шаги, и в комнату, опровергая предположение девушки, ворвался взволнованный секретарь.
— Мне сказали, что… — начал он, но замолк, вперившись взглядом в кинжал в руке мистера Галлахера.
Его потрясение показалось Амелии неподдельным, он явно был совершенно шокирован этой находкой. Глядел на нее, тяжело и сипло дыша, и… казался таким беззащитным.
Она подошла и тронула его руку…
— Где вы нашли его? — прервал пантомиму граф Дерби. — Да отвечайте же.
Галлахер отступил, открывая обзору дыру в паркетном полу.
— В тайнике, сэр. При многих свидетелях… — ответствовал он. И спросил, обращаясь к секретарю: — Это ваше, молодой человек?
Тот покачал головой.
— Я даже не знал про наличие тайника, — сказал он. — И впервые вижу этот кинжал.
На секунду, но по лицу его собеседника скользнула такая гримаса, словно он говорил: «Хоть бы раз по-другому?! Черт возьми, как надоело», но уже в следующий миг он отчеканил:
— И все-таки я буду обязан задержать вас до выяснения всех обстоятельств. Мистер Спенсер, вы арестованы по подозрению в преступлении!
Амелия стиснула дрожащие пальцы подозреваемого в убийстве, тот, вряд ли соображая, что делает, стиснул её холодные пальцы в ответ.
— Но я никого не убивал! — сорвавшимся голосом прошептал секретарь. — В момент преступления я был с графом Дерби, он подтвердит вам.
