– Конечно, нет. Обе пули извлечены из тела Надин Эллис. Они
обе могли послужить причиной смерти. Вернее, или одна, или другая послужили
причиной смерти. Я поместил их в пробирку, приклеил к ней бумажку с номером
дела, по-моему, «С – сто двадцать два», и лично передал пробирку мистеру
Редфилду.
Редфилд, улыбаясь, поднялся на ноги, уже собрался что-то
сказать, затем передумал и сел.
– Другими словами, доктор, – снова заговорил Мейсон, –
пулевые ранения в теле Надин Эллис показывают, что одно ранение, где пуля
фактически задела сердце, привело к практически мгновенной смерти. Вторая пуля
нанесла ранение, которое привело бы в любом случае к смерти через несколько
минут. Вы можете сказать, какая из пуль нанесла какое ранение?
– Я не предпринимал попыток различить пули или держать их
отдельно, – признался доктор Калверт. – Они одного и того же калибра, выпущены
из одного и того же оружия. Однако я хочу заметить, что пуля номер два –
которая задела сердце – застряла в кости и каким-то образом деформировалась, ударившись
о позвоночник. Сейчас я смотрю на эти пули в пробирке и вижу, что одна из них
несколько расплющена. Из сказанного мной следует, что есть все основания
полагать, что именно эта пуля и есть пуля номер два – та, что задела сердце.
– Вы исследовали траекторию каждой пули? Я имею в виду
прохождение пули по телу? – поинтересовался Мейсон.
– Да, я исследовал прохождение одной пули от входного
отверстия до сердца, а второй – от входного отверстия через один из главных
кровеносных сосудов. Однако я хочу заявить, что я не смог исследовать пути
прохождения пуль раздельно друг от друга, потому что они слегка пересеклись. К
тому же мою работу осложнило разложение, уже начавшееся к моменту обнаружения
тела. Гниение делает практически невозможным проследить всю траекторию движения
пуль по телу.
– И вы не в состоянии утверждать, какая из этих пуль первой
вошла в тело?
– Не в состоянии, – подтвердил доктор Калверт. Он немного
помедлил, а потом в негодовании добавил: – Потому что я врач, мистер Мейсон, а
не шаман.
– И вы с уверенностью не можете говорить, что вы извлекли из
тела миссис Эллис именно эти пули, – невозмутимо продолжил Мейсон. – Вы только
можете с определенностью утверждать, что это пули, извлеченные вами в процессе
вашей работы патологоанатомом?
– Я извлек эти пули из тела миссис Эллис и передал их
Александру Редфилду вечером двенадцатого числа, – заявил доктор Калверт.
– Спасибо, – поблагодарил Мейсон. – Это все.
– У меня нет больше вопросов, – объявил Донован Фразер. – Вы
можете покинуть свидетельскую ложу, доктор. Я приглашаю Александра Редфилда
занять место дачи показаний.
Редфилд прошел в свидетельскую ложу с легкой улыбкой на
губах.
– Вас зовут Александр Редфилд, вы являетесь служащим нашего
округа, работаете в качестве эксперта по баллистике и занимаетесь научными
исследованиями? – начал задавать вопросы Фразер.
– Совершенно верно, – подтвердил Редфилд.
– Вы знакомы с доктором Андовером Калвертом, свидетелем,
дававшим показания перед вами?
– Да.
– Вы виделись с ним в нашем округе двенадцатого числа
текущего месяца?
– Да.
– Вы разговаривали с доктором Калвертом двенадцатого числа
текущего месяца?
– Да.
– Доктор Калверт передавал вам какие-либо предметы
двенадцатого числа?
– Да.
– Что это были за предметы?
– Две пули.
– И что вы сделали с этими пулями, мистер Редфилд?
– Поместил их в пробирку, запечатал пробирку и маркировал ее
для идентификации. Затем я запер пробирку в сейфе у себя в кабинете.
– Вы сравнивали эти пули с пулями, полученными во время
эксперимента?
– Не двенадцатого числа.
– А когда?
– Позднее мне передали револьвер и велели сравнить имеющиеся
пули с пулями, выпущенными из того револьвера во время эксперимента.
– И что это был за револьвер?
– Системы «смит-и-вессон» со стволом длиной два с половиной
дюйма.
– Вы знаете его номер?
– Да. Сто тридцать три триста сорок семь.
– У вас с собой этот револьвер?
– Да.
– Представьте его, пожалуйста.
Редфилд опустил руку в портфель и достал револьвер.
– Я прошу приобщить этот револьвер к делу в качестве
доказательства, – обратился Фразер к судье.
– Револьвер приобщается к делу в качестве вещественного
доказательства «Б» со стороны обвинения, – постановил судья Кейзер.
– Итак, вы получили две пули от доктора Калверта. У вас с
собой эти пули?
– Я только что передал их вам.
– Вот они. Это те же самые пули, что дал вам доктор Калверт?
– Те же самые.
– Откуда вы знаете?
– Они находились у меня с тех пор, как мне дал их доктор
Калверт.
– Они все время оставались в пробирке?
– Нет, сэр. Я время от времени доставал их из пробирки,
чтобы провести сравнения и сделать фотографии.
– Пули какое-то время находились не у вас?
– Нет, сэр. Они находились у меня с тех пор, как доктор
Калверт передал их мне, и до тех пор, как я отдал их вам несколько минут назад.
– Я прошу приобщить эти пули к делу в качестве вещественного
доказательства «В» со стороны обвинения, – обратился Фразер к судье.
– Обе пули как одно вещественное доказательство? – уточнил
Мейсон.
– Они находятся в одной пробирке.
– Я предлагаю приобщить их к делу как отдельные
доказательства, – заявил Мейсон. – Я вижу, что одна пуля несколько сплющена,
очевидно, потому, что ударилась о что-то твердое. Удар определенно происходил
под углом, и стороны пули оказались несколько деформированы. У второй пули
никаких изменений формы не наблюдается. Я предлагаю приобщить сплющенную пулю к
делу как вещественное доказательство «В-один» со стороны обвинения, а
недеформированную пулю – как вещественное доказательство «В-два». Для ускорения
ведения судебного процесса я сразу же заявляю, что согласен на приобщение этих
пуль к делу в качестве доказательства со стороны обвинения.
– Прекрасно. Пули приобщаются к делу как вещественные
доказательства «В-один» и «В-два» со стороны обвинения, – сказал Фразер. Он
снова повернулся к свидетелю: – Вы сделали несколько пробных выстрелов из этого
револьвера, вещественного доказательства «Б» со стороны обвинения?
