К 1937 году верования и обычаи реформистских общин в США значительно отошли от Питсбургской платформы, и на съезде в Колумбусе (штат Огайо) были приняты новые основополагающие принципы. Среди прочих изменений съезд принял «обязательство от имени всего еврейства помогать в построении еврейского национального очага, с тем чтобы сделать его не только гаванью для угнетенных, но и центром еврейской культуры и духовной жизни», связав возрождение государства с установлением царства Божьего. Примечательно, что, в отличие от питсбургских предшественников, раввины, собравшиеся в Колумбусе, отмечали, что иудаизм — это «образ жизни», и подчеркивали важность обычаев, обрядов, религиозного искусства и музыки, а также службы на иврите:
Сохранение иудаизма в веках как живой силы зависит от того, какие религиозные знания и какое образование в области нашего богатого культурного и духовного наследия будут получать новые поколения. Иудаизм как образ жизни наряду с нравственными и духовными императивами требует соблюдать субботу и праздники, сохранять и развивать вдохновляющие обычаи, символы и обряды, совершенствовать оригинальные формы религиозного изобразительного искусства и музыки, а также использовать в богослужении и обучении, наряду с разговорным языком, иврит [23].
Некоторые из новопровозглашенных принципов подверглись немедленной корректировке: так, призывам к разоружению, включенным в Принцип № 8, быстро пришел на смену призыв сражаться с нацизмом в Европе. На протяжении оставшейся части XX века были и другие изменения, продолжаются они и сегодня. Однако поддержка сионизма неизменно оставалась одним из принципов: в 1947 году реформистский раввин Аба Ѓилель Силвер был одним из сионистских делегатов в Организации Объединенных Наций, когда обсуждался вопрос о создании еврейского государства, а штаб-квартиру Всемирного союза прогрессивного иудаизма в 1973 году перенесли в Иерусалим в целях учреждения школ, синагог и поселений в ряде городов Израиля [24].
Между тем холокост поставил перед реформистами, чьей неизменной предпосылкой оставалось движение человечества по пути прогресса, серьезные богословские проблемы. Во время войны в Европе реформистский раввин Иеѓуда Магнес, занимавший в 1944 году должность ректора Еврейского университета в Иерусалиме, процитировал афоризм хасидского учителя Леви-Ицхака из Бердичева, который обращался к Богу с такими словами: «Я не пытаюсь узнать — почему я страдаю; все, что я хочу знать, — страдаю ли я во славу имени Твоего?» После войны Мартин Бубер выдвинул концепцию «затмения Бога», адаптировав библейское представление о том, что Всевышний скрывает лицо Свое от грешника: «…и скажет он в тот день: „не потому ли постигли меня сии бедствия, что нет [Господа] Бога моего среди меня?“, и я сокрою лице Мое [от него] в тот день за все беззакония его, которые он сделает, обратившись к иным богам». В то же время философ Эмиль Факенхейм, получивший реформистское религиозное образование в Германии, а незадолго до войны бежавший в Канаду из трудового лагеря и преподававший философию вначале в университете Торонто, а затем в Еврейском университете в Иерусалиме, посвятил значительную часть своих исследований созданию сложной теологии холокоста. Факенхейм утверждал, что упорное стремление еврейского народа выжить (названное им «614-й заповедью»
[169]) не может не быть обусловлено божественной волей. Факенхейм и некоторые другие теологи увидели богословский ответ на холокост в появлении Государства Израиль [25].
Во второй половине XX века основным центром теологических размышлений в иудаизме вне США и Израиля после гибели немецкого еврейства стала Франция. Эммануэль Левинас, родившийся в Литве и в 1923 году юношей прибывший во Францию, считал себя, по крайней мере с 1950-х годов, частью тесного круга ассимилированных франкоговорящих еврейских интеллектуалов. Левинас пережил Катастрофу, в которой погибла бо́льшая часть его семьи, но темы главных его философских работ были предопределены феноменологией Гуссерля и Хайдеггера, которую он изучал в Германии в конце 1920-х годов. Левинас убедительно показывал, что правильные взаимоотношения с миром строятся на принятии и уважении этических убеждений, неизбежно связанных с субъектностью Другого. В своих «талмудических чтениях» — лекциях, читавшихся им на ежегодном коллоквиуме еврейских франкоязычных интеллектуалов в попытке убедить их всерьез принимать еврейские источники, — он не столько исследовал древние раввинистические тексты как таковые, сколько использовал их как платформу для высказывания собственных философских идей. Отсюда, например, его толкование загадочного указания из Талмуда: «Когда мор [начинается] в городе, не следует ходить по середине улицы, ибо по середине улицы ходит ангел смерти: ведь ему разрешено [поражать], и он шагает смело. Когда мир в городе, не следует ходить по обочине, ибо ангелу смерти не разрешено [поражать], и он идет тайком [по обочине]»:
Насилие ради истребления: нет радикального различия между миром и войной, между войной и бойней… нет радикального различия между миром и Освенцимом… Зло превосходит пределы человеческой ответственности, не оставляя разуму ни уголка, чтобы опомниться. Но, возможно, этот тезис и есть не что иное, как призыв к бесконечной ответственности человека…
Во Франции Левинас пользовался широким признанием как крупный философ, а некоторые французские евреи превозносили его за интеллектуальный «возврат к иудаизму», однако не вполне ясно, какая доля евреев, читавших его книги, пыталась с их помощью разобраться в вопросах личной веры, а какая знакомилась с его философскими рассуждениями ради них самих [26].
Дискурс о религиозном значении холокоста и Государства Израиль приобрел более важное значение в жизни евреев-реформистов США, чем более абстрактная теология немецких богословов первой половины XX века, но крупнейшие проблемы, волнующие реформистские общины, по-прежнему коренятся не в богословии, а в переменах, затронувших все американское общество. Так, логическим развитием принципа полного равноправия женщин в синагогальном ритуале и управлении общиной стало посвящение женщин в сан раввина (первой в 1972 году стала Салли Дж. Призанд), а в совсем уж недавние времена раввинами начали становиться геи и лесбиянки. Правда, нужно отметить, что женщинам доводилось и прежде занимать пост раввина: в декабре 1935 года Союз либеральных раввинов Германии посвятил в сан раввина Регину Йонас, учившуюся в берлинской Высшей школе. Лео Бек в феврале 1942 года утвердил ее в должности, но обязанности раввина ей довелось исполнять слишком недолго, чтобы это отразилось на развитии реформистского и либерального иудаизма: вскоре Регину депортировали в Терезин, а затем в Освенцим, где в конце 1944 года убили [27].
В 1983 году американские реформисты постановили считать евреями детей отца-еврея и матери-нееврейки, не требуя прохождения гиюра, — лишь бы сам ребенок считал себя евреем. Это позволило начать взаимодействие и с нееврейскими супругами евреев-реформистов. По данным Национального демографического исследования еврейского населения, проведенного в 2000 году, почти 40 % американских евреев, отнесших себя к одной из религиозных групп, указали, что придерживаются именно реформистского иудаизма. Принцип передачи еврейства и по отцовской, а не только по материнской линии принят также реформистским движением Великобритании, но не принят в Канаде и Израиле. Реформистский иудаизм вообще не достиг особого успеха в среде евреев, рожденных в Израиле: тенденция последних к упрощенному взгляду на мир с делением общества на ультрарелигиозных верующих, с одной стороны, и чисто светских граждан — с другой, подкрепляется государственной образовательной и политической системой, в которой остается немного места для иных форм иудаизма. В настоящее время большинство реформистов Израиля — иммигранты из диаспоры. Более популярным оказался реформистский иудаизм среди евреев из бывшего Советского Союза, не в последнюю очередь потому, что немалая их часть — евреи только по отцу. Из-за почти полного отсутствия еврейского религиозного образования в Советском Союзе многим русскоговорящим евреям пришлось изучать иудаизм с нуля, чему содействует Всемирный союз прогрессивного иудаизма, распространяющий молитвенники и другие образовательные материалы на родном языке учащихся [28].
