Настоящего процветания реформистский иудаизм добился в относительно новой провинции еврейского мира — в Соединенных Штатах Америки, где учреждение новых организаций тут же вызывало активные богословские дебаты. В Чарльстоне (Южная Каролина) «Реформированное общество израильтян» было создано уже в 1825 году, причем независимо от процессов, происходивших в Германии; однако иммигранты из Центральной Европы, которые основали конгрегации «Ѓар Синай» в Балтиморе в 1842 году и «Храм Эммануэль» в Нью-Йорке в 1846 году, принесли с собой те же дебаты между радикалами, которых возглавлял Давид Эйнѓорн, и умеренными, вождем которых был Айзек-Майер Вайз. Эйнѓорн был раввином ряда общин в Германии и Будапеште, а затем в возрасте около 45 лет переселился в США, где с 1855 года занимал в общинах ряд руководящих должностей. Он стремился ввести теологию и формы богослужения, аналогичные принятым в реформистской общине Берлина, не заботясь о том, что подобные новшества могут привести к расколу в среде американских евреев. Эйнѓорн пропагандировал воскресные богослужения, органное сопровождение и молитву с непокрытой головой, считая, что обрядовая сторона иудаизма мешает рациональному пониманию истинного смысла откровения, и отрицая значение Талмуда. В разработке своей теологии реформатор дошел до логического предела, как можно видеть из созданного им молитвенника «Олат тамид» (1856), где ничего не говорится о восстановлении жертвоприношений в Храме, возвращении в Сион и даже о воскрешении мертвых. Кроме того, взгляды Эйнѓорна с головой выдавали происхождение автора: даже в последней проповеди он призывал сохранить немецкий язык в реформистских общинах Северной Америки. Айзек-Майер Вайз также приехал из Европы, но более молодым (в 1846 году, когда он прибыл в Олбани, ему было всего двадцать семь лет). Его куда больше, чем Эйнѓорна, заботило еврейское единство, и его идеалы были ближе к американскому духу: Вайз призывал к универсальной вере, основанной на монотеизме и охватывающей все круги еврейского населения, в которой идеи иудаизма (почерпнутые и из Библии, и из Талмуда) играли бы ведущую роль. Проповедуемый им иудаизм был рационалистическим; важную роль в нем играла научная лекция в канун каждой субботы, а главным языком молитвы был английский [14].
Бо́льшую часть жизни Вайз служил раввином в Цинциннати. К 1873 году он организовал тридцать четыре реформистских общины из двадцати восьми городов в Союз американских еврейских общин. При поддержке Союза в 1875 году в цокольном этаже синагоги Цинциннати был основан институт по подготовке реформистских раввинов — Хибру-юнион-колледж, и Вайз стал его президентом. Однако объединение требовало ясного понимания принципов реформистского движения. В 1885 году Вайз возглавил конференцию американских реформистских раввинов в Питсбурге; правда, большинство решений, сформулированных в так называемой Питсбургской платформе, составленной по итогам работы конференции, были куда радикальнее, чем желал сам Вайз. В восьми параграфах Платформы определенно преобладал дух воззрений Эйнѓорна (умершего еще в 1879 году):
Мы считаем, что открытия, сделанные в ходе современных научных исследований в области природы и истории, не противоречат доктринам иудаизма… Сегодня мы принимаем как обязательные лишь нравственные законы и сохраняем только те обряды, которые возвышают и освящают нашу жизнь, а те, что не приспособлены ко взглядам и привычкам современной цивилизации, отвергаем… Мы считаем, что все Моисеевы и раввинистические законы о питании, чистоте и одеянии священников возникли в незапамятные века под влиянием идей, совершенно чуждых нашему теперешнему умственному и духовному состоянию… Мы считаем себя уже не народом, но религиозным сообществом, и поэтому не ожидаем ни возвращения в Палестину, ни жертвоприношений под руководством сынов Аароновых, ни восстановления каких бы то ни было законов, касающихся еврейского государства… Мы вновь утверждаем верность доктрины иудаизма, согласно которой душа человеческая бессмертна… Мы отвергаем верование как в телесное воскресение, так и в геенну и Эдем — области вечного наказания и награды, — как идеи, корнями уходящие не в иудаизм… Мы считаем своим долгом участие в великой задаче современности — решить на основе справедливости и праведности проблемы, связанные с контрастами и изъянами нынешней организации общества [15].
Питсбургская платформа была принята Центральной конференцией американских раввинов (ЦКАР), созданной Вайзом в 1889 году. В свете процитированных универсалистских деклараций неудивительно, что после первого Сионистского конгресса в Базеле в 1897 году ЦКАР отвергла сионизм. Но к этому времени на судьбе движения стало сказываться влияние огромного числа еврейских иммигрантов, приезжавших в США из Восточной Европы. Естественным языком выражения еврейской идентичности для многих из этих иммигрантов был идиш, а либеральный немецкий дух предыдущих десятилетий был им чужд. На некоторое время реформистское движение в каком-то смысле сбилось с курса, хотя его лидеры не желали отказываться от своих идеалов, как заметил в 1908 году президент ЦКАР:
Мне приходится слышать, что с момента организации нашей Конференции американское еврейство сильно изменилось; что из-за массовой иммиграции в последние двадцать лет нынешняя религиозная ситуация отличается от прежней. Смятение овладело многими. Волна реакции сбила их с ног. Оптимистический настрой вождей XIX века повсюду сменился скорбными воплями. Пессимисты рыдают, что дух прогресса, олицетворяемый нашей Конференцией, не устоит перед непреодолимыми препятствиями, которые носят название реакции, изоляционизма, романтизма, неонационализма и неоортодоксии. Вопреки многим тревожным признакам я твердо верю: нет поводов к отчаянию, смятению и унынию… По мере американизации все извращенные воззрения, которые в настоящий момент искажают зрение многих прекрасных во всех иных отношениях людей, пойдут путем всех других сумасбродных представлений, которым удавалось на краткий миг отклонить в сторону поступательное движение цивилизации. Такие причуды, как восхваление идиша в качестве народного еврейского языка, такие бессмысленные споры о том, существует ли еврейское искусство, такие пустые мечты, как политическое восстановление еврейского государства… все это пройдет, как любопытные казусы в пестрой мозаике нашего переходного времени. Останется великий основополагающий идеал — миссия евреев… как народа религии и иудаизма как всемирной религиозной силы [16].
Реформистский иудаизм породил не только подобные декларации раввинских съездов, собиравшихся в XIX и начале XX веков, но и внушительный корпус изощренной богословской литературы, в которой к иудаизму применялись прозрения величайших немецких философов, в особенности Канта. Первым сознательно продемонстрировал совместимость в главных вопросах этического идеализма Канта с реформистскими представлениями о природе иудаизма Герман Коѓен. Коѓену, сыну кантора, сперва прочили стать раввином, однако в университетах Бреслау и Берлина он увлекся философией и в 1865 году, в возрасте двадцати трех лет, получил докторскую степень от университета Галле. Чуть более десяти лет спустя он уже занимал должность ординарного профессора в Марбургском университете, где в течение последующих четырех десятков лет разработал особую версию неокантианского идеализма, в которой центральное место было отведено человеческому достоинству. Коѓен постулировал, что свобода воли не противоречит естественно-научному принципу причинности, так как этика и наука относятся к двум различным сосуществующим системам. В марбургский период философская система Коѓена не слишком нуждалась в иудаизме. Он считал религию необходимой опорой для этики, но его идеи о Боге были весьма абстрактными: Бог обеспечивает непрерывное существование мира, как было обещано Ною после потопа, и тем самым дает человеческому роду время достичь нравственного идеала. В течение всего марбургского периода Коѓен непосредственно затрагивал иудаизм лишь пару раз — когда ему пришлось защищать еврейскую религию от инсинуаций историка-антисемита Генриха фон Трейчке (определившего иудаизм как «национальную религию чужой расы»), а также в ходе судебного разбирательства с антисемитски настроенным школьным учителем.
