— Армию? — я от неожиданности оступилась. И если бы не рука Олафа, вероятно, упала бы.
— А вам так не показалось? — удивился он. — Магия огня опасна. Она обладает мощью, способной уничтожать и сжигать. Я полагаю, что грядет война, Кассандра.
— Но с кем?
— С нашим истинным монархом, — на грани слышимости ответил Олаф. — Ближайшие земли захватить всегда легче, чем смотреть куда-то дальше.
— Но у них же соглашение. Или я неверно поняла слова, что сегодня прозвучали?
— Соглашения нарушаются, — покачал головой мужчина. — И я боюсь, что мы можем стать оружием в руках человека, который готов развязать войну.
— Доказательств этому нет, — пробормотала я, опуская взгляд.
— Но я собираюсь их найти. А вам нужно быть осторожнее.
— Я не собираюсь сидеть сложа руки, — твердо заявила в ответ. — Если нашей стране грозит опасность куда страшнее проклятия, я не буду стоять в стороне.
— Это очень храбро с вашей стороны, Кассандра, — восхищенно отозвался Олаф, останавливаясь.
Я тоже замерла и твердо посмотрела на союзника:
— Храбростью войны не выигрываются. Что мы можем сделать для своей страны? У нас нет доказательств, чтобы предоставить их истинному монарху?
— Для начала нужно эти доказательства добыть. Но я пока не представляю, что это может быть.
— Потому что мы наверняка не знаем, зачем нужны королю пламени, — согласилась я. — К важным документам мы добраться не сможем. Но… слухи тоже оружие.
— Что вы придумали, Кассандра? — нахмурился Олаф.
— Вряд ли мы единственные гости в этом замке. Вряд ли мы первые, кого здесь обучают. Нам нужно собрать сплетни, разузнать как можно больше у тех же слуг. Господа часто не замечают прислугу, а очень зря. И… я бы хотела наведаться в библиотеку.
— И что вы будете там искать?
— Еще не знаю, — честно призналась я. — Но чувствую, что стоит больше разузнать о так называемом даре-проклятии.
Олаф не был доволен тем, что я так активно решила участвовать в раскрытии заговора против истинной короны. Но открыто спорить не стал.
Распрощались мы у двух лестниц, расходящихся в разные стороны. Мой новый друг направился к себе, а я поспешила к себе. Надеялась застать свою безымянную служанку на месте. Но, увы, в комнате меня ждал только горячий ужин и разобранная постель.
Поговорить с ней удалось лишь утром. Мне принесли завтрак и сообщили, что обед вновь накроют в малой трапезной для всех гостей короля пламени.
— А как часто у короля пламени бывают гости? — как бы невзначай уточнила я, пока служанка шнуровала мой корсет.
— Иногда, — расплывчато отозвалась девушка. — До вашего прибытия было несколько человек этой зимой.
— А где они сейчас?
— Этого я не знаю, Кассандра, — ответила она, дернув на себя шнурки. А у меня дыхание от тугости корсета перехватило. — Его величество пожаловал им земли.
— Земли? — удивилась я, поймав взгляд горничной в ростовом зеркале. — Неужели у его величества так много земель?
Она лишь пожала плечами и вернулась к своим прямым обязанностям. Я покусала губу, раздумывая, о чем бы еще у нее узнать, и окинула взглядом платье темно-синего оттенка с тонким золотым пояском.
— Скажи, а в замке есть библиотека? — поинтересовалась я у девушки, когда она перешла к моим волосам.
— Конечно! В северном крыле под библиотеку отдано несколько этажей. Вы хотите почитать? Может, я принесу вам несколько книжек?
— Да, почитать было бы неплохо, — с улыбкой отозвалась я.
Пусть принесет мне несколько дамских романов для отвода глаз. В библиотеку я собиралась наведаться сама. Чуть позже, как появится возможность.
Сегодня же такого шанса не представилось. Все утро я провела в компании горничной, которая ненадолго отлучилась. Но только для того, чтобы принести мне три книги в одинаковых зеленых обложках.
Обед состоялся в трапезной без присутствия монарха пламени. Зато Ливетта говорила без умолку. И все девушки с удовольствием слушали ее щебет, поддакивали, осыпали комплиментами.
Олаф был мрачнее тучи и почти все время просидел, уткнувшись в тарелку. О чем он думал, оставалось для меня загадкой.
— Будь мы сейчас не при этом дворе, я бы предложил вам продать ваше кольцо мне по очень выгодной цене, — обратился ко мне один из близнецов и отпил из чаши.
— Мое кольцо? — удивилась я. — А чем оно привлекло ваш взгляд?
— Очень тонкая работа, — поделился он своими мыслями. — Притом старинная. Кольцу не менее тридцати лет. И я могу с уверенностью заявить, что вышло это украшение из-под руки мастера Тиайрена.
— Простите, я не знаю вашего имени, — с улыбкой отозвалась я, удивившись тому, что мужчина угадал.
Кольцо принадлежало тетушке. Она подарила мне его на совершеннолетие, рассказав историю. Что когда-то очень давно один ювелир подивился ее красоте на одном приеме, а после прислал в подарок чудесное украшение с запиской, в которой признавался в любви.
— Меня зовут Тил, — легко отозвался он. — А моего брата — Гил.
— Кассандра.
— Мы купцы, леди, у нас глаз наметан на хорошие вещицы, — отозвался мужчина, которого брат представил Гилом.
— А ваше кольцо когда-то давно сделал в подарок наш дядя, — добродушно усмехнулся Тил. — Я бы узнал его работу из тысячи.
— О, это неожиданно, — удивилась я, покрутив на пальце упомянутое украшение. — Оно принадлежало моей тетушке.
— Стало быть, вы леди де Вотелье? — беззастенчиво уточнил торговец.
— Де Волье, — поправила я его. — Но в пределах этих стен это не имеет значения.
— И то верно, — согласился Гил и улыбнулся. — Рад знакомству, Кассандра.
— И я, — даже не солгала. А потом добавила, пожав плечами: — Если это кольцо вам так важно, я могу его просто подарить. В знак нашего знакомства.
— Нет, что вы. Я купец, а не попрошайка, леди де Волье, — рассмеялся мужчина. — К тому же приятно знать, что ваша тетушка приняла чувства нашего родственника. Пусть и лишь в таком виде.
Разговор продолжился, мне все же было интересно узнать побольше об их дяде. И история оказалось грустной. Кольцо, которое мастер подарил тетушке, оказалось единственным, что их связывало. Леди де Вотелье тогда уже была помолвлена и не могла позволить себе отношения с человеком из купеческого сословия. Ювелир погиб при пожаре спустя пять лет. А это кольцо осталось единственным, что напоминало о его присутствии в жизни тетушки.
— Тогда я не понимаю, почему она мне его подарила, — поделилась я мыслями с близнецами, когда подали десерт.
— Видимо, эта память для нее оказалась слишком тяжела. Дядя говорил, что она тоже его полюбила, но тогда была уже замужем.
